Ирина Цветкова - Жребий судьбы
Когда принесли почту, Иван Степанович привычно взял газеты. Мария Васильевна увидела конверт и вскрыла его. Она стала читать и вдруг, вскрикнув, выронила письмо.
– Что случилось? – саркастически спросил её супруг, ожидая, что она ответит какую-нибудь глупость: кружева подорожали или её шляпка вышла из моды.
– Иван, я тебя предупреждала! Я тебе говорила, а ты не хотел слушать! Мы могли это предотвратить, но ты не захотел вмешиваться. Нам надо немедленно возвращаться домой.
– Да что произошло-то?
– А произошло то, что эта грязная девка из кафе-шантана уже в нашем доме в Брусникино. Она окрутила нашего Павлика! Более того! Он обвенчался с нею! Без благословения! Наш дом осрамлён, наша семья обесчещена. Нет, надо срочно что-то предпринимать. Об этом говорит вся округа. Небось, чародейством заманила его в свои сети, опоила зельем колдовским, иначе не мог бы наш сын жениться на доступной женщине.
– А кто тебе написал? – поинтересовался Иван Степанович.
– Карлик наш, между прочим, не написал. Сообщила мне об этом Агния Львовна, а я так мечтала, чтобы наши сыновья женились на её девочках!
– Но если они обвенчались, то что мы можем сделать? Теперь надо только смириться.
– Никогда! Никогда блудница не будет членом моей семьи! Срочно выезжаем в Брусникино. Ехать, правда, нам долго придётся, а пока надо дать телеграмму Петеньке, он там рядом, в Твери, пусть приедет и разберётся с ней, выбросит эту дрянь из нашего дома.
* * *В эту ночь Ксении плохо спалось. Вдруг захотелось есть, она пошла на кухню искать остатки ужина. Проснулась Агафья, которая последнее время, зная о положении хозяйки, особенно заботливо кормила её, и наготовила ей свеженького. Ксения насытилась, поблагодарила Агафью, вернулась в постель, почти заснула, но тут её начало тошнить. Хорошо, добрая женщина дала ей с собой на тарелочке солёных огурчиков. Не вставая с кровати, Ксения уплела все огурцы, и стало легче. Но заснула всё равно только под утро, думала о Павлике, о том, где он, что с ним, почему не пишет.
В то утро перед парадной дверью остановилась карета. Из неё вышел мужчина в военной форме. Он постучался, вскоре Карл Иванович открыл ему. Ксения, едва встала, подошла к окну и тут же увидела, что карета привезла военного. Она бросилась вниз.
Приехавший вошел, и взгляд его упал на поднос, на котором обычно подают почту хозяевам. Он увидел письма и взял их, спрятав во внутренний карман шинели.
Ксения выбежала из своей спальни и стояла у кромки лестницы, ведущей со второго этажа. Знакомый профиль, дорогие черты лица… Но вглядевшись, она поняла, что это не её муж. Это человек был абсолютно похож на него, но это был не он. Взгляд жёстче, колючей. Она поняла, что это его брат-близнец Пётр.
– Добрый день, – сказала она, первой нарушив тишину. Оба они знали, что по этикету сначала должен поздороваться мужчина. Но Ксения, не выдержав его молчания, решила, что раз он тут всё-таки хозяин, а она в некотором роде очутилась здесь без его ведома, то, может быть, ей и стоит первой поздороваться. В конце концов, они же теперь родственники, какая разница, кто из них первый поздоровается. И всё же Ксения понимала, что она всего лишь уговаривает сама себя, а на самом деле всё будет далеко не так просто в их взаимоотношениях. По его взгляду, осанке, недоброму молчанию было видно, что он вовсе не так добросердечен, как его брат Павел. – Вы, наверное, Пётр, брат Павлика? Я очень рада вас видеть…
– Ты кто? – перебил её Пётр.
– Я жена Павлика, меня зовут Ксения, можно просто Ксюша…
– Вот что, Ксюша, – жёстко сказал Пётр, – я не знаю никакой жены Павлика. Сюда едут наши родители, поэтому я настаиваю, чтобы вы оставили наш дом.
– Но как же… Мы обвенчаны…
– Я сам такой, я знаю, что мы, мужики, любим пошалить с доступными женщинами. Но это не значит, что мы должны тащить всех блудниц в свой дом. Брат развлёкся, а теперь пора и честь знать. Даю тебе три дня, чтоб выбраться из нашего дома. Денег на дорогу я дам. Так что не пропадёшь, доедешь. А там заработаешь, профессия у тебя есть. Вернёшься в свой бордель, найдёшь себе другого дурачка, может, и правда, кто-нибудь клюнет на тебя, женится. Мордашка-то у тебя ничего, не зря брат обратил на тебя внимание. Но ты не для нашего круга.
– Я не блудница! – на глаза Ксении наворачивались слёзы от обиды. – Я венчанная жена Павлика. Он привёз меня сюда, чтоб мы тут вместе жили. У меня будет…
– Хватит сопли разводить! Я сказал, чтоб тебя здесь не было! Не хватало ещё, чтоб тебя наши родители здесь увидели! Шлюхам не место в этом доме.
Ксения в слезах убежала в свою спальню. Она упала в подушки и зарыдала. Почему Павлик не пишет? А вдруг… вдруг он сам решил избавиться от неё и попросил своего брата приехать и выгнать её?
А Пётр тем временем достал из внутреннего кармана шинели письма, взятые им с подноса у входной двери. Он узнал почерк брата, это были его письма Ксении. Видно, где-то они заблудились, плутали-плутали да и пришли все вместе. Пётр усмехнулся и бросил их в печь. Не должно быть никаких улик, никаких следов общения Павла Полевикова с этой девкой.
Потом он подловил момент, когда она вышла из спальни, зашёл туда и открыл шкатулку, стоящую на тумбочке у её кровати. Там было колье, подаренное Павлом своей жене, а также его письма. Пётр взял то и другое. Письма по пути швырнул в печь. А колье он сдаст в ломбард, чтобы отыграть долги в казино.
Ксения сразу же обнаружила пропажу. Чрезвычайно жаль было ей подарка, полученного от мужа, но несравненно более огорчило её исчезновение писем. Это было последнее, что оставалось у неё от супруга. К тому же, там был его адрес… Она не знала, что он уже сменился, ведь она не получила его последних писем.
Когда Пётр распорядился запрягать лошадей, слуги ещё не верили, что Ксения уедет.
– Грех-то какой, – бормотала Агафья, – законную жену да с дитём под сердцем выгонять. Бог его накажет, ох, накажет!
Но Пётр был непоколебим. Ксения ни о чём его не просила и не плакала. Она молча села в экипаж и отбыла из имения.
А Пётр тем временем достал из сейфа драгоценности матери, которые она не взяла с собой в Европу, снял со стен несколько дорогих картин, прихватил из домашней библиотеки старинные книги, забрал даже все серебряные ложки и вилки – всё это он намеревался продать и рассчитаться с долгами. Его уже не пускали в казино. Он должен отдать всё, что проиграл, и снова сделать ставки – надо отыгрываться, возвращать то, что было проиграно. Момент выдался удобный – пропажу вещей можно свалить на Ксению. Кто потом докажет, что это взял он, а не она? И Павлу можно объяснить, что никто её не выгонял, она сама оказалась воровкой, украла семейные ценности и сбежала. С любовником. Не смогла жить семейной жизнью, решила вернуться к прежнему – пению в трактирах.
