Развод и прочие пакости (СИ) - Рябинина Татьяна

Annotation

- И как только она тебя не задавила своим выменем? – поинтересовалась я ядовито. – Давай так. Я сейчас пойду в бар, выпью за помин нашей семьи, а ты соберешь свои манатки и переедешь к этой корове. Думаю, получаса будет достаточно. Если вернусь и что-то найду – выброшу в коридор.

***

Хорошо, когда после развода можно выбросить бывшего мужа из своей жизни так же, как его вещи из квартиры, а телефон из контактов. Хуже, если приходится и дальше работать вместе, подавая ему руку для традиционного поцелуя. А еще хуже – если он поставил себе цель вернуть тебя и внимательно наблюдает за твоей личной жизнью.

Развод и прочие пакости

Часть 1. Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Часть 2. Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Глава 19

Глава 20

Глава 21

Глава 22

Глава 23

Глава 24

Глава 25

Глава 26

Глава 27

Глава 28

Часть 3. Глава 29

Глава 30

Глава 31

Глава 32

Глава 33

Глава 34

Глава 35

Глава 36

Глава 37

Глава 38

Глава 39

Глава 40

Глава 41

Часть 4. Глава 42

Глава 43

Глава 44

Глава 45

Глава 46

Глава 47

Глава 48

Глава 49

Глава 50

Глава 51

Глава 52

Глава 53

Глава 54

Глава 55

Часть 5. Глава 56

Глава 57

Глава 58

Глава 59

Глава 60

Глава 61

Глава 62

Глава 63

Глава 64

Глава 65

Глава 66

Глава 67

Глава 68

Глава 69

Глава 70

Эпилог

Развод и прочие пакости

Часть 1. Глава 1

Аннотация:

- И как только она тебя не задавила своим выменем? – поинтересовалась я ядовито. – Давай так. Я сейчас пойду в бар, выпью за помин нашей семьи, а ты соберешь свои манатки и переедешь к этой корове. Думаю, получаса будет достаточно. Если вернусь и что-то найду – выброшу в коридор.

***

Хорошо, когда после развода можно выбросить бывшего мужа из своей жизни так же, как его вещи из квартиры, а телефон из контактов. Хуже, если приходится и дальше работать вместе, подавая ему руку для традиционного поцелуя. А еще хуже – если он поставил себе цель вернуть тебя и внимательно наблюдает за твоей личной жизнью.

ИРИНА

- Ириш, а ты чего такая зеленая? Ты в порядке?

- Укачало… наверно, - поморщилась я, глядя в окно, за которым мелькали пестрые вывески с похожими на сороконожек иероглифами. – Или съела что-то. Тут у них не знаешь, что ешь.

- Слушай, - Лера перешла на шепот, - а ты случайно не… того?

- Надеюсь, что нет.

Я и правда надеялась, что нет. «Того» сейчас было бы очень некстати. Беременность бывает кстати, только если ты хочешь ребенка, а я не хотела. Не вообще не хотела, а именно сейчас. Потому что отношения у нас с Антоном в последнее время совсем разладились. Вроде бы и жили в одной квартире, спали в одной постели, – и не только спали! – но все равно каждый жил своей жизнью. Пожалуй, лишь на репетициях и концертах мы были по-настоящему вместе, хотя и не вдвоем.

Он – дирижер и художественный руководитель симфонического оркестра. Я – первая скрипка. И сейчас мы приехали на гастроли в Гонконг с оперными певцами – солистами Михайловского театра.

Я наивно надеялась, что это поездка снова сблизит нас. Вместе в дороге, вместе в гостиничном номере. Экзотика, романтика! Но… нет. Не сблизила. Мы даже в ресторан ходили по отдельности. И на экскурсию по городу я отправилась вместе с подругами Лерой и Мариной. Но не проехали мы и пары кварталов, как меня начало мутить. Двухэтажный автобус сильно качало, а уж пахло в нем… Как будто прямо под сиденьем сгнила мокрая половая тряпка.

- Знаете, девочки, - сказала я, высматривая на карте желтый кружочек остановки, - я, наверно, выйду. Пока недалеко уехали. Пройдусь пешком. Билет еще завтра действителен. Может, утром прокачусь.

- Ты это… осторожнее, - забеспокоилась Марина. – Не заблудись. А то зайдешь куда-нибудь… в опасный квартал.

На остановке я спустилась по лесенке, вышла и медленно побрела обратно к гостинице. Мутить сразу стало меньше.

И правда, с чего я вдруг решила, что беременна? Таблетки принимала исправно, не пропускала. Задержка всего один день. Перемена климата, часовых поясов, еды, воды. Нервы опять же. Гастроли – это всегда нервы, потому что обстановка непривычная. Особенно за границей.

Но даже если вдруг… Ну что ж, значит, так надо. Значит, именно этому ребенку понадобилось родиться.

Размышляя об этом, я незаметно добралась до гостиницы – не самой роскошной, но вполне приличной. Прошла через сверкающий огнями холл к лифту, из которого как раз высыпалась веселая компания. Следом за мной забежала молоденькая девушка-китаянка с огненно-рыжей гривой. Это было так необычно, что я уставилась на нее и даже не посмотрела, какую кнопку она нажала. Лифт остановился, двери открылись с мелодичным звоном (ре второй октавы!), и я машинально вышла за ней.

Девушка повернула с площадки налево, а я направо. Подошла к нашему с Антоном номеру, приложила к замку карточку и с удивлением уставилась на красный огонек. Приложила еще раз, другой стороной – снова красный. Подняла глаза – ну конечно!

У нас четыреста пятнадцатый номер, а это триста пятнадцатый. Я вышла вслед за рыжей этажом ниже.

Неожиданно дверь распахнулась, едва не втащив мне по лбу – как только успела отскочить?

- Ира?!

На пороге стоял Антон, вцепившись рукой в расстегнутый ворот рубашки. А за его плечом…

У этих номеров была довольно странная планировка. Обычно за дверью находится маленький коридорчик-прихожая, а здесь она открывалась прямо в комнату. Поэтому я прекрасно рассмотрела за плечом Антона кровать, на которой в позе одалиски возлежала Инесса Борцова - прима труппы, колоратурное сопрано. Пышный бюст, не меньше пятого размера, нахально сверкал из-под простыни розовыми сосками.

Антон, конечно, мог соврать, что у Инессы разболелась голова, а он принес ей таблеточку, но растерялся, и момент был упущен. Зато этой заминкой воспользовалась я – чтобы отмерзнуть и пойти в атаку.

- Господи, и как только она тебя не задавила своим выменем? – поинтересовалась ядовито. – Давай так. Я сейчас пойду в бар, выпью за помин нашей семьи, а ты соберешь свои манатки и переедешь к этой корове. Думаю, получаса будет достаточно. Если вернусь и что-то найду – выброшу в коридор.

- Ира…

- Никаких Ир, Антон Валерьевич. Ира для тебя закончилась.

- Послушайте, Ирина, - Инесса села, натянув на грудь простыню. – С какой стати вы врываетесь в чужой номер и начинаете…

А вот это она зря. Во-первых, я никуда не врывалась, а во-вторых, ей лучше было помалкивать. На глаза попались стоящие под вешалкой замшевые туфли. Массивные, с широким каблуком. Инесса еще не договорила фразу, а одна туфля уже влетела ей каблуком прямо в рот.

Метко получилось. Что там случилось с зубами, я издали не видела, но губа треснула точно: по подбородку потекла кровь.

- Ты, сука! – завизжала Инесса.

- Ой, какая неприятность, - всплеснула я руками. – И как же ты вечером Сольвейг петь будешь? Зима пройдет, и весна пролетит…

Пропев начало арии, я посмотрела на Антона. Он так и стоял в дверном проеме, не зная, то ли вернуться в номер и утешить свою толстомясую пассию, то ли уже сбежать. Вспомнился старый анекдот: «А как дысал, как дысал!»

Как он там дысал на ней, я не знала и не хотела знать, но сейчас вид у него был очень даже бледный. И жалкий.