Дмитрий Ребров - Джек-пот для Золушки
Но Наташа стояла насмерть — нет и все! Ей стало страшно. То, что выдал DREAMREALIZER в качестве своей главной программы, ввергло ее в состояние, близкое к тому, что было накануне гибели Левчика. На дне души опять зашевелились какие-то мрачные предчувствия. Непостижимая сущность «рыбки» нагоняла на нее ноющую тоску и холодный страх. Наташа снова и снова вспоминала все беды, которые ей пришлось пережить по вине злосчастного ноутбука.
Нет, решила она, хватит бездумных и рискованных экспериментов! Держаться от тайн «рыбки» как можно дальше — вот лучшее, что можно придумать в их ситуации!
И в конце концов Наташе удалось добиться своего — уже в постели Коля все-таки дал ей слово, что больше к DREAMREALIZERy не прикоснется…
43
Утром, когда Коля уехал по делам, Наташа запрятала ободранный черный чемоданчик в узкую щель между шкафом и стеной. Как говорится — от греха подальше. Конечно, руки чесались обойтись с ненавистным ноутбуком покруче — вышвырнуть эту гадость вон из дома, но Наташа удержалась от самых радикальных действий.
Во-первых, DREAMREALIZER еще мог пригодиться Коле, ведь внутри компьютера наверняка нашлось бы масса интересного и полезного для его исследований. А во-вторых — если уж и избавляться от этого сатанинского отродья, то исключительно точно таким же способом, как она его и приобрела. Больше — никакого риска! Ну его к черту, этот ноутбук, с ним лучше не шутить. Да и вообще — береженого Бог бережет.
Пусть один довод полностью противоречил другому, однако оба они говорили за то, что лучше всего DREAMREALIZER пока припрятать — так Наташа и поступила.
Теперь черный чемоданчик не мозолил глаза, и это заметно подняло ей настроение. Оставив все свои страхи, Наташа принялась за диссертацию. Но спокойно поработать ей не дали.
В десять позвонил Сергей Кабалин и сообщил, что на завод нагрянула налоговая инспекция.
— Наташ, их интересует вся финансовая документация по «Цне», — извиняющимся голосом говорил он, — но она же в том, другом офисе, правильно?
— Конечно. Пусть едут туда, там же есть бухгалтер — он все им покажет.
— Понимаешь, — замялся Сергей, — они только что оттуда и говорят, что офис закрыт и в нем — ни души…
— Что за ерунда?! Быть того не может! — возмутилась Наташа.
— Но они так говорят…
Наташа задумалась. А почему, собственно, — не может? Сотрудников в офис набирал Левчик, и после его гибели они вполне могли разбежаться. Ведь с того самого дня никто из «концессионеров» в том офисе не появлялся, об их будущем с людьми никто не говорил, все биржевые операции прекратились, да и вообще… Да, это прокол. Об офисе на Разгуляе просто забыли!
— Вот что, Сереж, пусть налоговики отправляются на Разгуляй, я с ключами сейчас туда подъеду, — решительно скомандовала Наташа. — А ты возьми Леню, и поезжайте за ними — поможете мне разобраться там с документацией, хорошо?
— Хорошо. Ты уж извини, Наташ, что мы тебя сейчас напрягаем, но… — принялся оправдываться Кабалин. — Сама понимаешь — с налоговой инспекцией лучше не ссориться…
— Перестань, Сергей! — оборвала его Наташа. — Все правильно — дело есть дело. Ну, все, до встречи!
Несколько часов Наташа, Гуральник и Кабалин отбивали атаки налоговиков, но в конце концов вынуждены были признать свое полное поражение.
Бухгалтерия в «Цне» оказалась в катастрофическом состоянии. Нарушение на нарушении, к тому же — подчистки, исправления… А самое страшное — многих совершенно необходимых документов не было вовсе! По всей финансовой отчетности словно Мамай прошел! В какой-то момент у Наташи даже мелькнуло подозрение, что этот полный бардак — результат чьих-то злонамеренных действий. Обычная некомпетентность или разгильдяйство вряд ли могли привести к настолько выдающимся результатам.
Хоть сколь-нибудь внятно и правдоподобно объяснить инспекторам такую гибельную ситуацию с отчетностью не удалось. Не помогли ни уговоры, ни пылкие обещания сегодня-завтра все исправить, ни даже неуклюжая попытка Сергея «договориться по-человечески». Налоговики были неумолимы, как каменные истуканы с острова Пасхи.
Дело кончилось плохо, даже очень плохо. Часть документации инспектора изъяли, офис опечатали, а хуже всего — наложили арест на банковские счета «Цны». А это означало, что все работы по подготовке спеццеха на заводе уже через день-другой встанут.
Наташа была не просто огорчена, она была буквально оглушена этим обстоятельством. Все складывалось хуже некуда. Сначала гибель Левчика, потом уголовное дело — одно, второе… Завис патент, а теперь еще и это! Все один к одному! Словно какой-то вселенский заговор против нее!
Домой ее вез Гуральник. Всю дорогу он ругался — на налоговиков, на неизвестных ему бухгалтеров «Цны», на себя — за то, что прошляпил это дело и за целый месяц работы на новом месте не додумался поинтересоваться отчетностью в центральном офисе.
Наташа ему рассеянно поддакивала, а сама постоянно возвращалась к мысли о заговоре. И чем больше она об этом думала, тем очевидней для нее становилось: заговор — не заговор, но без чьей-то злой руки тут не обошлось.
Откуда, например, жена Митрохина смогла узнать о том, что Наташа подала заявку на изобретение? Мало того, ей, видимо, стало известно даже ее содержание, иначе как она смогла бы обвинить Наташу в присвоении трудов своего мужа? А почему вдруг пропали сразу все люди с Разгуляя? И пропали, причем, без следа — в офисе не осталось ни адресов, ни даже имен бывших сотрудников! И почему все несчастья свалились на нее подряд, одно за другим — словно кто-то планомерно и безжалостно давил на нее? Если так — то с какой целью? Чего они добиваются? Уничтожить, втоптать ее в грязь или напугать, сделать сговорчивой?…
И еще один вопрос не давал Наташе покоя. Если все это не бред ее «сотрясенных» мозгов и если давление на нее действительно кем-то организовано, то, черт возьми, — кем?! Кто смог собрать о ней столько информации, все так тщательно продумать и подстроить? Кто этот человек? И человек ли это? А не может ли быть такого, что все ее беды — это месть отправленной в отставку «рыбки»?! Да — отключенной, да — обесточенной, но разве Наташе известен предел ее возможностей? Да и есть ли у них предел?!..
Леня Гуральник довез ее до самого дома и, пообещав сегодня же что-нибудь придумать с арестованными счетами, уехал обратно на завод. Наташа, погруженная в свои мысли, медленно двинулась к подъезду и, уже потянув на себя дверную ручку, вдруг услышала сзади громкое и решительное:
— Минутку, Наталья Александровна!
