Ирина Щеглова - Роковая строфа
– В каком смысле? – Борис не ожидал такого начала разговора, а потому немного растерялся.
– В прямом, – Вика расхохоталась и повалилась на него. Прижалась сем телом, потом приподняла голову, пытливо посмотрела в глаза, – интересно, о чем ты сейчас думаешь? – спросила она.
– Я несколько обескуражен, – честно признался Борис.
– Погоди, то ли еще будет, – загадочно произнесла Вика. – Я тебе сказала, что от тебя может потребоваться кое-какая помощь… не подумай, что это так уж важно, и без тебя обойдусь; просто, хочу для себя решить, со мной ты, или нет.
– Нельзя ли поточнее.
– Можно и поточнее, – продолжила Вика. – Как ты относишься к отцу твоей пассии?
– К кому? – изобразил удивление Борис.
– Ну, не притворяйся, – оборвала его Вика, – ты прекрасно знаешь, о ком я говорю, как ты относишься к Соболеву?
– Вот что, – Борис слегка отстранился от нее и попросил, – если ты хочешь, чтобы между нами не было недомолвок и этих твоих дурацких намеков, давай называть вещи и людей своими именами.
– Хорошо-хорошо, – покорно согласилась она. – И все-таки ответь мне.
– К Соболеву я никак не отношусь, я едва его знаю. Когда-то у нас были с ним кое-какие дела, но потом мы разошлись и встретились уже в Швейцарии, куда он приезжал к дочери. Общались довольно холодно.
– Но ведь ты, кажется, делал официальное предложение, – напомнила Вика.
– Ну и что, – пожал плечами Борис, – я сказал ему, что хочу жениться на его дочери, он не высказал особого восторга по этому поводу, вот и все.
– Значит – все?
– Да, – уверено подтвердил Борис.
– Хорошо. В таком случае, у тебя нет причин испытывать особенную любовь к этому человеку?
– Что за глупые вопросы?
– Вовсе они не глупые. Ты сейчас в этом убедишься. Дело в том, что Соболев – это мой следующий заказ. – Она сказала это очень просто, словно сообщила, что собирается шить новое платье, но в глазах её зажегся хищный огонек, она стала похожа на кошку, готовую к прыжку. Борис попытался быть абсолютно равнодушным:
– Что ты хочешь, чтобы я тебе ответил? – спросил он.
– Я хочу, чтобы ты мне ответил, сможешь ли ты помочь мне исполнить заказ? – медленно произнесла Вика.
Борис сглотнул, с трудом сдерживая волнение:
– Боюсь, что не обладаю необходимыми навыками, – сказал он, и голос его предательски дрогнул.
Вика неожиданно громко расхохоталась и скатилась с него на пол. Она ловко упала на руки, как кошка на лапы.
– Ха-ха-ха! Ой, не могу! – Она перевернулась на спину и смеялась взахлеб, схватившись руками за живот. Борис в недоумении смотрел на нее и ждал, пока она перестанет смеяться.
– Послушай, – крикнула Вика, – неужели ты думаешь, что я потребую от тебя непосредственного исполнения? Нет, ты только представь себе, как ты крадешься ночью по темному лесу, – она вскочила и, согнувшись, перебежала к своей кровати, там припала к полу, поминутно озираясь и изображая на лице ужас, сделала вид, что целиться в Бориса.
– К чему этот балаган? – спросил он, нахмурясь. – Если ты решила подшутить надо мной, то шутка вышла неудачной.
– Ладно, не обижайся, – миролюбиво сказала Вика, поднимаясь на ноги. – Если я упомянула о твоей помощи, то имела в виду не непосредственное исполнение заказа, а нечто другое.
– Объясни.
– Видишь ли, мы думаем, что семейство Соболевых-Истоминых с большим удовольствием заполучило бы тебя, как человека, обладающего информацией. Не забывай, что Интерпол так же неравнодушен к твоей персоне. Но, Соболев предпочел бы, чтобы ты сначала попал к нему, для конфиденциального разговора, так сказать. Ведь ты, по его мнению, должен знать о месте нахождения его внука.
– Но я не знаю, где находится ребенок, – перебил Борис.
– Это неважно. Если ты выйдешь на связь с Соболевым, покаешься в совершенном злодействе и начнешь торговаться. То ест станешь добиваться снисхождения в обмен на некую информацию, то он клюнет, несомненно. Таким образом, тебе останется только заманить его в определенное место. Дальше уже тебя дело не касается.
– Что же, план недурен, – задумчиво произнес Борис.
– Это только предварительная схема, – сообщила Вика. – Дальнейший план, как ты понимаешь, будет строится исходя из того, согласишься ты или нет принять участие в этой игре.
– Разве у меня есть выбор?
– Выбор есть всегда, – отрезала Вика.
– Хорошо. Тогда скажу так: что я с этого буду иметь?
– Резонно, – согласилась она. – Ты будешь жить, пока…
– Уже кое-что, – усмехнулся он, – только нужна ли мне такая жизнь?
– А ты попробуй, может, понравится, – вкрадчиво шепнула она.
– Может быть, – он пристально посмотрел на любовницу и произнес, – значит, ты советуешь мне поторговаться?
– Нет, не советую, – Вика остановилась напротив него и скрестила руки на груди, – что ты задумал, Шахматов?
– А я все-таки, попробую, – предположил он, – в оплату за свое согласие, я требую встречи с моей сестрой, – твердо сказал он.
– Вот еще! – фыркнула Вика.
– В таком случае, у меня ведь есть право отказаться, – парировал Борис.
– Ты испытываешь меня?
– Ни в коем случае. Ты сама сказала, что выбор есть всегда. Я его сделал. – Ответил Борис.
– Зачем тебе Маша? – удивилась Вика, – да она и разговаривать с тобой не станет, после того, что ты сделал.
– Послушай, когда тебе платят, тоже спрашивают, на что ты потратишь деньги? – разозлился Борис. – Я назвал цену. Твое дело, принять ее, или нет.
– Хорошо, я подумаю, – сквозь зубы процедила Вика.
Она знала, что Маша сейчас в Швейцарии, рядом с Ритой Истоминой. Большой сложности связаться с ней нет. Но, в то же время, организация этой встречи с Борисом, сопряжена с определенной опасностью. Их могут выследить. И тогда Интерпол возьмет Бориса тепленького, операция сорвется или ее исполнение будет отложено на неопределенное время. Борис явно чудил, это было понятно. Но как убедить его отказаться от своей идеи? С другой стороны: Маша существо почти святое. Если ее припугнуть, она ни за что не выдаст брата, да и сама будет на крючке. Так что, стоит рискнуть…
94
Маша Шахматова, сестра Бориса, действительно находилась в швейцарской клинике. И, не смотря на очень теплые отношения с семьей Соболевых-Истоминых, она все же чувствовала себя виновной в том, что сделал ее брат. Она помнила дословно весь разговор, произошедший с Борисом и Викой, когда она – Маша, помогла Рите и Андрею помириться. Она знала, что и теперь, случись все это заново, поступила бы точно так же. И, все-таки, ей было нестерпимо жаль Бориса. Они не виделись больше года, с того злополучного разговора, когда Вика позволила себе угрожать Маше.
