Вера Копейко - Аромат обмана
Обзор книги Вера Копейко - Аромат обмана
И ставкой в раскладе станет то, о чем мечтает каждая женщина…
Любовь? А можно ли в нее верить?
Страсть? А стоит ли ей отдаваться?
Тонкий, пьянящий аромат обмана дурманит даже обманщицу…
Однако что случится, когда она придет в себя?
Вера Копейко
Аромат обмана
1
— Тебе… Мне… Тебе… Мне… — бормотала Евгения, раскладывая по аккуратным стопкам зеленые бумажки. Светлые прямые волосы, закрывшие половину лица, подрагивали от быстрого дыхания.
— Ничто так не сближает друзей, как вместе заработанные деньги, — с легкой усмешкой заметила Ирина Андреевна.
— И честно поделенные, — уточнила Лилька, приподняв острый подбородок.
Она давно сидела вот так, вплотную придвинувшись к столу, покрытому тяжелой гобеленовой скатертью. Положив руку на руку, уткнувшись носом в эту конструкцию, Лилька неотрывно следила за движениями «вечной подруги».
Ирина Андреевна Карцева, мать Евгении, наблюдала за девушками с особенным нетерпением. Она дождалась момента, когда в руках дочери больше ничего не было, и спросила:
— Моя наука не подкачала, я правильно понимаю? Если все это на самом деле ваше? — она кивнула на стол.
Дочь убрала волосы, повернула к ней розовое от удовольствия лицо:
— А чье же, по-твоему?
— Здорово разбогатели, — добродушно рассмеялась мать.
— Еще бы, — фыркнула Лилька, привычно-капризно скривив губы, яркие от помады. Она подняла голову, но руки со стола не убрала. Зачем, если ее доля денег лежит на скатерти. Она тоже повернулась к Ирине Андреевне, с усмешкой заметила: — Так, как мы, не потели в Древнем Египте или Древней Византии.
— Там было и без того жарко, как пишут историки, — улыбнулась Ирина Андреевна. — Кстати, ваши знакомые историки тоже про это пишут.
Евгения быстро кивнула, снова порозовев. Она понимала, о ком говорит мать. Лилька едва заметно поморщилась. Имени Кости, самого близкого друга Евгении, никто не произнес, но все понимали, о ком речь. Это он историк, он специалист по Древнему миру.
— Трудно пришлось? — с явным сочувствием спросила Ирина Андреевна, нарушая возникшую паузу.
— А как вы думаете? — в голосе Лильки прозвучало легкое возмущение. — Целый месяц прыгать вокруг полосатых тварей! Почти что спрашивать: не хотите ли морковки? А может, изюминку вместо нее? Как вам у нас после родного Мадагаскара? Внушать: есть сладкое — полезно. Оно даст вам энергию для победы. — Лилька фыркнула. — Знаете, сколько ночей мучилась Евгения? Переводила статьи какого-то австралийского придурка, помешанного на этих на-секомых. — Лилька таким странным образом разделила привычное слово, что все трое расхохотались от неожиданного эффекта.
— Этих «секомых» ты готова высечь за капризы? — предположила Ирина Андреевна.
— Хуже, — буркнула Лилька. — Если бы не верила… — Она чуть-чуть отодвинулась от стола, шумно вздыхая. Ее высокая грудь, на которую всегда засматривались мужчины, поднялась еще выше. Она выдохнула — грудь опустилась: — Если бы не верила в вашу приманку, Ирина Андреевна, я бы точно что-нибудь сделала с этими тварями.
— Брось, — одернула ее Евгения. — Никакие они не твари, а очень интересные существа. Представляешь, мама, — она повернулась к Ирине Андреевне, — какие сообразительные. Вмиг научились отличать геркулес от тертых яблок. Точно так, как пишет австралиец. Оказывается, в стране кенгуру и коала — этот ученый автор на редкость банально называет свою страну, — она поморщилась, — сходят с ума от тараканьих бегов.
— Это не тараканы, а настоящие беговые лошади, — ворчала Лилька, не сводя глаз со стопки денег. Она постукивала пальцами рядом с ней. Ей давно хотелось положить их в сумку. — Восемь сантиметров длиной, а усы!..
Ирина Андреевна слушала, глядя то на дочь, то на ее подругу. В общем-то, Лилька не просто подруга дочери, а нечто большее. С самого рождения. Даже с предрождения… Ирина Андреевна наблюдала за ней так, как никогда и никто за Лилькой Решетниковой не следил. На то есть причины…
— Вы мне ответьте наконец прямо и точно, — Карцева снова попыталась пробиться сквозь стену неприкрытого восторга, который у обеих выражался по-разному. У Лильки — ворчанием и деланным неудовольствием, у дочери — отчетливо, ясно, без кривлянья. — Ведь именно наука помогла выиграть забег вашим подопечным, а вам — получить эти деньги? — Она показала на стол.
— Вы требуете публичного признания собственной роли в нашей победе, доктор Карцева? — сурово сведя брови, спросила Евгения. Она повернулась к Лильке, призывая ее тоже восстать. Подруга попробовала, но Лилькины ярко накрашенные губы не могли изобразить гримасу возмущения — мешал восторг.
— Не значит ли это, что мы обязаны поделиться с вами? — Евгения старалась придать голосу несвойственную ему строгость. Она нарочито медленно отодвигалась от стола, открывая взгляду матери деньги, которые на нем лежали. — Уж не хотите ли вы, доктор Карцева, отнять у нас часть гонорара? — она едва удерживалась от смеха.
— Обычно договариваются на берегу, — быстро проговорила Лилька, инстинктивно дернувшись к своей кучке. По голосу было ясно — сейчас она не играла. Потом взглянула на Евгению и тоже отодвинулась, но не так далеко, как она. — Договариваются на берегу о цене за перевоз, — объяснила Лилька, внезапно усомнившись, что Карцевой знакома эта присказка.
— Я ни на что не претендую, — Ирина Андреевна рассмеялась, подняла руки. В свете настольной лампы блеснуло обручальное кольцо на левой руке. Она не снимала его со дня смерти мужа. — Я только хочу услышать оценку моей приманки.
— Отлично, — признала Евгения, — она сработала. Ты выиграла, мама! Но не деньги, — она подмигнула Лильке.
— А что же? — Ирина Андреевна наклонила голову набок, брови поползли под русую челку. — Как интересно. Что же там еще давали?
— Ты выиграла… нас. Потрясенные, мы готовы сдаться. Тебе. Как только получим диплом. Мы согласны работать за тот мизер, который ты платишь своим сотрудникам. Так, Лилит? — она повернулась к подруге.
Лилька от неожиданности открыла рот. Конечно, она готова! Она думала об этом. Она хотела. Но могла ли рассчитывать на удачу? Отношения Евгении с Костей приводило ее в уныние. Было ясно — Евгения получит диплом, выйдет замуж и уедет. А зачем она, Лилька, нужна Ирине Андреевне без нее?
— Так, Ева! — в тон подруге ответила Лилька.
— Гм-м… Мне как, радоваться? — спросила Ирина Андреевна. Она посмотрела на одну, потом на другую. Она видела сияние Лилькиного лица, но это понятно. Неясно, почему Евгения хочет работать. Если честно, дочь ее немного удивила. — Разве у тебя нет других планов?
— Ну… если даже… Я еще точно не знаю, где мы осядем… там или здесь… В конце концов, твоя лаборатория, твое хозяйство — это и мое тоже. Я понимаю и могу приезжать… и уезжать…
