Александр Смолин - Повелитель Орлов. Дилогия (самое полное издание с концовками Том 1, Том 2) (СИ)
Драка продолжалась долго: Дарэт и перебрасывал его через себя и ударял ногой в живот, и наносил удары в лицо, но враг стоял как скала. И вот когда бандит в очередной раз ринулся на Ветродува, Ким подобрал клинок и бросил его товарищу. Разбойник этого не заметил и напоролся на него животом. Для уверенности ликвидатор распорол ему брюхо до самой грудины. Кровь полилась ручьем. Бандит застонал и, закатив глаза, умер.
— Ну и силище! — сказал Охотник, не вставая с брусчатки.
Дарэт помог ему встать и попросил подождать снаружи, а сам направился к двери.
— Нужно уточнить у нашего проводника дорогу раз он уж вызвался нам помочь, — съязвил он, перед тем как скрыться в проеме.
Асфелиер присел к стене передохнуть. Его плечо спасла кольчуга, и то, только потому, что удар оказался че́совым, иначе перелома было бы не избежать. Несколько колец сломались. Больное место сильно ныло и жгло. Этот бой, явно задел самолюбие Кима.
— В следующий раз надо быть проворней и не лезть на рожон. Учту ошибки и не стану их повторять. Барзаки! — выругался раздосадованный Охотник и шмыгнул носом.
Из помещения послышались грохот и взрывы. Щепки летели во все стороны. Всякий сброд разлетался по углам. Дарэт пробирался в глубь помещения, нанося один волновой удар за другим. Его татуировка на лбу сияла, как сольям в зените. Точнее, как три маленьких сольяма в полумраке здания. Люди пугались странного человека: магов тут не видели сотни лет. Местные о них только читали в книгах, да и то если могли читать.
В углу под столом он обнаружил недавнего попутчика. Дарэт отшвырнул стол, взял его за волосы и выволок наружу. Парень не стал церемонится, и со всего маху залепил ему кулаком под глаз. Проводник повалился на землю, зажимая грязными руками лицо.
— Шутки шутить с нами вздумал?! А ну сей миг же рассказывай все что знаешь! Кто украл мой меч? Отвечай! Или я возьму кистень твоего дружка и поломаю тебе спину!
Мужчина встал на ноги и, выплюнув три зуба, заикаясь, начал говорить:
— Я все скажу. Только не надо меня больше бить. Его зовут Мэрлог. Он частенько бывает в этом притоне. В основном промышляет на дорогах империи: грабит караваны и странствующих торговцев. Их таких двое. Второго зовут Ворон. Они самые опасные из всех. Стража пытается их поймать, но вот уже много лет безуспешно. Отпустите меня!
— Ворона больше нет, и Мэрлога вскоре не будет. Почему ты хотел нашей смерти?
— Он дал мне приличную сумму на попойку… сказал, что его могут искать. Якобы украл какую-то очень ценную вещь и попросил меня, вас убить. Или хотя бы задержать. Мэрлог отправился на Великий Шатер-Базар: хочет продать твой меч за большие деньги. Не бей больше, не надо. Я все сказал. Отпусти! Какой с меня спрос я всего лишь пьяница?
В этот момент из помещения вышла пьяная худощавая женщина. Хриплым голосом она заявила:
— Эй, Херольд, похоже, люди из твоего ордена пришли за тобой, старый пес ты эдакий. А мы не верили. Он и впрямь существует, да и одежда такая же, что ты продал!
Дарэт не мог поверить своим ушам.
— Сними рубаху! — вытянув Клык, приказал он.
Мужчина, не спеша, дрожа от страха, приподнял рубашку. На груди сияла яркая татуировка ордена. Она сияла, потому что рядом были ликвидаторы — братья по ордену!
— Ты же знаешь, чем карается предательство. И как это я тебя не почувствовал? Должно быть, перепутал с Кимом. — Дарэт молча перезарядил свой маленький арбалет и навел его на предателя. Другого выхода в такой ситуации не было. Несчастный подлежал убиению. А лишние размышления могли довести до предательства самого «палача».
Асфелиер в этот момент повел женщину обратно в помещение.
— Нет, прошу тебя, мы же братья! — Херольд вне себя от страха попятился назад. — Прошу не надо! Мы же братья. Отпустите и я навсегда исчезну… Нет! Не стреляй…
Из-за закрытой двери послышался женский крик. Рука Дарэта дрогнула и он выстрелил. Херольд уперся в тупик. Дротик пробил его живот. Он вскрикнул и медленно сполз по стене. Ветродув подбежал к нему и, взяв за плечи, печально произнес:
— Прости, у меня не было выбора. Ты же знал, что об ордене нельзя никому говорить. Из-за таких как ты каждый разбойник в курсе. Теперь умри достойно. Не позорь…
— Я знал. Проклятое поило. Раньше я был успешным ликвидатором. — Слезы катились по его щекам. — Но деньги испортили меня. Я стал вести распутную жизнь: женщины, вино, зелья радости. Потом я провалил несколько заданий и про меня забыли.
— Кому ты успел рассказать?
— Лишь своим собутыльникам, которые внутри. — Херольд начал вздрагивать. Струйка крови текла по его подбородку прямо изо рта. Он жмурился и глотал воздух.
— Точно? Ну же отвечай! — Дарэт схватил его за воротник.
— Да… гх-гх… гх, — закашлялся. — И еще капитану стражи… в Кинаре. Он собирался придать огласке и разобраться с незаконной деятельностью ордена. А-а-а-а гх…гх…
— Он тебя допрашивал?
Нет. Это было анонимное письмо. В нем не указывалось место нахождения убежища. Я всего лишь сказал… о его существовании и деятельности на материке. В награду, он хорошо мне заплатил. Через посредника разумеется. Сам-то он и носа не чешет.
— Зачем ты это сделал брат? Как же так?
— Из мести. За то, что меня забыли и за то, что испорчена моя жизнь. Не повторяй моих ошибок парень. Не повторяй… — Кровь наполнила рот Херольда. Он вздрогнул и отправился к Анду. Его лицо полное обиды на мир, так и застыло в печальном выражении. Стеклянные глаза устремили взгляд в небо. Как будто бы ему хотелось спросить: «За что?»
Дарэт закрыл веки умершему, и отошел от тела. Напоследок, он еще раз посмотрел на заблудшего ликвидатора: «Вот что бывает, когда сбиваешься с пути!» — подумал он.
— Покойся с миром Серый брат, — прошептал Ветродув и отвернулся.
В этот момент Ким выбежал из помещения. Правая рука была окровавлена. Из дверных щелей повалил густой едкий дым. От увиденного глаза Дарэта расширились.
— Бежим, у нас мало времени! Нас могут поймать!
— Что ты сделал с женщиной? — уже на ходу спросил Повелитель Орлов.
— А что я по-твоему должен был сделать? Я перерезал ей горло!
— Что?!
— Дарэт мы ликвидаторы и не можем допустить дальнейшего распространения слухов. Это бы тебе и мастер сказал. Все равно поило, уже убило ее заочно. Мы не можем ставить орден под угрозу, иначе нас попросту уничтожат. Я всего лишь провел чистку.
— Чистки проводятся только со специального дозволения мастера. Мы не должны убивать людей только за то, что они знают об ордене. Мало ли кто что знает.
— Слишком поздно бежать за ложкой[64] — дело сделано.
— Что с остальными?
— Они в стельку пьяные. Я устроил поджег. Огонь сделает свое дело.
— Проклятье. Ты с таким хладнокровием убил всех этих людей?
— В нашей работе нужно быть хладнокровным. Мы устранили последствия ошибки Херольда. У нас не было выхода. Иначе, мы бы и сами стали предателями. Те люди внутри были бандитами, а помещение являлось их логовом, где они скрывались от правосудия. Мы должны защищать порядочных людей, от подобных шакалов. Не время нынче об этом говорить! Ты думаешь там праведники? Да они за бутылку сами глотку перегрызут.
— Наверное, ты прав Ким: мы не могли поступить иначе. Орден бы посчитал нас предателями. И разумеется, мы не могли оставить все как есть. Но для меня это бесчеловечно, так и знай! Ну и резню же мы устроили. Анд прости! Не так все должно было быть.
Ким вымыл руку в ближайшей бочке с дождевой водой, чтобы не привлекать внимания стражников. И через несколько моментов времени, они вышли из города.
— По-моему ты слишком набожен, — переводя дыхание, упрекнул Асфелиер.
— Тогда скажи мне, чем это мы отличаемся от гильдии убийц? А?!
— Они убивают всех без разбору, а мы убиваем лишь тогда, когда велит наш кодекс. Мы действуем во благо, пойми. И мой тебе совет: отбрось сомнения, они до добра не доводят. Троица головорезов, между прочим, вышла оттуда же. А мы в чем повинны? Пришили бы нас в тупике, а тела расчленили и вынесли. Не могилы тебе, ни склепа.
— Пожалуй ты прав. Никаких сомнений и никакой жалости. Просто на душе как-то погано. Не о таких странствиях я мечтал. До сих пор этот Херольд из головы не идет.
— Пройдет. Человек ко всему привыкает, — лукаво усмехнулся Ким, радуясь, что отстоял свою точку зрения и избежал нотаций. Он шел и держался за плечо.
За воротами стояла конюшня. Хозяйка мыла лошадей. Охотник отдал ей свой мешочек с золотом и купил себе породистого бурого коня. Вид у лошадки был что надо: подтянутая, грациозная с белым пятном на морде, копытцем бьет — просто загляденье.
Дарэт же всего за пять центавров договорился взять лошадь напрокат до Кинара, объяснив Киму, что не собирается расставаться со своим трофейным конем, которого увел Мэрлог. Очень уж он ему понравился в пошлый раз, да и уже успел привязаться.
