Михаил Колесов - Никарагуа. Hora cero
Четверг начался с совещания у посла, на которое Кольцов приехал с Евгением, по поводу предстоящего праздничного «приёма». Потом они оба провели собрание–инструктаж группы преподавателей по предстоящему университетскому «банкету». Лида, в последнее время, пребывая в «дурном настроении», поехать на банкет отказалась. Оно было и к лучшему для Кольцова, у которого хлопот хватало и без неё.
На «банкет» нагрянули все! Приехали Рябов и посол. Присутствовало всё университетское руководство, а также президент CNES Кастильо и доктор Марио Флорес, который был «в ударе». Вечер прошёл отлично. Все остались довольны. В «Планетарий» возвращались в 2 часа ночи с песнями.
Следующий день отдыхали, на работу не поехали. Кольцов писал конспект лекции и читал книгу Троцкого «Революция в Китае». Лида продолжала «хранить молчание». Это у неё бывало часто и раньше, она могла молчать неделями. Сергей посетил «стариков» в VL7, обсудили последние события. Евгений неожиданно передал от Векслера приглашение на посольский приём и предупреждение: быть обязательно в ‘guayavera» (особая «парадная» рубашка с коротким рукавом) и без жены. «Guayavera» у него уже была…
6 ноября во второй половине дня заехал Абель Гараче и забрал Кольцова и Колтуна. Никарагуанская военная охрана была выставлена вдоль дороги от «Планетария» до советского Торгпредства, где проходил приём. Пропуск был строго по пригласительным. Приглашённые прибывали постепенно и собирались на большой лужайке перед зданием торговой миссии, (где ещё недавно Сергей с лётчиками играли в футбол). Столы были расставлены вокруг бассейна. Освещение, как здесь принято, осуществлялось снизу софитами, установленными по всей лужайке. На её краях располагались два бара, к которым подходили присутствующие «по потребности». Официанты лишь убирали со столов. Выбор напитков был большой.
Иностранных и местных гостей встречали работники посольства во главе с послом.
Кольцов наблюдал, как прибывали послы США, Франции, ФРГ, Англии и прочие. Некоторых он узнавал, так как их лица были знакомы по газетам и телевидению. Присутствовали знаменитые командантес Байардо Арсе, Генри Руис, Омар Кабесас, Ленин Серна и молодые «команданте–герильерос», среди них женщины. Кольцов слышал, что были и братья Даниэль и Умберто Ортеги, но он их не видел потому, что часть приёма проходила внутри здания миссии.
Кстати, здесь в отличие от Кубы, девять «командатес де революсьон» (составляющих коллективное руководство Сандинистского Фронта). Остальные — «командантес герильерос» («партизанские командиры»). Но в прессе их всех коротко называют «командантес», потому что это «почётные» звания. В отличие от этого существуют воинские звания «команданте» (полковник) и «суб–команданте» (подполковник). Никарагуанцы знают эти различия, иностранцам трудно сориентироваться.
…Сергей с Евгением приехали, несколько запоздав, поэтому единственно свободные места оказались за столиком, где расположился ректор университета Хоакин Солис, к которому они и подсели. За соседним столиком оказались американцы во главе с послом.
«Знал бы посол Кинтон, кто сидит за его спиной!» — подумал Кольцов.
Все свободно перемещались по лужайке, находя собеседников. Почти каждого высокого гостя сопровождали советские дипломаты, соответственно их рангу. Так что нетрудно было сориентироваться, кто есть кто. Кольцова подмывало подойти к кому–нибудь из «команлдантес» и выпить с ним на «брудершафт». Но накануне были получены строгие инструкции, и каждый знал свой круг общения. Поэтому Сергей и Евгений вели «светский разговор», главным образом, с Солисом. Разыскавший Сергея в толпе гостей Юрий Григорьевич попросил его помочь с переводом в разговоре с их «шефом», капитаном никарагуанских ВВС по имени Санчес. Капитан оказался очень интеллигентным и приятным собеседником. Время от времени к Кольцову подходили уставшие от своих гостей знакомые дипломатические работники перекинуться словом и вместе выпить «по–нашему» за праздник. Издалека он видел Чукавина и Крашенинникова, но подходить к ним не стал, лишь обменявшись приветствиями издалека, так как они явно были очень заняты.
Сергей весь вечер пил виски со льдом и содовой и старался не выходить из нормы, так как «закуска» на столах была чисто символической. Здесь не принято наедаться по ночам и смешивать выпивку с едой. В общем, всё было отлично, хотя он заметил, что на приёме не было ни Владимира Кордеро, ни доктора Кастильо. Но это уже — проблема Виктора Векслера, который весь вечер старался держаться от них с Евгением подальше, вертясь среди дипработников.
Кольцов вернулся домой в прекрасном настроении, в котором он давно уже не прибывал в последние месяцы.
В «Планетарии» 65‑ю годовщину Великой Октябрьской революции отметили скромно. Утро у Кольцова началось с уже обычного скандала с женой. Затем после обеда все преподаватели присутствовали на Торжественном собрании в посольстве, на котором с докладом выступил Виктор Петрович Чукавин. После этого все вернулись в «Планетарий». Вечером приехал Векслер и зачитал «приказ» Рябова об объявлении благодарности… Евгению Колтуну и Серёже Франчуку за «активную работу»!? На всех присутствующих это произвело «парализующее» впечатление. За что и почему? Сергею было ясно, что Колтун «прощён». После этого «отметили» праздник в доме VL7, но он ушёл рано. Однако в свой дом ему пришлось проникать через «забор», так как Лида ему дверь не открыла.
В Никарагуа проходят торжественные мероприятия в честь 65‑й годовщины «Октябрьской революции» с участием советского посла. В приграничных районах страны объявлено «военное положение». На Атлантическом побережье неизвестный военный катер атаковал рыбацкий посёлок. Экс–президент Венесуэлы заявил о планах «сомосистов» захватить часть территории Никарагуа на севере и объявить правительство, которое при поддержке США объявит войну сандинистам. В Манагуа прибыла делегация североамериканских «интеллектуалов», один из них заявил, что в посольстве США вместо дипломатов сидят военные. Президент Коста — Рики Монхе в ООН сделал заявление о том, что его страна должна быть поддержана в её борьбе против «коммунизма». Монхе предложил Советскому Союзу сократить свой персонал посольства (25 человек) в Сан — Хосе. В Никарагуа проводится идеологическая кампания: «Карлос Фонсека Амадор» в честь очередной годовщины гибели лидера Сандинистского фронта.
…На следующий день Кольцов вместе с Хуаном побывали в «Немецком колледже», где учились в дошкольном классе двое его детей. Колледж произвёл на Сергея сильное впечатление — маленькая Германия! Вообще он заметил, что интеллигенция ведёт себя в этой революционной стране достаточно «независимо». Она — вроде и не в оппозиции, но в то же время занимает позицию как бы «со стороны».
Дома обстановка, по–прежнему, для Кольцова оставалась напряжённой. В группе было проведено собрание по итогам «праздников» с участием Векслера. Некоторые попытались выразить недоумение в связи с приказом Рябова, но никакого ответа не получили.
Кольцов вместе с Евгением и Абелем посетили сельскохозяйственную школу университета (UNI), где работали некоторые советские преподаватели, для встречи со студентами. Он провёл короткую беседу о «Русской революции». Потом было много вопросов. Вечер студентам понравился.
10 ноября радио сообщило, что в Москве умер Л. И. Брежнев.
Радио и телевидение комментируют смерть Брежнева. Все руководители Сандинистского Фронта посетили советское посольство и выразили свои соболезнования. В Никарагуа объявлен трёхдневный траур. В Москву вылетела официальная никарагуанская делегация во главе с Даниэлем Ортегой. Печать отзывается о Брежневе в возвышенных тонах и делает упор на его «борьбу за мир»: Однако, «Голос Америки» назвал его режим «диктатурой бюрократии» и сообщил об избрании генсеком компартии Ю. В. Андропова.
…На следующий день всех советских преподавателей вызвал ректор университета и после короткой речи вручил каждому официальное письмо–открытку с соболезнованиями. В городе, кроме приспущенных флагов, никаких признаков «траура» незаметно. В разговорах с Кольцовым всех интересовала таинственная личность Юрия Андропова. В посольстве это назначение явно вызвало энтузиазм у одних и уныние у других. Похоже, в дипломатическом бомонде грядут перемены.
После встречи с Векслером Кольцов сделал вывод, что в «стоматологических» махинациях Евгения замешан Абель Гараче. Речь идёт о 6000 кордобас (по официальному курсу — 600$). И Виктор, похоже, хочет «убрать» Евгения его «руками».
В Департаменте отношения Кольцова с Мехийа перешли в деловое русло. Все его предложения утверждались без комментариев. Так была утверждена, наконец, учебная программа по философии для студентов–историков.
