Анатолий Чупринский - Мир Кристины
Может, она городская колдунья? Загипнотизировала его за то, что чуть не сбил на переходе? Наслала проклятье, «Будешь думать обо мне всю жизнь! Пока не умрешь от тоски!». Как ни смешно, в глубине души Майк верил во все эти заклятия, проклятия и прочую муру. Сторонился гадалок и особенно цыганок. И вот… на тебе! Какая-то хиромантия, извините за выражение. И что делать, неизвестно!
Посидев истуканом минут двадцать, Майк ехал по делам.
Который день он мотался по хозяйственным магазинам и ярмаркам. Закупал линолеум, обои, краски, побелку, провода, розетки. Голова кругом!
В последние дни госпожа Фортуна демонстративно повернулась спиной. Не ладилось и не клеилось буквально все. Неделю назад в мастерской полетели сразу два импортных крана, и за ночь весь пол покрылся слоем воды в ладонь толщиной. Естественно, залило соседей снизу. Каких-то энергичных кавказских людей, с явно криминальными замашками. Более того, все холсты, стоящие на полу, размякли и набухли. Стало быть, ремонт, ремонт. Деньги, деньги, баксы! Хуже всего, испорченными оказались два женских портрета, которые он, (кровь из носа!), должен был сдать заказчицам через два дня. Обе заказчицы, целюлитные жены очень крутых бизнесменов. Такие отсрочек не терпят. А работы, по самым скромным подсчетам, на две недели. Не меньше. Вот тут и вертись.
И Майк вертелся. Но думал только о худенькой хромающей девушке.
Нахохлившийся воробей, объявивший непримиримую войну всем окружающим пернатым и заодно лохматым и хвостатым. Гневный беззащитный воробушек.
Что в ней такого? Откуда абсолютная уверенность в своей правоте? Снисходительная категоричность. С утра до вечера и с вечера до поздней ночи Майк непрерывно вел с ней мысленный диалог. Точнее сказать, мысленно пререкался. Само собой, в этих словесных поединках всегда последнее слово, ясное, четкое, аргументированное оставалось за ним. Но, встряхнувшись, Майк понимал, это лишь фантазии.
Он был сильно уязвлен и выбит из седла этим воробушком.
Мужчины в большинстве своем живут исключительно стереотипами, примитивными штампами. Отпечаталось в мозгу в далеком детстве, вот эта девушка — красивая! Мне тоже нужна такая. И на всю оставшуюся жизнь. Хочет он, не хочет, до пенсии будет искать, и находить только этот тип. Не обращали внимания, у многократно женатых все жены на одно лицо. Каждая последующая повторяет предыдущую. Варианты незначительны.
И не вырваться беднягам из этого порочного круга.
Майк в этом смысле был абсолютным исключением из всяческих правил. У него вообще не было никаких штампов, стереотипов. Уникум, одно слово. Скорей всего, он просто никогда никого не любил. Но сия тайна покрыта мраком. Вот потому и шарахнула бревном по башке случайная встреча с необычной девушкой.
Курьер Кристина всегда торопилась. Сегодня надо успеть после занятий, доставить какому-то привередливому клиенту сразу две новых модели сотовых телефонов «Нокия». На выбор. Не позже пяти часов дня. Он так и заявил оператору, принимавшему заявки:
— Любую навороченную «Нокию». Цена не имеет значения.
— Вас устроит… — начала, было, Марина, сидевшая в тот день на заявках.
— Меня устроит любая навороченная «Нокия». Не позже трех часов дня! Моя фамилия Кустофф. На конце два «Ф»!
Кристина не любила богатых клиентов. Такие всегда капризничают, требуют доставить на дом сразу несколько дорогих аппаратов. А это небезопасно. Преступники так по улицам и шастают. Курьер Кристина для подобных негодяев являлась привлекательным объектом. Беззащитная, хромающая девушка. Откуда им, негодяем всех мастей знать, что Кристина отнюдь не беззащитна. В кармане куртки у нее газовый баллончик. В полиэтиленовом пакете и того страшнее, миниатюрный электрошокер, подарок молодого местного участкового милиционера. Правда, ни то, ни другое ей пускать в дело еще не доводилось, Бог миловал, но тем не менее. Надо быть настороже.
Фамилия клиента ей сразу не понравилась. Кустофф! Что это за фамилия такая? Иностранец? Русского происхождения? Почему два «ФФ» в конце?
Кристина подошла к двери подъезда шестнадцатиэтажного дома, сверилась с адресом по бумажке и нажала на кнопку переговорного устройства.
— Курьер из магазина «Электроника». Откройте, пожалуйста.
В ответ услышала невнятное бурчание, замок щелкнул, она вошла в подъезд. И сразу почувствовала себя некомфортно. Все стены, разумеется, были сплошь расписаны местными любителями наскальной живописи. Пошлые, грязные надписи. Скотские, оскорбляющие нравственность рисунки! Как людям самим не противно? Зачем надо жить в свинарнике?
В своем подъезде Кристина вела беспощадную борьбу не на живот, а на смерть с подобными проявлениями бескультурья и откровенного бытового хамства. Раз в неделю стиральным порошком оттирала стены всех четырех этажей. Собирала в мешок пустые бутылки и выбрасывала их в мусорный контейнер. На два-три дня в подъезде становилось относительно чисто, хотя бы терпимо. Домашним веником и совком Кристина убирала шелуху от семечек вокруг скамейки у входа в подъезд. Но к концу недели надписи, похабные рисунки, пустые бутылки и шелуха от семечек возникали вновь.
Конца и края той войне не было. Но сдаваться Кристина не собиралась.
Часть соседей из числа примитивных поверхностных натур, почему-то воспринимали эту деятельность Кристины как должное. Считали, она просто заискивает лично перед ними. Другая часть, были уверены, девушка подрабатывает в их подъезде уборщицей. Почему бы и нет. Сейчас времена тяжелые, денег всем не хватает. В конце концом, любой труд почетен. Все лучше, нежели воровать или рыться по помойкам.
Кристина не стала заходить в лифт шестнадцатиэтажки. По опыту знала, там не только надписи и рисунки, там еще и запахи! Зажав нос платочком, быстро поднялась по лестнице на третий этаж, и нажала на кнопку звонка.
Как только распахнулась железная дверь квартиры, и Кристина встретилась глазами с хозяином, на нее тут же накатила волна неприязни. На пороге в измазанном красками халате, надетом явно на голое тело, стоял тот самый тип, который неделю назад чуть не сбил ее на перекрестке своей уродливой машиной.
«Господибогмой! Сегодня — не мой день!» — пронеслось у нее в голове.
Кристина невольно передернула плечами, поморщилась от неприятных воспоминаний.
У него не машина, катафалк какой-то на колесах. У этих новых богатых ни малейшего представления о красоте и гармоничности. Сами уроды и машины подбирают себе под стать. Денег девать некуда, вот и пускают друг другу пыль в глаза.
— Вы!? — изумился клиент. — Вы… меня не узнаете?
