Александр Ройко - Всегда вместе Часть І "Как молоды мы были"
Любе очень нравилась такая работа, и она с напарницей постоянно числилась в передовых, обгоняя по количеству заполненных яблоками ящиков даже подобные пары ребят, которые были не очень–то расторопные. Да и вообще, девчонки на такой работе почему–то были более добросовестными, ребята же нередко волынили, им быстро надоедала такая несложная, но однообразная работа. Девушки же с удовольствием и собирали яблоки и употребляли их — приятно было хрустеть вкусным яблочком даже в процессе работы. Яблоки, как и арбузы в Кировоградской области, разрешалось есть в неограниченном количестве, да и как можно контролировать этот процесс. Но сколько ты их сможешь съесть за день — ну, вероятно, десяток, дюжину, не больше. А с каждым днём т того меньше — всё постепенно приедается. Да и то, что яблоки были так доступны, у некоторых несколько отбивало охоту к ним. Ведь в детстве не у всех семей около дома выращивали яблоки, а потому интересно было залезть в какой–нибудь соседский или общественный сад и отведать там яблочко. Нередко в чужие сады лазили и те, у кого имелись собственные яблоки, но свои, во–первых, были как бы не такие, а, во–вторых, свои срывать было не интересно — этот интерес убивает как раз вседозволенность. А вот запрет — это как раз привлекало, вырабатывался адреналин, чувство приключений.
Отдых же у всех студентов, наверное, был одинаков. Вот и в Любиной группе он мало чем отличался от отдыха группы Самойлова. Было только одно отличие — группа студентов–пищевиков ходила на танцы постоянно и никаких конфликтов с местными парнями при этом не возникало. Девушки танцевали со своими ребятами наравне с местными, иногда даже, с согласия самих девчонок, даже провожали их к местам жительства, но всё было чинно и без каких–либо эксцессов. Вероятно, оказывала своё влияние на воспитание подрастающего поколения в этом селе не такое уж далёкое расстояние до столицы — всего около 100 километров. А вот мальчишки в футбол редко играли, чаще в волейбол — для футбольной команды (учитывая, что не все и умели нормально играть) полного состава не набиралось. Так, играли иногда в «дыр–дыр» или просто били по воротам на точность — кто больше голов забьёт одному и тому же вратарю. Были у них и совместные, довольно оживлённые вечера с задушевными беседами и песнями. Песни при этом они редко пели те, что транслировались по радио. Все старались выучить и петь совершенно новые песни аматоров, бардов, каких–то любителей, а порой и вообще неизвестных авторов. Но такие песни всем очень нравились они были очень задушевным, с приятными мелодиями и какие–то задористые. Многие девчонки, да и некоторые ребята, записывали их слова себе в блокнотик, который спустя много лет неожиданно попадался под руку и приятно напоминал годы молодости. И тогда родители удивляли своих детей необычными и неизвестными им песнями. Пелись эти песни под аккомпанемент гитары.
Кроме песен студенты иногда познавали и народные приметы. Как–то, вернувшись с работы, помывшись и переодевшись, Люба с двумя другими подружками (жившими вместе) просто отдыхали во дворе дома приютивших их хозяев. Там же, вместе с другими деревьями, росла и довольно развесистая рябина, сплошь усыпанная гроздьями красных ягод, ветви дерева гнулись под их тяжестью.
— Боже, сколько ягод! — протянула одна из девчонок. — И что с ними делать?
Никто ничего не успел ответить, а, возможно, и не знали ответа на этот вопрос. Но они неожиданно услышали ответ из уст старого дедушки, отца хозяйки дома:
— Эти ягоды можно есть в свежем виде. А можно готовить из них варенье, джемы, пастилу, мармелад, а также кисели и различные настойки. Сушёные плоды перетирают на порошок, который идёт на начинку для пирогов.
— Но как же их можно есть? Они такие горькие и невкусные, да ещё готовить из них варенье.
— Это они сейчас горькие, — улыбнулся старик, — а после первых заморозков горечь исчезает. Кроме того, даже горькие ягоды рябины употребляются в народной медицине как противоцинготное, кровоостанавливающее, мочегонное, желчегонное, потогонное и слабительное средство.
— Ну, это понятно. Многие растения употребляются в народной медицине. Господь ничего лишнего, не нужного не создал. Всё человеком употребляется.
— Молодец, внучка! Это ты правильно говоришь. Ничего ненужного Господь не делал. Вот и в этом году он позаботился о птичках — зима то суровая будет.
— Как это? Почему? Откуда вы знаете?
— Понимаете, — неспешно тянул дедушка. — Природа, которая в полном ведении нашего Господа, заботится о своих питомцах. Если намечается холодная зима и много снега, то птичкам очень трудно отыскивать себе корм. Вот природа перед суровой зимой и создаёт такие запасы пищи. А подмороженные ягоды рябины очень вкусны и полезны. Есть такая народная примета — если очень много рябины уродилось, как в этом году, то будет очень суровая зима. Вот так–то, внученьки.
* * *
Таким был отдых студентов, вечера были и похожими, и непохожими один на другой. Но менялись не только вечера, менялась и работа студентов. На уборке яблок они проработали две недели и довольно успешно — осенние яблока были почти все собраны, хотя и не до конца. После этого киевлян, а так их в селе все называли (хотя коренных киевлян в группе было всего 4 человека), перевели на новую работу, до того не ведомую им. Яблоки то они (большинство) собирали и ранее, а вот хмель до этой поры им собирать не доводилось.
Хмель, как известно, довольно быстро растёт, и к осени, когда созревают его то ли цветы, то ли плоды (бутоны–шишечки или метёлки), его вьющиеся ветви–лианы достигают значительных размеров, до 8–9 метров. Выращивают его на высоких шестах или столбах, между верхушками которых натягивают провода с такими же проволочными поддержками. Поспевает хмель в августе или сентябре, в зависимости от сорта и погоды. Цвет спелых шишек желтоватый, а при созревании они становятся более плотными и шелестят. Очень важно уметь определить время уборки хмеля, потому что и перезревший, и недозревший хмель дает неважный продукт. Опоздание с уборкой значительно ухудшает качество шишек в результате высыпания его зёрен. В основном, в хмелеводческих районах уборку заканчивают до 15–30 сентября. Вот и в этом колхозе нужно было срочно убрать хмель, чтобы он не презрел, потому–то киевлян и перекинули на его уборку. Хмель ещё называют зелёным золотом. Это название он получил со времён запредельно взлетевших цен в неурожайном 1949‑м году. С той поры это стало его вторым именем.
Работа была непростой. Если стойки–шесты (деревянные или металлические трубы) были закопаны в землю, то их просто вынимали из земли и укладывали вместе с хмелем на землю. Со стационарных столбов ветви хмеля приходилось снимать длинными шестами или расплетать с лестниц, тоже укладывая на землю. А далее уже несложная, но довольно кропотливая сидячая работа. Шишечки нужно было ощипывать с черешками около 1 см длины. Но уже в сборную корзину должны были попадать только отборные, чистые шишки, без какого–либо сора, листьев или веточек. Далее собранные шишки отправляли в сушилки, и как можно скорее, потому что ссыпанные в мешки шишки могли отсыреть. Самое интересное, что именно в это же время на экраны вышел чехословацкий фильм режиссера Ладислава Рихмана «Старики на уборке хмеля». Фильм, рассказывавший о семнадцатилетних юношах и девушках, приехавших убирать хмель и о любви одноклассников, был созвучен и с эмоциональными проблемами киевлян.
Да, работа была несложная, но специфическая. Недаром ведь от названия этого растения происходит и слово «хмельной». У хмеля стойкий и какой–то тёрпкий аромат. Если бы студенты, особенно девушки, не вели эти работы на свежем воздухе, а где–нибудь в закрытом помещении, то находились бы в состоянии, полностью соответствующему названию убираемой культуры. А так, на свежем воздухе, под тёплым солнышком, с небольшим ветерком работалось очень неплохо. Все были довольны такой работой. Но вот только девчонки не предполагали, какой сюрприз некоторым из них может преподнести этот самый хмель. Вместе со студентами на уборке хмеля работали и женщины колхозницы, плантации хмеля были немалые. Как–то в один из обеденных перерывов к студенткам обратилась одна из женщин, среднего возраста:
— Ой, девочки! Вы бы надели на головы платки или хотя бы косыночки. Угробите вы свои красивые волосы.
Сами колхозницы работали исключительно в платках, но кто же в колхозе из женщин работает без платков — платок как бы непременный атрибут колхозницы. А та не объяснила девчонкам, как это они «угробят» свои волосы. Да те и не обратили на её слова особого внимания. Между собой они, правда, немного поговорили на эту тему.
— Что там может случиться с нашими волосами! Ну, может быть, немного выгорят на солнце. Не беда.
