Кейси Марс - Молчаливая роза
Джонатан разочарованно вздохнул.
— А я был уверен, что обо мне…
Девон шутливо ткнула его кулаком в ребра, но потом взгляд ее стал серьезным.
— Я подумала о нашей вчерашней беседе с Алексом. Знаю, это не самая лучшая тема… Ты не любишь говорить о пожаре, но я подумала… Если бы ты рассказал мне… хотя бы раз… а я обещаю больше ни о чем не спрашивать.
Джонатан испустил глубокий вздох. Он повернулся на спину и закинул руки за голову.
— Ладно. Давным-давно надо было рассказать тебе об Алексе. Если бы я это сделал, не было бы вчерашнего вечера.
Девон повернулась набок и оперлась на локоть.
— Честно сказать, во вчерашнем вечере была своя прелесть…
Джонатан хмыкнул, и этот звук гулом отдался в его груди.
— Рад слышать. Это еще больше возбуждает мой аппетит. Так что ты хочешь знать о моем сыне?
— Ты говорил, что шесть месяцев назад доктора пришли к выводу, что причина его болезни носит психический характер.
— Все верно. Они сказали, что паралич вызван посттравматическим шоком. В то время я понятия не имел, хорошо это или нет.
— А теперь?
— И теперь толком не знаю.
— Почему он столько времени проводит в больнице? Мне кажется, ему было бы лучше дома, в семье.
— Я и сам временами задумываюсь, имеет ли это смысл. Я согласился попробовать, но только на год. Доктор Реймонд думает, что изоляция — по крайней мере, от меня, поскольку мы очень близки — могла бы усилить в Алексе желание вернуться к прежней жизни. Они верят, что при наличии времени и правильном лечении стремление к нормальной жизни и желание вернуться домой пересилит ступор, который мешает ему владеть ногами. Однако ни это, ни часы, которые Алекс проводит с доктором Реймондом, пытающимся раскрыть причину его паралича, пока не в состоянии помочь ему. Конечно, в больнице с ним занимаются физиотерапией, так что атрофия мышц ему не угрожает.
— Ты как-то говорил, что доктор Реймонд не верит, что причиной болезни стал пожар.
— Со стороны все, конечно, выглядит именно так. Балка, упавшая на Алекса, повредила ему позвоночник, а это повлияло на ноги, подготовив почву для истерического паралича. Однако дело не в этом. Тело его излечилось, а душа — нет. Реймонд считает, что корень проблемы в чем-то другом. Может быть, в смерти матери Алекса. Мальчик злится на то, что его бросили. Как будто гибель Бекки — ее вина, а не беда.
— Ты в это веришь?
— Может быть. Это объяснение не хуже любого другого.
— Ну, а я нет. Я подозреваю, что тут не обошлось без Флориана.
— Флориана? Ты думаешь про того человека в пламени? Я в это не верю.
— А почему? Алекс сказал, что этот человек пытался заставить его стоять на месте. Что он умолял его остаться.
— Ну и что?
— А то, что Алекс — вылитый Стаффорд: черноволосый, голубоглазый и смуглый. Мы знаем, что у Бернарда были черные волосы и голубые глаза. Возможно, он был очень похож на Алекса. Если Флориан решил, что Алекс его сын, он мог пожелать оставить его при себе. Алекс говорил, что хотел бежать, но не мог.
— Не мог, потому что на нем лежала балка.
— Нет, он говорил о том, что было раньше. Должна сказать, Джонатан, когда я была в «Стаффорд-Инне», то тоже испытывала невероятное желание остаться там. Мне — взрослой, совершеннолетней, разумной женщине — пришлось заставлять себя уйти оттуда. Чего же требовать от напуганного ребенка в чрезвычайной ситуации, увидевшего человека в гуще пламени?
— Тебе напомнить? Ты была в совсем другом доме, не имеющем ничего общего со сгоревшим.
— Да, но ты сам забыл, что это тоже старый дом Стаффордов. Может быть, призраки могут передвигаться с места на место…
— Едва ли. Но даже если и так, какое это имеет отношение к сегодняшнему дню и тому, что случилось с Алексом? Пожар был три года назад. Доктора считают, что Алекс давно обо все забыл.
— А если нет? Если это засело в нем так же крепко, как и во мне? Представь себе, целых три года ребенка убеждали, что виденное им было сном. Он говорил обо всем отцу, нечаянно проболтался газетчикам, рассказывал врачам и медсестрам — и никто из них не поверил ему. Конечно, он замкнулся и решил молчать. Но его не оставляет мысль: если это было только сном, почему он не может забыть его?
Джонатан порывисто сел. Простыня сползла, обнажив его узкие бедра.
— Он сам сказал тебе это? Сказал, что не может забыть?
— Да.
— А потом заплакал?
— Да.
— Он никогда не плачет. С самого пожара.
— О Боже, Джонатан… Кажется, это очень важно…
— Сомневаюсь. Девон, я не хочу, чтобы ты вмешивалась в это дело. И говорил об этом с первого дня. Я дал доктору Реймонду год. Полгода уже прошло. Он один из самых известных детских психологов страны, в то время как у тебя никогда не было детей.
— Готова держать пари, у него тоже, — упрямо заявила Девон, и у развеселившегося Джонатана приподнялся уголок рта.
— Я не собираюсь спорить с тобой. Особенно после того как мы решили, что играем за одну команду. Но я хочу, чтобы ты пообещала больше не вмешиваться в лечение Алекса.
— Так что, нельзя даже рассказать доктору Реймонду о случившемся?
— Ты будешь там завтра. Если хочешь поговорить с ним — пожалуйста. Но предупреждаю: он не будет в восторге от того, что ты сделала. И не жди, что он поверит хоть одному твоему слову. Не думаю, что он захочет использовать для лечения Алекса историю с привидениями.
Девон вздохнула.
— Наверно, ты прав, но я все еще думаю, что это могло бы помочь…
Джонатан наклонился и поцеловал ее под ухом.
— Обещай мне не вмешиваться. — Он покрывал поцелуями ее шею и плечи, пока Девон не сдалась.
— Ладно, обещаю…
— Вот и хорошо. — Джонатан уложил ее на кровать. — Теперь давай поговорим о более приятных вещах. — Смуглая рука нащупала ее грудь и начала ласкать сосок. — А еще лучше вовсе не разговаривать.
Ее смешок заглушил очередной поцелуй. Она вытянулась и направила в себя его толстое древко. Джонатан был прав — теперь им было не до разговоров.
Увидев вошедшего Джонатана, Ди Уиллс оторвала взгляд от разложенных на письменном столе бумаг.
— Ну что, сумела удержать форт? — спросил он, сверкнув белыми зубами. Ди сто лет не видела такой очаровательной улыбки.
— Индейцы вышли на военную тропу, — в тон ответила она. — «Три-Стар» хлебом не корми, дай устроить набег. «Бартлетт Фибергласс» по-прежнему мечтает снять с нас скальп, но есть и хорошие новости. «Пасифик Америкен» одобрила проект нового каноэ. — Они давным-давно не перекидывались шутками, но улыбка на лице Джонатана и его хорошее настроение служили залогом того, что возвращение прежних времен не за горами.
