Джудит Гулд - Плохо быть богатой
— Цены, предлагаемые изготовителями за выполнение ваших первых десяти моделей. Нет нужды говорить, что чем больше заказ — тем больше скидка. Дальше. Тайваньцы предлагают самые низкие цены, за ними идет Гонконг.
— Хорошо, это я посмотрю позже. Просто не забывайте: у меня слабость к двум вещам — фирменный знак и качество. Вернитесь к соотечественникам и еще до того, как мы хотя бы начнем рассматривать предложения азиатов, посмотрите, насколько они могут снизить цену.
— Усекла. — Лиз одобрительно кивнула. Она тоже питала слабость к вещам с ярлыком „Сделано в США" Затем она взяла новую пачку бумаг с текущей информацией. — Во-первых, вам звонила секретарша Лайзы Шокросс.
Эдвина кивнула.
— Она, наверное, хочет подтвердить дату нашего с ней завтрака. Когда это? В следующий вторник?
— Не-а. Секретарша сказала, что она хочет перенести его на сегодня.
— Сегодня! — взволновалась Эдвина.
— Сегодня, в час дня, за ее столиком в „Четырех сезонах". Говорила так, будто вас вызывает, по меньшей мере, сам король.
— Черт. — Эдвина забарабанила ногтями по столу. — Сегодня я завтракаю с Маршей Роббинс из „ВВД".
— Знаю.
— Что называется, попала между молотом и наковальней. И не могу обидеть ни ту, ни другую. — Почувствовав себя загнанной в угол, Эдвина лихорадочно пыталась найти выход. — И сказать, что заболела, тоже не могу, черт возьми, они обе каждый день завтракают в „Четырех сезонах", так что встреча с одной тут же станет известной другой, как только я войду.
— Ну, с кем бы вы ни решили завтракать, — предложила Лиз со вздохом, — что, если я скажу другой, что перепутала расписание? И тогда виновата буду я. Ведь ни одна из них не может меня уволить, верно?
Эдвина тепло посмотрела на Лиз. Интересно, была ли она так же предана и Антонио де Рискалю? Благослови тебя Господь, Лиз, а заодно и твое интриганское сердце тоже. Я была права. Ты действительно далеко пойдешь. Затем заговорила как бы сама с собой.
— Интересно, почему вдруг Лайза Шокросс хочет передвинуть завтрак на сегодня?
— А может это быть как-то связано вот с чем? — Лиз развернула утренний выпуск ежедневной газеты „Вименс веар дэйли" и подала его Эдвине. — Вы же знаете, что Лайза просто бесится, если еще кто-то, а не ее журнал „Шик!" первым опубликует сенсацию. Сдвинув брови, Эдвина прочитала заголовок в „ВВД":
„НОВЫЙ ОБРАЗ В ОДЕЖДЕ: он будоражит воображение, сводит с ума, он яркий, элегантный, классный, смешной, современный, экстравагантный, нежный, отчаянный и молодой, молодой, молодой".
И ниже еще один подзаголовок:
„НОВАЯ ФИРМА БЕРЕТСЯ ЗА ПОКУПАТЕЛЕЙ МОЛОЖЕ ТРИДЦАТИ".
Эдвина быстро пробежала две колонки статьи. В основном это был пересказ разосланного ее пресс-агентством „Уильям Питерс ассошиэйтс" рекламного пресс-релиза, в нем также вскользь говорилось, что „Эдвина Джи" намерена бороться за место на прибыльном рынке массовой спортивной одежды с такими китами, как „Гэп", „Эспри", „Лиз Клэрборн" и им подобным. Однако чего пресс-агентство точно не рассылало, но что было опубликовано, так это фотографии двух эскизов моделей — ее собственных эскизов двух моделей, которые являются секретом фирмы! — Черт возьми! — Она грозно взглянула на Лиз и сердито потрясла газетой. — Как это к ним попало?
— Вам лучше знать. Очевидно, кто-то из наших тайком вынес их.
— Этого нам как раз и не хватало: чтобы наши модели ходили по городу и копировались еще до того, как попадут к изготовителям! Да так мы последние штаны потеряем. И трусы и белье — тоже, — мрачно добавила она.
— У „ВВД" везде есть шпионы, — рассудительно вставила Лиз.
— Это я знаю. — Она тяжело вздохнула. — Ну ладно, вот что. Сделайте так, чтобы все узнали, что в „Эдвине Джи" шпионы долго не задержатся. И что Эдвина Джи самолично предпримет соответствующие меры к виновному.
— Сделаю. Но это не решает вопрос с Лайзой Шокросс.
Поджав губы, Эдвина постукала по ним пальцем.
— Нет, решает. Не мытьем, так катаньем, но „ВВД" получила свою сенсацию. Позвоните секретарше Лайзы и скажите… скажите ей, что мисс Робинсон будет исключительно счастлива встретиться с мисс Шокросс за завтраком. Поскольку „ВВД" хапнула мои эскизы, будет только справедливо, если „Шик!" получит свою долю сенсации, чтобы уравновесить положение. Да, именно так. Договоритесь, чтобы машина была без двадцати час. А поскольку вы это сами предложили, то позвоните Марше Роббинс и по-королевски извинитесь, скажите что перепутали мое расписание. Если потребуется, скажите, что я угрожала уволить вас. Также свяжитесь с несколькими фирмами по охране. В будущем наши модели уже не будут разгуливать по городу, как эти. Да, и проверьте у юристов Лео Флада, законно или нет, если на выходе охрана будет проверять сумки сотрудников.
— Что-нибудь еще?
— Начинайте.
После того как Лиз вышла, Эдвина сбросила туфли и опустилась в крутящееся кресло. Сняв трубку, она набрала номер „Даймондстейн гармент мэнюфакчуринг" на 37-й улице. Как только ее соединили с Берни Даймондстейном, ее голос стал жестким и в нем появились обвиняющие нотки.
— Берни? Это Эдс. Слушай, чего, черт возьми, ты добиваешься? Эти расценки за образцы тех самых десяти моделей, что они означают? Они не входят в серию, дружок… Ты думаешь, я вчера родилась?.. Бог тебе судья, но что ты имеешь в виду, говоря, что теряешь деньги? Ты их наверняка потеряешь, если заказ получит Тайвань или Гонконг… Черт, я абсолютно серьезно. Достань калькулятор и посчитай еще раз… Конечно, позавтракаем на днях. Но только после того, как ты представишь мне реальные цены, плут несчастный… Правильно, и тебе того же.
Лайза Шокросс, редактор раздела мод журнала „Шик!" в избытке обладала всем, начиная с английского розового цвета лица, международных связей в высших сферах и кончая вызывавшим зависть образованием в одном из лучших колледжей Швейцарии.
Она была красива, следила за собой, модно одевалась и во всех ситуациях всегда выглядела должным образом — это для тех, кто не мог представить для себя ничего другого; одним словом — идеальная модель для двадцати миллионов жаждущих карьеры женщин. Но Лайзу Шокросс совершенно определенно нельзя было назвать леди. Сердце ее представляло собой сплав вольфрама и стали, кровь состояла из равного количества высокооктанового тщеславия и нечеловеческой энергии, а мозг — точная копия компьютера, только с тремя четкими программами: прославление самой себя, существенное увеличение тиража того журнала, в котором она работала (а в данный момент это был „Шик!" — журнал мод номер два в мире) и страстное стремление вырвать должность главного редактора американского издания журнала „Вог" у Анны Винтур, которая сама недавно вырвала ее у Грейс Мирабеллы, а та, в свою очередь, правда давно, вырвала ее у последней Дианы Врилэнд.
