Анна Малышева - Западня
«Какая жажда собственной исключительности! — думал он, слушая рассказ Наташи. — Как же ей хотелось быть первой, единственной, особенной… Интересно, на преступление она тоже согласилась, чтобы доказать свою особенность? Но среди кого? Ради кого? Ведь там зрителей не предполагалось… Неужели ей было так важно мнение тех двух подонков? А может… Может, это просто комплекс неполноценности? Ведь девица была тоже из театра, она видела Ольгино унижение, знала, что ее обошли при раздаче ролей… И когда она предложила ей легко заработать, Ольга решила щегольнуть своей отвагой, возвыситься хотя бы в ее глазах? Все может быть…» Он подумал, что в Ольгину пользу говорит только одно — в конце концов она передумала, решила не участвовать в грабеже. И пыталась отговорить своих сообщников. В ту ночь, при единственном зрителе — испуганной младшей сестре — девушка сыграла свою главную роль. Но вряд ли кто-то будет ей аплодировать…
Он ломал голову над тем, как можно вычислить сообщницу Ольги. Сообщница должна многое о ней знать.
Знать, где она живет, какая у нее семья, знать очень многое. Он поручил Наташе провести разведку и на этот счет Поинтересовался, как прошло представление Милены в качестве новой статистки. Никто из актрис не сказал, что это — сестра Ольги? Может, кто-то обмолвился?
Но Наташа разбила его иллюзии:
— Да ведь вы же сами приходили к нам с Миленой, и тогда все узнали, что это Ольгина сестра! Нет, так мы ничего не выясним. А вот насчет того, где жила Ольга, можно и поспрашивать. Все почему-то считают, что я должна это знать. А я не знала.
— И еще самое главное! — Михаил вылил в Наташин стакан остатки минеральной воды. — Думаю, что я произвел фурор своей речью. Постарайся выведать, какое она произвела впечатление на актрис. Прикидывайся оскорбленной, ведь никто не знает, что я успел извиниться.
Играй на ущемленном самолюбии. Говори всем, что я псих, короче, не стесняйся в выражениях, требуй сочувствия.
Может, кто-то ответит тем же…
Они решили почти все вопросы и уже собирались попрощаться, когда Михаил услышал звонок к дверь. Наташа испуганно вскочила:
— Ой, я пойду!
— Нет, погоди, я вроде никого не ждал. — Михаил вышел с ней на кухню и попросил девушку подождать здесь.
Прошел в прихожую, остановился, ожидая, что звонок повторится. И тут в замке повернулся ключ.
Щеколда была задвинута, и Михаил знал, что одним ключом дверь не откроешь. Только поэтому он не бросился к двери, а продолжал стоять, слушая щелканье ключа.
Один замок открыли, взялись за другой. «Наверное, с Ириной было так же,. — вдруг подумал он. — Наверное, у них тоже были ключи. От ее квартиры, от квартиры этого несчастного Валеры…»
Теперь оба замка были открыты. Дверь дрогнула, но не поддалась. Наташа вышла из кухни и испуганно тронула Михаила за руку:
— Кто это? Почему вы не откроете?
— Сейчас, — сказал он. — На всякий случай выйди на балкон. Если что — кричи!
— Вы думаете, они пас нашли?!
Ужас в ее глазах подстегнул его, сделал сильнее. Он подошел к двери, взглянул в глазок и, никого не увидев, отодвинул щеколду…
— Дашка?!
Да, это было она, ее рыжая челка, ее растерянный, ускользающий взгляд. Михаил вдруг засмеялся — слишком разительный контраст с тем, что он ожидал увидеть…
Она съежилась:
— Что ты смеешься? Можно?
— Конечно, зайди. — Он взял ее за плечо и слегка подтолкнул к порогу. Но, сделав шаг, она подняла глаза и увидела Наташу.
Девушка никуда не ушла. Наверное, решила не оставлять Михаила одного в беде. Дашка вытаращилась на нее, закусила нижнюю губу и вдруг бросилась обратно на лестницу. Она летела так стремительно, что Михаил поймал ее уже внизу, у двери:
— Да ты что, куда ты, бешеная?!
— Пусти! — взвизгнула она и, извернувшись, бросила ему в лицо:
— Мама правильно говорила, что я тебе не нужна, что ты уже завел себе кого-то!
Он оторопел и выпустил ее узкие, почти бесплотные плечи. Дашка всхлипнула, отодвинула задвижку на двери подъезда и вырвалась на свободу. Он вышел на крыльцо и успел заметить, как она бегом поворачивает за угол. «Одна пришла, — почему-то подумал он. — Что там случилось? Почему она прибежала? О, господи, как глупо. Как все глупо. Ведь сама пришла, сама, я даже не рассчитывал…»
Наташа не спросила, кто эта девочка. Видно, сама поняла, и Михаил был очень благодарен ей за эту деликатность. На прощанье она извинилась за то, что не послушалась его, не вышла на балкон. Он усмехнулся:
— Думаю, моя дочь первым делом отправилась бы туда. Это ее любимое место. Так что не извиняйся. Чему быть, того не миновать.
Когда девушка ушла, он позвонил Татьяне, уточнил время похорон. Как он и предполагал, утром, в десять тридцать, вынесут гроб. Вынос состоится из морга, потом сразу едут на кладбище, так что желающие могут сразу явиться туда. Будет меньше толкотни и проблем с транспортом.
— Кстати, поговорите с Ириной мамой. Может, она отдаст вашу тушечницу, — напомнила Татьяна. — Я вчера имела с ней крупный разговор. Она говорит, что никакой бронзы в квартире у дочери не видела. Но я ей не верю.
По-моему, старушка просто жадничает.
* * *Михаил решил ехать прямо на кладбище, благо оно было в черте города. Видно, мать Ирины сохранила достаточные связи, чтобы добиться для дочери такого места.
Ирину должны были похоронить в одной ограде с ее отцом. Михаил рассмотрел его портрет на обелиске — судя по всему, покойный когда-то обладал интересной волевой внешностью. Полное лицо с резкими чертами, черные густые брови, начальственный взгляд.. Михаил пришел первым, но вскоре услышал голоса. Обернулся и увидел приближающихся ребят.
Их оказалось не так уж много — видно, многих отпугнули похороны. В конце концов, актеры были молоды и не успели привыкнуть к этому печальному зрелищу. Он отметил, однако, что вся «верхушка» в наличии. Скользнул взглядом по Наташе, никак ее не выделив. Она его как будто вовсе не заметила, и Михаил похвалил ее за выдержку. Ребята с ним поздоровались — однако без особого энтузиазма. Наверное, он все-таки произвел на них отталкивающее впечатление, обвинив кого-то из труппы в смерти Ирины и Ольги. Кому приятно ощущать, что тебя подозревают? А ведь он к тому же не уточнил пол подозреваемого. Так что были задеты и парни.
Михаил ответил на приветствия общим кивком и отошел в соседнюю аллею. Она была обсажена березами, Здесь была тень, легкая колеблющаяся тень, которая давала прохладу только с утра. Но сейчас и в самом деле еще не было изнурительной жары. Он закурил и медленно пошел прочь от участка. Сюда он успеет вернуться.
— Здрасьте! — крикнул ему в спину хрипловатый, ломающийся голос. Он обернулся. Да, главный актер, молодой самурай. «Самурай» догонял его и размахивал незажженной сигаретой:
