Георг Борн - Бледная графиня
Но Митнахт ничего этого не видел и не знал. Он лежал на диване и курил. Он дал последнюю отсрочку графине и теперь единственной его целью было получить деньги и уехать.
У двери, ведущей в смежную комнату, вдруг послышался негромкий шум. Митнахт обернулся, но в комнате было темно и он ничего не смог разглядеть.
— Кто тут? — громко спросил он.
Ответа не последовало.
— Черт побери! — Митнахт встал с дивана, силясь разглядеть темневшую за стеклом фигуру Леона. — Там кто-то есть.
Он зажег свечу и подошел с ней к стеклянной двери. Только теперь он увидел Леона. Вид его был настолько ужасен, что Митнахт отскочил, словно увидел самого дьявола. Однако он тут же взял себя в руки — все-таки Курт фон Митнахт был не из трусливых — и открыл дверь. В то же мгновение Леон бросился на него и схватил за голову. Подсвечник упал на пол, свеча погасла, и темнота окутала противников.
Митнахт хотел оттолкнуть Леона, но быстро понял, что с сумасшедшим будет не так-то легко справиться.
Завязалась борьба. Леон обхватил Митнахта и с такой силой сжал его, что у того перехватило дыхание. Митнахт что было сил колотил его куда попало, но тот, казалось, ничего не ощущал. Тогда Митнахту пришла в голову счастливая мысль. Он изо всех сил толкнул Леона на угол мраморного стола. Это помогло. Леон на мгновение ослабил хватку. Митнахт воспользовался моментом и, вырвавшись, бросился к входной двери, чтобы спастись от сумасшедшего. Но дверь была заперта. Напрасно он толкал ее, дергал, напрасно стучал и кричал — никто не откликался, не приходил на помощь.
Леон между тем пришел в себя и снова бросился к Митнахту, однако тот успел отскочить и, забежав в соседнюю комнату, загородился круглым столом.
— Черт вас возьми! — вскричал он. — Что вам от меня надо?
Леон расхохотался.
— Вы знаете, что случилось с принцем Этьеном Аналеско, моим отцом? — прервав смех, крикнул он. — Я столкнул его в воду, а виноваты в этом вы.
— Что вы ко мне пристали, я вас не знаю! — окончательно возмутился Митнахт.
Леон не ответил, а бросился вокруг стола, чтобы вновь схватить Митнахта. Но тот тоже не стал дожидаться Брассара и побежал от него. Они некоторое время гонялись так друг за другом, пока, наконец, Леон не опрокинул стол и не бросился на своего противника прямо через него.
Снова завязалась борьба. Митнахт защищался изо всех сил, но давно известно, что сумасшедшие обладают силой прямо-таки сверхъестественной, и Брассару вскоре удалось схватить бывшего управляющего за горло.
Настала минута, когда кому-то из двоих, а то и обоим вместе суждено было расстаться с жизнью. План графини, казалось, блестяще удавался. Все крепче Леон сдавливал горло Митнахта, который уже чувствовал, что задыхается. Он хотел закричать, но смог только глухо застонать. Однако страх смерти добавил ему сил. Митнахт ударил Леона кулаком в лицо и собрался было оторвать его руки от своей шеи, но тут оба потеряли равновесие и свалились на пол.
В падении более счастливым оказался Митнахт. Ему удалось подмять под себя Леона, которого он начал давить всей своей немалой тяжестью. Несколько точных ударов в лицо довершили дело: Леон отпустил шею Митнахта. Но тот уже сам разъярился и перешел в наступление. Он вцепился в Брассара, и теперь Леон напрасно пытался вырваться. Митнахт с сокрушительной мощью ударил Леона по голове. Тот пошатнулся. Митнахт, воспользовавшись замешательством противника, схватил стул и, не помня себя от ярости, с разворота нанес ему новый удар, от которого Леон Брассар рухнул на пол со звериным предсмертным воплем.
Послышались приближающиеся шаги и голоса.
— Крик слышался отсюда, — раздался голос Бруно фон Вильденфельса. — Откройте эту дверь. Здесь что-то случилось.
Но ключа не оказалось, и пришлось повозиться, прежде чем выломали дверь.
Когда ее наконец открыли, на полу обнаружили плавающего в крови Леона, около которого стоял Митнахт, все еще держа в руках окровавленные обломки стула.
— Взять преступника! — приказал Бруно, показывая на Митнахта. — Кроме убийства Брассара он обвиняется в покушении на убийство графини Лили Варбург и в убийстве ее молочной сестры Марии Рихтер.
Пока слуги выполняли его приказание, Бруно наклонился к умирающему Леону.
— Он… он идет… посмотрите — из воды выглядывает его голова! — шептал Леон. — Это его голова, моего отца, принца Аналеско… Как он пристально смотрит… Прочь! Он всюду преследует меня… всюду… Я столкнул его в воду… ха-ха-ха…
Но смех умирающего становился все слабее. Он хотел еще что-то сказать, даже приподнялся, но уже началась агония, он задергался в предсмертной судороге и через несколько мгновений его не стало.
Не без труда лакеям удалось связать Митнахта. Он сопротивлялся как бешеный. По приказу Бруно его посадили в карету, чтобы отвезти в город.
Возвратившись в столовую, фон Вильденфельс нашел там только служанок и старого Вита.
— Где графиня? — спросил Бруно.
Вит указал рукой на дверь будуара. Бруно постучался. Никто не ответил.
— Доложите графине, что мне необходимо говорить с нею, — сказал Бруно горничной.
В замке царило необычное волнение, хотя никто толком не знал, что происходит. Компаньонка искала графиню, слуги сновали по замку.
В это время за окнами раздался стук колес подъезжающей кареты. Бруно сразу же догадался, в чем дело.
— Останьтесь тут, — сказал он Виту, — а я пойду помешаю бегству некоторых особ. — И поспешил вниз.
У подъезда уже стояла наготове графская карета, в которой сидел перепуганный Филибер.
В то время как Бруно очутился в передней, из других дверей показалась графиня.
Бруно пошел к ней навстречу.
— Господин капеллан может делать что угодно, — сказал он. — Вас же, графиня, я должен попросить возвратиться в замок для ответа на некоторые вопросы.
— Что это значит? — высокомерно спросила Камилла.
— Я должен помешать вашему отъезду, графиня, по причине выдвинутого против вас обвинения.
— Я поеду в город и буду жаловаться на оскорбительное обращение…
— Такая возможность вам скоро представится, графиня. Сейчас моя карета отвезет в город арестованного Митнахта, а потом вернется, и мы поедем с вами вместе.
Камилла поняла, что она проиграла, что Бруно не отпустит ее. Его последние слова красноречиво подтверждали это. Ни слова не говоря, она повернулась и пошла обратно. «Погибло, все погибло! Нет выхода и нет никакого спасения!» — билась в голове графини единственная мысль.
Но не успела Камилла войти в гостиную, как распахнулась дверь, и туда ворвался растрепанный Митнахт. Ему удалось вырваться из рук прислуги и, выскочив из кареты, вернуться в замок. Лицо его было искажено яростью, он задыхался.
— Ты донесла на меня… Все кончено… Я должен умереть… — бессвязно кричал он. — Но сначала умри ты! — воскликнул он. — Я не успокоюсь, пока не освобожу от тебя мир.
И прежде чем слуги успели вбежать вслед за ним, прежде чем Бруно успел опомниться от неожиданного появления бывшего управляющего, Митнахт ринулся к графине и вонзил ей в грудь нож по самую рукоятку. Камилла громко вскрикнула и упала на ковер.
Все случилось в считанные мгновения. Митнахта тут же схватили, но было уже поздно.
— Она, она виновата во всем! — кричал он, вырываясь, чтобы снова броситься на графиню. — Она хотела, чтобы сумасшедший, которого она прячет в замке, убил меня. Она — дьявол в человеческом образе!
— Свяжите его, — приказал Бруно.
Митнахта крепко связали и снова посадили в карету.
Графиня нашла в себе силы подняться с ковра и даже, несмотря на боль, вынуть нож из раны, из которой хлынула кровь. Она поняла, что жить ей осталось совсем недолго.
— Я послал за доктором, — сказал ей Бруно.
— Уже поздно, — сказала слабым голосом умирающая графиня. — Мне остались считанные часы. Никакая сила уже не в состоянии вернуть мне жизнь…
Бруно и сам видел, что графиня долго не протянет и нет смысла везти ее в город: она могла скончаться прямо по дороге. Графиня же мучительно о чем-то размышляла. Потом вдруг решилась и сказала тоном, не терпящим возражений:
