Любовь в твоих глазах (СИ) - Ти Эллин

Любовь в твоих глазах

Эллин Ти

Глава 1. Дамир

Третий подход. Он всегда самый сложный. Работать на выдохе, выжимая из себя все, что осталось. На грани, на последних силах. Сжимать зубы и идти до конца, пока не будет результата.

В спорте — как в жизни. Ничего не получится без труда и усилий. Я всю жизнь выгрызал себе место под солнцем, и сейчас продолжаю грызть, потому что знаю, что иначе не придёт результат.

Ещё рывок, последний, до отказа в мышцах, и ставлю штангу в петли, опуская забитые руки и выдыхаю.

Не чувствую ни черта кроме боли и сумасшедше колотящегося сердца. Руки невозможно поднять, и мне очень кайфово, что это единственное, что меня сейчас интересует.

Спорт отвлекает. Боль в мышцах заставляет забывать обо всех проблемах. В зале есть только ты, вес, и желание убить себя до отказа. А ничего другого нет.

Выдыхаю и через силу встаю с лавки, разминая забитые плечи. Тянет приятно. Хрущу шейными позвонками, растягивая ещё и мышцы шеи, и иду в душ. С клиентами на сегодня закончено, и себя убил по максимуму. Можно было бы ещё сходить на ринг или поколотить грушу, но боюсь завтра руки не подниму — а у меня клиенты, приходится всё-таки держаться.

Девчонки в зале смотрят не стесняясь. То наклоняются прямо передо мной в коротких шортах, то майки снимают, оставаясь в топах, то банально подходят просить номер телефона, думая, что мне интересно.

А мне не интересно. Отношения и все что с ними связано — это предательство. Какой смысл начинать что-то, если это потом закончится, ещё и наверняка очень дерьмово?

Иду в раздевалку, хватаю с полки полотенце, направляюсь душ. Для тренеров тут отдельный, ещё одна привилегия от моей работы. Не надо торчать в очереди из потных мужиков, чтобы тупо помыться. Другая привилегия — весь спортивный клуб в твоём распоряжении и ты можешь хоть круглые сутки тут торчать и делать все, что захочется. И я делаю. Между клиентами, если есть окно, не отдыхаю. Я привык пахать и работать, и я работаю. Из зала чаще всего выхожу без сил и лишних мыслей. И за это люблю спорт.

Выхожу из душа в одном полотенце на бедрах и застываю, потому что у моего шкафчика, совершенно ни черта не стесняясь, сидит Алёна. Нога за ногу, как обычно взгляд свысока, несмотря на то что смотрит снизу. Вокруг полная раздевалка мужиков, но ей плевать. У неё нет комплексов и принципов.

Алёна — моя давняя клиентка. Она на семь лет старше меня. У неё до тошноты длинные ногти, странный говор, с перебором большие губы и чрезмерная забота своей внешностью.

А ещё Алёна не против покувыркаться без отношений пару раз в неделю, и именно поэтому мы иногда видимся. Мне эти встречи нужны просто снять напряжение. Мне нахер не хочется отношения и что-то около них. Алёна — это секс. Доступный, достаточно неплохой, но просто секс. Инициатором была она, я решил не отказываться. Нас обоих устраивает тот формат отношений, который есть между нами сейчас.

— Ты же в курсе, что это мужская раздевалка, да? — спрашиваю, подходя к своему шкафчику. Алёна двигается чуть вправо, оказываясь лицом прямо напротив моего члена, и смотрит снизу вверх, облизывая губы:

— В курсе. Я пришла сюда специально. Я соскучилась.

Она всегда так делает. Появляется внезапно, потом так же исчезает до следующего раза. Обычно мы встречаемся в зале, а потом едем к ней или ко мне. Она девчонка при бабках, но меня это тоже не особо интересует. Все, что мне нужно от неё — снять напряжение. Я ей нужен для того же, мы в этом идеально сходимся.

— Ты могла подождать в холле, — достаю из шкафчика одежду и отворачиваюсь от Алёны, скидываю полотенце. Я не стесняюсь ее, она мой член вдоль и поперек видела. Просто она тоже не стесняется, и я совершенно не удивлюсь, если прямо тут возьмёт в рот.

— Почему не могу подождать здесь?

— Здесь полная раздевалка мужиков, Алён. И каждый пялится.

— Оу, только не говори, что ревнуешь, — смеётся, когда разворачиваюсь к ней.

— Мне плевать.

Говорю, глядя прямо в глаза. Мне правда плевать. Смотрят на нее или нет, хотят или нет. Даже если она завтра скажет что отныне хочет трахаться с кем-то другим — мне тоже будет плевать.

— Поехали к тебе? — закрывает тему и переходит к главному. Натягиваю носки, впрыгиваю в спортивки, влезаю в толстовку, чувствуя приятную боль в плечах и качаю головой.

— Не, Ален, я в отказе сегодня. Рукам пиздец.

— А я сверху буду, — говорит, облизываясь, хватает двумя пальцами меня за толстовку и тянет к себе, снова оказываясь в опасной близости от моего члена, слава богу уже упакованного в штаны. — Тебе даже делать ничего не надо. Давай, я ради тебя из другого конца города ехала.

— Могла просто позвонить, — пожимаю плечами и сбрасываю с себя руку Алёны. Закидываю вещи в сумку, которую вешаю на плечо, надеваю кепку и иду к выходу из раздевалки, краем уха слыша, как Алёна цокает каблуками за мной. Бля, кто вообще приходит в зал на каблуках?

— Ты бы мог съехать, а так у тебя выбора нет, — снова усмехается змея, шагая прямо за мной. Она чуть не падает на лестнице, чудом успев удержаться, и пользуясь случаем цепляется за моё предплечье.

Я не хочу показывать, что нас с ней что-то связывает, особенно на работе. Мне плевать на разговоры и на то, что она меня старше. Я банально не хочу тупых вопросов об отношениях, которых у меня нет.

На последней ступеньке сбрасываю с себя её руку снова, отмечаюсь на стойке у администрации, сдаю ключи и выхожу на улицу, направляясь к тачке.

— А я без машины сегодня, — говорит Алёна. — Подвезете, молодой человек?

— Куда тебе?

— В страну оргазмов.

Она не отстанет, пока не трахну. Мы не так часто видимся, чтобы отказываться от хорошего секса. Просто сегодня как-то особенно тошно и не хочется ничего.

— Хер с тобой, садись, — открываю машину, сажусь за руль, и Алена через секунду падает рядом. Мы ни разу не ездили вместе. В машине трахались, да, но не ездили ещё никогда. Алёна всегда на своей, меня всё устраивало.

Через полчаса мы уже на моей съемной квартире. Я сижу на кровати, а Алёна — на полу между моих ног.

Она хорошо сосет. Берет глубоко и не останавливается ни на секунду.

Хватаю ее за волосы на затылке и надавливаю чуть сильнее, желая почувствовать ещё острее. Она задыхается, но не просит ее отпустить, а потом, когда поднимает голову, ещё и пошло улыбается, стирая с губ тонкую ниточку слюны.

— Садись, — хлопаю по бедру и падаю на кровать, расставляя руки в стороны. Она обещала сделать все самостоятельно — я даю такую возможность. Тем более я реально так упахался, что даже двигаться не хочется.

Алёна ещё пару раз облизывает головку и перемещается, усаживаясь на меня. Дразнит, касается влажной плотью, скользя по члену, заводит меня сильнее. Знает, что сорвусь и оттрахаю её до криков, если будет бесить меня.

И я срываюсь, забив на боль в мышцах. Потому что сил нет терпеть. Скидываю Алёну с себя и ставлю на четвереньки, входя в нее резко и быстро, задавая сразу бешеный темп и силу.

Она стонет пошло, кричит «еще» и матерится как опытная шлюха. Стараюсь не слушать — вообще не заводит. Двигаюсь как робот, поршнем вбиваясь в горячую плоть.

Алёна пьет таблетки и совершенно не против трахнуться без резинок. Поэтому я кончаю внутрь с глухим рыком, не заботясь ни о чем.

Она падает на кровать, шумно дыша, а я провожу ладонью по короткому ёжику на голове и начинаю чувствовать ненависть к самому себе.

Потому что мне не нравится Алёна. На десять из десяти. На девять, балл за минет скинем. Она мне не нравится, но я все равно продолжаю её трахать. Просто потому что она не против, а мне совершенно некогда искать кого-то, к кому у меня будет чуть больше эмоций, чем к этой резиновой кукле.

— Ещё разок? — спрашивает, отдышавшись. Я сижу на кровати, а она подкрадывается сзади, проводя ногтем по шее. Ежусь, мне не нравится.