Наталья Матвеева - Аквамарин
Повернувшись, она посмотрела на прекрасного мужчину рядом с собой. Макс лежал, спокойно и терпеливо глядя в потолок, видимо догадавшись, что Лив ушла в свои мысли. Она улыбнулась и легла рядом, положив голову ему на плечо, любуясь его красивым профилем.
— Нет, Макс, ты ошибаешься. — уверенно заявила она. — Мы с Джонни — только друзья и тысячу раз проговаривали это. Ты просто ревнуешь.
Макс повернул голову и сияющими синими глазами любовно оглядел ее нежным взглядом.
— Значит, по-твоему, мы с ним общаемся, как обычно?
Лив пожала плечом, не имея сил оторвать взгляда от его глаз. Да, этот момент вызывал в ней противоречивые чувства… Но опять же, еще ни о чем не говорил.
— Нет. Вы как будто… злитесь друг на друга, но тщательно это скрываете. Откуда я знаю? Это все ваша дурацкая мужская дружба. — хмыкнула Лив, а Макс улыбнулся и погладил ее по голове.
— Моя маленькая, глупая девочка! — нежно проговорил он. — Когда между друзьями встает женщина, они переходят в разряд врагов. Но я не отступлюсь от тебя. Ты — моя, белоснежка… — шепнул он, и больше они не разговаривали.
Лив заснула на груди Макса в полной уверенности, что он просто ревнует ее к бесконечному присутствию Джонни в ее жизни, и потому не сразу поняла, что ее сладкий, но недлинный сон прерывается громким звонком ее мобильного.
С трудом открыв глаза, Лив ощутила, что замерзла, и в комнате было темно и пусто: Макса рядом с ней не было. Схватив мобильный, Лив раздраженно нажала на кнопку приема вызова и услышала громкий и очень взволнованный голос отца:
— Оливия!!! Наконец-то! Где ты? С тобой все в порядке???
Лив нахмурилась и посмотрела на время: половина восьмого утра. Она спала не более трех часов…
— Ты чего, отец? Я дома, между прочим, сладко спала… — Лив громко зевнула. — А ты чего орешь? Что случилось-то?
— Была мощная облава, на «Иль чьело стелато» напали люди Уолша, клуб сгорел, мы с Брайаном едем в другое безопасное место… Много наших погибло и людей Оливера тоже… При перестрелке разгромили два переулка… У нас сил явно меньше, чем у этого гада, да еще эти ниггеры… — выругался отец. — Переговоры с ними не дали результатов, они убили всех моих гонцов… Брайан, здесь налево… Ага…
— Черт побери! — воскликнула Лив. — Отец, ты сам-то в порядке? Тебя не ранили?
Эйден хрипло хохотнул, жестко проговорив:
— Я не отправлюсь на тот свет раньше этой мрази… Доктор Калеб подлатает меня, буду как новенький, ничего серьезного. Оливия! Никуда не выходи, дочь! Они не знают, где ты живешь, но рыщут по всему городу в поисках тебя! Сиди дома и жди моих дальнейших указаний, ты слышишь?
Лив возмущенно воскликнула:
— Да ты что, отец, совсем серое вещество растерял в своей перестрелке?? Я не собираюсь отсиживаться, пока ты там воюешь из-за меня! Скажи мне, где ты и какой план! — гневно потребовала она, вскочив на ноги и зашагав по комнате туда-сюда.
— Лив, ты слышала меня, дочь? — громыхнул приказным тоном отец. — Не смей никуда выходить, пока я не разрешу! Я попросил Джонни присмотреть за тобой, так что прошу — не делай глупостей!! Позже я позвоню тебе, все, пока!
И отец отключился. Лив разъяренно уставилась на экран, пылая от гнева, но выплеснуть его она не успела: мобильник в ее руке снова разорвался громкой трелью, и Лив увидела на экране номер Макса.
— Макс! Где ты? Куда исчез??? — крикнула Лив в трубку, испытывая сильнейшее волнение после разговора с отцом.
— Лив, не кричи, милая, меня вызвал на допрос Уолш… — Макс замялся, как бы думая, сказать или не сказать ей… — Он, кажется, догадывается, что это я слил информацию о людях и заведениях Блейка… Не говоря уже о способе провоза героина через границу.
Лив аж затрясло от ужаса, холодный пот резко прошиб ее. Она прекрасно знала, как в мафиозных семьях расправляются с предателями…
— Да что же это за чертово проклятье!!! — гневно выругалась она. — Но как??? Как он мог узнать???
— Блейк. — ответил Макс. — Он видел, как я не дал охраннику Уолша убить тебя, и начал обо всем догадываться… Белоснежка, возможно несколько дней мы не будем видеться, за мной явно установят слежку, о которой я ничего не буду знать, но ты не волнуйся, моя девочка, все будет в порядке, слышишь? — весело и ободряюще проговорил Макс.
Лив обессиленно упала на кровать. Ее сердце просто разрывало в груди от невыносимой боли, она ничего не слышала и не понимала, не хотела верить в то, что, очевидно, случилось бы рано или поздно…
— Макс, идиот, как все будет в порядке, если Уолш развесит твои конечности по телефонным столбам??? Черт бы тебя побрал, Макс, голова ты картонная! — Лив еле сдерживала слезы, но вдруг ее голос изменился, и она жестко и требовательно крикнула в трубку:
— Где ты будешь жить все это время?!? Быстро говори адрес, я приеду сама! Ну же, павлин, я не намерена ждать весь день!
Макс рассмеялся в трубку.
— Ну вот, узнаю ту миниатюрную блондинку-драчунью из бара… Белоснежка, не волнуйся, я буду в безопасном месте, но тебе сюда нельзя, так что, пожалуйста, милая, сиди дома, тем более, что Уолш перешел в наступление и повсюду ищет тебя. И пока ты снова не начала орать, — добавил шутливым голосом Макс, — повторю еще раз — все будет хорошо! Я люблю тебя, Лив. — серьезно добавил он. — Ты изменила всю мою жизнь. Все, мне пора, милая, передавай привет своему симпатичному шрамику!
— Нет, франкенштейн, не смей бросать трубку и никогда не говори со мной таким тоном, или я сама лично закопаю тебя живьем в землю, как в том идиотском фильме!!! — закричала все себя от гнева и боли Лив, чувствуя, что от ощущения близившийся утраты и невероятного ужаса сходит с ума.
— Прости, любимая, мне пора! — проговорил Макс и отключился, не попрощавшись, но Лив успела услышать боль и в его голосе и от невыносимых чувств швырнула телефон в стену. От удара мобильник разлетелся, но девушка ничего не заметила. Она заметалась по комнате, впиваясь руками в волосы и чувствуя, что тонет в том самом ощущении страшной потери, которое в третий раз поднималось из глубин ее искореженной психики.
Боль и отчаяние душили ее, и Лив, наскоро одевшись в свои любимые драные джинсы, черную тонкую тунику с рукавом «летучая мышь» и кое-как накрасившись, быстро рванула к двери. Отворив ее, она натолкнулась на Джонни, стоявшего прямо перед ней, сложив руки на груди, в синей обтягивающей футболке, тоже рваных, как и у Лив, джинсах и в своих неизменных синих «Найках», хотя дома они никогда не носили обувь.
Пристально посмотрев на Лив глазами, сияющими превосходством, мужской внутренней силой и непоколебимостью, уверенностью и жесткостью, он с ухмылкой проговорил:
