Александр Грог - Время своих войн 1-2
— Смотри, как поцеловались! — восхищенно шепчет Харис.
Тут в тире начинают громко разговаривать и потом, почти сразу же, стрелять.
Лешка ползет вверх, оглядывается, видит, как Харис зарывается головой вниз. Лешка понимает, что он испугался, и решает переждать. Лешка ждет наверху, под самым козырьком. Там очень жарко. Пот собирается на лице, потом капает с носа и подбородка. Слышно, что люди подходят близко, что говорят, потом снова уходят и снова стреляют. Когда люди рядом, Лешка старается не дышать. Потом они уходят совсем.
Харис все так же прячется — будто что–то высматривает. Лешка сползает рядом и дает ему тихого щелбана по затылку. Только пальцы проваливаются в волосы, и с ними сдвигается небольшой кусок головы…
Лешка вытирает руку о песок и отползает от Хариса медленно, как сонный. Так же сонно приходит домой, по дороге выбрасывая пули, сразу же раздевается и ложится спать.
Харис домой не возвращается. Когда Лешку про него спрашивают, он отвечает, что не знает.
На второй день, отыграв с мальчишками, Лешка идет к Тиру, но не прямо, а по очень большому кругу. Ближе к вечеру, когда тихо и никого нет, он снова (по тому же самому углу) забирается в щель и дальше ползет под крышей по песку. Пахнет сладковатым, только неприятным. Харис там же — внизу. Лешка видит, что голова у Хариса стала большой, потом с нее спрыгивают две крысы и убегают, и Лешка понимает, что Харис точно мертв, потому как он очень крыс боится, даже дохлых, ни за что бы к себе не подпустил.
Лешка начинает спихивать на него песок ногами. Спихивает и спихивает, и даже после того, когда тот давно засыпан пихает — до тех пор, пока не получается ровно…
Лешку, как магнит, тянет к Тиру. Он уже знает кто в Тире старший. Тот хромоногий, коренастый, которого они иногда передразнивают, хотя и боятся его жутко. Во–первых, за матюги — таких никто не слыхал, так черно не ругаются даже в бараке у Феликсов. Во–вторых, верят, что может убить, как обещает. А обещает он такое всегда, стоит только ему увидеть какого–нибудь из мальчишек по ту сторону канавы. Тогда он быстро–быстро ковыляет в их сторону и бросает своей палкой. Раз Фелька (в которого она чуть не попала) подхватывает и убегает вместе с нею. А Лешка меняет эту палку на перочинный нож с одним лезвием, и держит ее у себя под матрасом. Иногда, когда никого нет рядом, достает и разглядывает ее полировку и царапины… Хромой ходит с другой палкой, похуже, но больше ее не бросает.
Однажды, когда все убегают, Лешка остается на месте. Ждет, что ударят. И, правда, Хромой бьет его палкой по плечу. И хватает за руку, потом отпускает и снова замахивается. Лешка стоит.
— Почему не убегаешь?
— Помочь хочу.
— Зачем?
— Просто так.
— Мне помощники не нужны, — говорит Хромой и еще что–то бурчит, но остальное не разборчиво.
— Всегда нужны помощники! — громко говорит Лешка.
Хромой не оборачивается.
На следующий день Лешка на том же самом месте. Он один. И на следующий. И через неделю…
Кажется в воскресенье, когда на базе никого нет, Хромой говорит ему:
— Пойдем, подмести надо!
Оказывается, надо обобрать гильзы. Лешка по закрайкам набирает едва ли не целое ведро — некоторые, видно, что старые.
— Выворачивай карманы! — говорит Хромой.
Лешка выворачивает — в карманах пусто. Лешка не взял себе ни одной гильзы.
Вечером Лешка приходит и перебрасывает через стену палку.
На следующий день Лешка опять ждет. Хромой ходит со своей старой палкой, но его упрямо не замечает. А еще через два дня опять велит обобрать гильзы, но еще и пули — эти отдельно. Потом еще через неделю, он назначает Лешке время, в которое надо приходить, и дни.
Следующие годы Лешка растет на Стрельбище, зовет Хромого — дядя Гриша и ненавидит «четвертое направление» — за которым Харис.
К призыву Лешка кандидат в мастера спорта по стендовой стрельбе из мелкокалиберного Марголина, а для особых гостей стреляет особые упражнения. Те, в которых нет времени видеть мушку и надо чувствовать «линию выстрела» по стволу.
Стреляет с колена, сидя «так» и сидя «этак», лежа (опять по всякому). Навскидку, «на ощупь»… С левой и с правой. Когда–то, кажется уже давно, ему показали «американку» — с двух рук в раскорячку, а потом велели забыть. Русская школа совсем другая. Лешка одинаково хорошо стреляет с обеих рук, с левой даже лучше. Выучился «семенящему набегу» — это когда скользишь боком, словно головой к стеклу прижался, нельзя стукнуть, нельзя продавить, нельзя отлипнуть. Чем ближе к цели, тем ниже «потолок–стекло» — тут сжиматься положено, свой размер уменьшать. Здесь Лешка каждый раз нашептывает злой мишени такие слова: «я — неопасный, я — меньше, я — дальше». Это чтобы не спугнуть. Нельзя, приближаясь, расти, нельзя чтобы цель видела поступательные движения. Еще Лешка стреляет «мексиканочку»: когда подныриваешь вверх–вниз и в стороны бессистемно, словно на дурном скакуне. Самое сложное, да и по виду безумное. «Скоротечку» — где обойма расстреливается «за раз», а новая влетает, когда та еще не упала. «Русский перепляс» — меняя уровни мягко, но с глубокими провалами, с единовременной стрельбой с двух рук. Один пистолет отвлекающий — «шевелящий», второй целевой — «конечный»…
Только никогда, ни при каких условиях, не стреляет по четвертому направлению.
Еще Лешка, по совету дяди Гриши, записывается на курсы парашютистов при ДОСААФе, делает положенные три прыжка с АН‑2 и теперь ждет повестку. Дядя Гриша сам ходил в военкомат, что–то там говорил, отчего на Лешку стали смотреть с вежливым удивлением и определили в группу «до особого распоряжения».
— Пройди срочную, в место ты должен попасть хорошее, там по достоинствам ценят, потом решайся на офицера. Если хорошо себя проявишь — попадешь под спецнабор без экзаменов. Лучше всего в Рязанское, но есть и варианты из темных, потом поймешь…
К этому времени Стрельбище окончательно определено сносить. Дядя Гриша ходит потерянный. Хромает он еще больше.
Когда приходит повестка, в ней указано: число, прибыть к восьми утра, иметь ложку, личное (для гигиены) и продуктов на три дня… И вечером дня предыдущего Лешка заходит на стрельбище — попрощаться.
— Дядя Гриша, помните, восемь лет назад, когда я к вам только пришел? Тогда младший Харис пропал — вы их не знаете. Ему пуля в глаз попала, он вон там сейчас. Нельзя, чтобы его нашли — мать будет расстраиваться.
— За четвертой мишенью? — спрашивает глухо.
— Да…
— Иди!
— А…
— Иди и служи.
И не сказал больше ничего, даже не посмотрел в его сторону, когда уходил…
----
ВВОДНЫЕ (аналитический отдел):
ВОЕННАЯ ПРИСЯГА (получившая народное название «сталинская», официально действовала до 1960 года):
«Я, гражданин Союза Советских Социалистических Республик, вступая в ряды Рабоче — Крестьянской Красной Армии, принимаю присягу и торжественно клянусь быть честным, храбрым, дисциплинированным, бдительным бойцом, строго хранить военную и государственную тайну, беспрекословно выполнять все воинские уставы и приказы командиров и начальников.
Я клянусь добросовестно изучать военное дело, всемерно беречь военное и народное имущество и до последнего дыхания быть преданным своему Народу, своей Советской Родине и Рабоче — Крестьянскому Правительству.
Я всегда готов по приказу Рабоче — Крестьянского Правительства выступить на защиту моей Родины — Союза Советских Социалистических Республик и, как воин Рабоче — Крестьянской Красной Армии, я клянусь защищать её мужественно, умело, с достоинством и честью, не щадя своей крови и самой жизни для достижения полной победы над врагами.
Если же по злому умыслу я нарушу эту мою присягу, то пусть меня постигнет суровая кара советского закона, всеобщая ненависть и презрение трудящихся…»
СПРАВКА:
В военную Присягу от 1960 года (получившую название — «хрущевская») внесены следующие изменения: во фрагменте «своему Народу», «народ» стал именоваться с маленькой буквы. «Рабоче — Крестьянское Правительство» заменено на «Советское Правительство», «Армия» заменено на «Вооруженные Силы», в последнем абзаце изъяты слова «по злому умыслу».
СПРАВКА:
В военную Присягу от 199х (современное название — «номенклатурная») внесены следующие изменения:
Изъяты «Советская Родина» и «Союз Советских Социалистических Республик»…
от слов «…» добавлено «и в защиту конституционного строя», прямо обязывающее Армию участвовать в полицейских мероприятиях на собственной территории.
(конец вводных)
----
— Почему Сербию? — недоумевает Миша.
— Извилину спроси — он знает!
— Вся Европа, исключая одну лишь Сербию — за что ей недавно аукнулось от той же злопамятной Европы, прямо или косвенно воевала на стороне Гитлера. Два миллиона одних только добровольцев, не считая полмиллиона влившихся в СС. Именно так. Соображаете? Кстати, сорок процентов элитных войск СС состояло вовсе не из немцев.
