Нора Робертс - Имитатор
Он продолжал покачиваться на стуле, изучая лицо Евы.
– Я так не думаю. В вас чувствуется определенная свирепость, это точно, я даже замечаю некоторую врожденную склонность к насилию, но вы не выбиваете показания из подозреваемых. Вы слишком порядочны. Вы хороший полицейский. – Теперь он заговорил серьезно, явно упиваясь своей интуицией и интеллектом. – Вы вгрызаетесь и не отпускаете, потому что верите: так надо. Больше всего вы верите в дух закона. Может быть, не в букву, но в дух уж точно. Может, вы кое-где срезаете углы, не все заносите в ваши официальные рапорты, но вы очень осторожны и разборчивы в том, где можно пересечь черту, а где нет. А выбивать показания из подследственных – нет, это не ваш профиль. – Он бросил победоносный взгляд на Пибоди. – Здорово я ее раскусил?
– Мистер Брин, вы не смогли бы раскусить лейтенанта, даже если бы сделали это своей жизненной миссией. Она вам не по зубам.
– Да бросьте. – Брин раздраженно дернул губами. – Вы просто не хотите признать, что в этой игре я так же хорош, как и вы. Слушайте, когда предмет вашего изучения – убийство, вы изучаете не только убийц. Вы изучаете полицейских.
– И жертв? – вставила Ева.
– Конечно, и жертв тоже.
– И все это изучение, исследование, анализ, описание… все это оттачивает в вас навыки наблюдения, не так ли?
– Писатели – прирожденные наблюдатели. Это наша профессия.
– Стало быть, когда вы пишете о преступлении, вы пишете о том, кто его совершил, кто стал его жертвой, кто его расследовал и так далее. В сущности, вы пишете о людях. Вы знаете людей.
– Совершенно верно.
– Такой наблюдательный человек, как вы, непременно должен подмечать нюансы, привычки, должен угадывать, что люди думают, предвосхищать их поступки.
– Опять-таки верно.
– Ну, раз вы такой прозорливый наблюдатель человеческой природы и поведения, от вас не могло ускользнуть, что ваша жена развлекается с цыпочкой, пока вы дома играете в лошадки с сыном.
Эти слова стерли самодовольное выражение с его лица, как будто она нажала кнопку «удалить». Улыбка сменилась шоком, лицо побелело, а потом побагровело от гнева и унижения.
– Вы не имеете права говорить такие вещи.
– Да будет вам, Том, ваша поразительная наблюдательность не могла покинуть вас в вашем собственном маленьком замке, где мужчина – царь и бог. Вы не могли не знать, что она творит. Вернее, как низко она пала.
– Замолчите.
– Что, неприятно? – Качая головой, Ева встала, обошла стол, наклонилась над его плечом и заговорила прямо ему в ухо: – Она даже не удосужилась выбрать для забав другого парня, пока вы сидите дома, изображая мамочку. И кто вы после этого, Том? Секс с вами был так скучен, что она решила посмотреть, что делается на женском пляже. Не слишком большой комплимент вашим мужским достоинствам?
– Я сказал, замолчите! Я не обязан слушать весь этот бред!
Стиснув кулаки, он вскочил со стула, но Ева толкнула его обратно.
– Нет уж, придется послушать. Ваша жена не задержалась на совещании в ту ночь, когда зарезали Джейси Вутон. Она была со своей любовницей. И вы это знали, не так ли, Том? Вы знаете, что она ускользает из дому и с работы, изменяет вам вот уже почти два года. Что вы думаете об этом, Том? Каково это – сознавать, что она хочет другую женщину, любит другую женщину, отдается другой женщине, пока вы воспитываете сына, которого создали вместе, пока вы заботитесь о доме – словом, исполняете роль жены, чего она никогда не делала?
– Сука. – Он закрыл лицо ладонями. – Чертова сука.
– Мне следовало бы вас пожалеть, Том. Вот вы, как я говорю, заботитесь о сыне, о доме, да еще и работаете. У вас важная работа, можно сказать, карьера. Вы знаменитость. Но при этом вы взяли на себя роль профессионального отца, и это достойно восхищения. А она тем временем проводит дни в большом кабинете за совещаниями о модных тенденциях в одежде. – Ева испустила картинный вздох. – Ее заботит, что люди будут носить. Это ж сдохнуть можно! Все это для нее важнее семьи. На вас и на ребенка она внимания не обращает. И ваша мать поступала точно так же. Но Джульетта, она пошла еще дальше. Врет, изменяет, трахается с другой женщиной, вместо того чтобы быть женой и матерью.
– Замолчите! Заткнитесь! Ну почему вы не можете просто замолчать?
– Вы хотите наказать ее за это, Том, и кто стал бы вас осуждать? Вы хотите вернуть то, что у вас отнято, а кто не захотел бы на вашем месте? Вас это точит. День за днем, ночь за ночью. Вы с ума начинаете сходить. Женщины – они просто на хрен не нужны, верно?
Ева села на край стола, нарочно села слишком близко, напирая на него, чувствуя, как он дрожит всем телом.
– Она смотрит мне прямо в глаза и лжет. Я люблю ее. Я ее ненавижу. Ненавижу, потому что все еще люблю. Она о нас не думает. Для нее эта женщина важнее нас, и я ненавижу ее за это.
– Вы знали, что не было у нее никакого совещания. Вас это терзало, пока ее не было дома? А потом она вернулась и сразу отправилась спать. Она устала, слишком устала, чтобы побыть с вами, потому что была с другой женщиной. Вы дождались, пока она поднимется к себе и уляжется, прежде чем покинуть дом? Вы отвезли свои инструменты в китайский квартал, вообразили, что вы Джек Потрошитель? Всесильный и наводящий ужас, недосягаемый для закона? Вам виделось лицо вашей жены, когда вы резали глотку Джейси Вутон?
– Я не выходил из дома.
– Она бы не заметила, если бы вы ушли. Она на вас внимания не обращает. Ей ведь все равно. – Ева заметила, как он отшатнулся, как ссутулились его плечи, как они напряглись, словно под ударами. – Сколько раз вы ездили в китайский квартал, прежде чем зарезать Джейси Вутон в том переулке, Том? Такой человек, как вы, обязательно проводит исследование, проверку местности. Так сколько раз вы ездили туда полюбоваться на шлюх и наркоманов?
– Я не езжу в китайский квартал.
– Никогда не были в китайском квартале? Коренной житель Нью-Йорка?
– Я там бывал. Разумеется, бывал. – Теперь он начал потеть, прежний задор сменился нервной дрожью. – Я хочу сказать, я не езжу туда… чтобы… я не пользуюсь услугами проституток.
– Ах, Том, Том. – Ева сокрушенно прищелкнула языком и снова заняла свое место напротив него. На ее лице играла легкая улыбка, в глазах появилось выражение веселого любопытства. – Такой молодой, здоровый мужчина, как вы? И вы хотите меня уверить, что никогда не платили, чтобы перепихнуться по-быстрому? Ваша жена не желает вас удовлетворять… сколько? Скоро уже два года? И вы ни разу не воспользовались совершенно законной услугой? Если это правда, состояние у вас, должно быть, довольно взвинченное. А может, у вас больше не встает, и поэтому ваша жена обратилась к конкурентам?
