Ирина Королева - Гахиджи
– Какими событиями? – подозрительно нахмурился Акил?
Елена уже чуть было не выпалила про самолет, но что-то насторожило её в вопросе Акила, и она тут же осеклась. Акил продолжал буравить Елену взглядом, и она лихорадочно заработала мозгами. Что тут не так?
– Ну, как же? – медленно выдохнула Елена. – Вы сами сказали, что Нина упала с балкона!
– Да? – удивился Акил. – Но ты употребила к Нине словосочетание «к тому же».
– Я просто очень расстроена, неправильно выразилась и все.
– Ладно, – уступил Акил, – так что с рисунками?
Елена начала злиться: – Мне нужно к Нине!
– Ну, ты можешь оставить их нам. – Продолжал настаивать Акил и Елена тихо задрожала. – Мы с радостью посмотрим твои художества, пока ты проведываешь Нину.
– Акил, – неожиданно к ним подошла Катерина. – Я думаю, Елена обязательно нам все покажет, просто она не любит демонстрировать неготовые работы. Уж поверь мне. А искусство, знаешь ли, требует времени. – Она дружески подхватила его под локоть и увлекла в другую сторону гостиной. – Кстати, а ты видел портрет Иаби, который она подарила на ярмарке. Это просто шедевр….
Елена продолжала неподвижно стоять, боясь поверить в происходящее. Она только что была на краю пропасти и спасла её Катерина. Та, что еще недавно грозилась рассказать обо всем старейшему. Елена медленно выдохнула, пытаясь побороть оцепенение и мысленно поблагодарив Катерину, побежала наверх.
Нина выглядела ужасно. Она лежала в своей кровати на заботливо приподнятых подушках и тихо постанывала. Елена вбежала в комнату и тут же кинулась к подруге.
– Нина! Что случилось? Что произошло? – Елена бегло оценила состояние подруги. – По тебе как будто КамАЗ проехал!
– Все в порядке. – Нина попыталась улыбнуться.
– Нина, говори, кто это сделал! – зло прорычала Елена. – Кто?
– Я сама. – Нина виновато посмотрела в изумленные глаза Елены. – Прости, но я не нашла другого выхода. По крайней мере, сейчас, Зубери не будет требовать цветного платья.
– Нина! – Елена чуть отодвинулась и в недоумении застыла.
Разбитые нос и губа, синяки, содранная кожа, все замазано чем-то наподобие зеленки. Тугие повязки, фиксирующие ребра, щиколотки и запястья. На шее толстый ошейник.
– Чем ты думала! А если бы ты разбилась?
– Елена, но я же видела высоту. Единственное, о чем я жалею, так это что ничего не сломала. Тогда у меня было бы больше времени, а это ерунда. Заживет, как на собаке.
– Ты ненормальная! – воскликнула Елена и прижалась щекой к её руке. – А если бы ты разбилась!
– Я ненормальная не больше чем ты. – Пошутила Нина. – А теперь рассказывай, есть какие-нибудь новости?
Елена закусила губу: – Нина скажи, ты видела пару часов назад что-нибудь необычное?
– Не знаю, – дернула плечом Нина, – А что случилось?
Елена в вкратце пересказала Нине крушение самолета, опуская свой поход в склеп и основные события из рассказа Дэвона.
– Что за чертовщина, – выругалась Нина, – думаю такое просто не возможно не заметить, но как они это скрыли от нас?
– Не знаю, – Елена тяжело вздохнула, надо спросить об этом у Иаби. Если это не галлюцинация, то Иаби должен знать про новые обломки на дне океана. А сейчас я побежала, у меня мало времени, нужно срочно нарисовать хотя бы пару картин.
– Зачем? – удивилась Нина.
– Акил наседает, – Елена вновь вспомнила, как за неё вступилась Катерина и грустно улыбнулась. – Как ты думаешь, – обратилась она к Нине. – Кто мне помог выкрутиться?
– Неужто Катерина? – не особо удивившись, ответила Нина.
– Она самая. – Елена кивнула. – Я просто не понимаю, что с ней случилось.
– За то я, кажется, понимаю. – И Нина рассказала Елене о том, как Катерина караулила Зубери и как она только ей рассказала всю правду о том, что спрыгнула нарочно, и что на это её подвигло поведение Катерины. – Раз её пробила совесть, – заключила Нина, – значит, я была права. Катерина не пленена.
– Да что ж это за чувство такое, – возмутилась Елена после рассказа подруги. – Что ради того, чтобы пробиться к совести приходиться себя калечить!
– Не кричи, – шикнула на неё подруга. – Ты только скажи, что там говорит твой новый знакомый, у нас еще есть надежда?
– Да, – соврала Елена. – Ты главное поправляйся. И мы выберемся из этого места.
– Хорошо…. – Нина тяжело вздохнула и закрыла глаза.
***
Елена тихо вышла из комнаты и осторожно посмотрела вниз. Гостиная все также была переполнена. Катерина сидела на старинном диванчике в обнимку с Озахаром и что-то увлеченно ему рассказывала. Он с улыбкой кивал ей головой, а затем нежно провел рукой по щеке. Катерина кокетливо улыбнулась ему, и он потянулся к ней, медленно целуя в бьющуюся жилку на шее. Елена от злости стиснула зубы так, что они заболели. Она увидела, какими взглядами обменялись Озахар с Катериной, и это повергло её в шок. Их отношения уже явно переросли из платонических в физические. Елена тихо чертыхнулась и скрылась в библиотеке. Наблюдать дальше за сестрой было слишком мучительно.
В библиотеке царил полумрак, и Елена зажгла стоящие возле дивана свечи. Она достала свою папку и села на диван. С гостиной доносились приглушённый смех и топот, что очень раздражало и не давало сосредоточиться, но Елена все же достала карандаш. Оставалось только по памяти запечатлеть близлежащие окрестности. Через полчаса Елена уже не слышала звуков с гостиной. Её рука привычно выводила плавные линии, а серые от грифеля пальцы растушёвывали легкие тени. Всё глубже погружаясь в работу, Елена мысленно перебирала события дня.
«Жуткие уродливые монстры, кто они? Что это за воины? И для чего их держат в этом доме? Почему не уничтожат? Ведь Дэвон сказал, что они не мертвы. Какое место они занимают на этом острове? И кто такой Дэвон? Если бы не катастрофа, я обязательно узнала бы все. А если завтра он не придет? Вдруг он соврал или что-нибудь случиться? А самолет? Что это было, если я видела, а другие нет. Если Иаби скажет, что самолета не было, то значит, я сошла с ума и, значит, монстров тоже не было? Боже сколько вопросов и все без ответа. А может быть, Дэвона тоже нет?» на этих мыслях Елена содрогнулась «Он очень странный и не похож на всех Гахиджи, слишком груб и неуравновешен, но именно он помогает мне противостоять отчаянию. Когда я рядом с ним, я чувствую себя в безопасности, а это чувство слишком ценное на этом острове, но с другой стороны Катерина тоже чувствует себя защищенной рядом с Озахаром наперекор всем фактам, это видно по её уверенности в своих словах и поступках, а значит нужно быть осторожной. Нельзя поддаваться никаким чувствам. Здесь все сплошной обман. Но опять же, Озахар явно желал Катерину и делал вместе с Акилом все возможное для того, чтобы загнать Катерину в ловушку, в то время как Дэвон наоборот упорно отталкивает меня от себя. Или это такая новая стратегия? Не похоже, слишком сложно. Нужно встать завтра пораньше, чтобы переговорить с Иаби, а Катерина? Неужели я её совсем потеряла? Но я не сдамся, я пойду наперекор всем и вся, но буду бороться за неё. Пусть они лучше убьют меня, и возможно, тогда Катерина сможет освободиться от пелены, что застилает ей глаза. И её отпустят домой, ведь ей обещали. И как вообще можно было дать такое опрометчивое обещание? Неужели за всю историю Гахиджи никто и никогда не пробовал сопротивляться им? Неужели все женщины настолько мелочны и поверхностны, что при виде красивого мужчины забывают обо всем на свете? А как же гордость и элементарная потребность на индивидуальность, на свои интересы, на развитие личности? Или же таких индивидуальных просто пленили. Но со мной что-то не так! Я чувствую к ним странное отторжение, а что если бы этого ощущения не было? Мне кажется, я бы все равно не сдалась так быстро, как Катерина. Ведь есть еще Нина, но она тоже необычная. Её способности и принесли ей эту настороженность по отношению к Гахиджи. Боже, помоги мне разобраться со всем этим кошмаром!» Елена вдруг вынырнула из своих мыслей и посмотрела на лист бумаги, который неосознанно вытаскивала из крепления папки. На бумаге лежал роскошный пейзаж летнего сада, расположенного сразу за домом Невест, причем выполненный с расстояния поросшего кустарником склона, где Елена не была ни разу. На журнальном столике лежали еще два рисунка, но Елена никак не могла вспомнить, когда рисовала их. Мысли настолько захватили её рассудок, что она просто перестала контролировать свои руки и вот теперь, когда наваждение растаяло, она увидела помимо летнего сада – главный дом и сквер с родником пророчеств. Более того, рисунки были выполнены с таких ракурсов, где художник был бы скрыт густыми зарослями дикой природы, и это заставило Елену изумленно выдохнуть. Что-то необъяснимое довлело над ней, словно ангел-хранитель пристроился на плече и руководил её действиями. Елена аккуратно вложила рисунки в папку и спрятала на старинном стеллаже. За окном уже стояла глубокая ночь, и Елена направилась в спальню. Тяжелый день, насыщенный страшными событиями, измотал её настолько, что Елена отключилась, едва коснувшись подушки, но эстафету перехватили сны, и Елена всю ночь слушала тревожные напевы матери.
