Хелен Филдинг - Как отказать красивому мужчине
– Ш-ш-ш, – сказал Скотт Рич, закрывая ладонью рот Оливии, протянул руку за пультом, невольно радуясь приглушенным крикам протеста с ее стороны, и прибавил громкости.
«Серия кровавых терактов, подготовка к которой велась в глубокой тайне, потрясла бы весь мир, если бы была осуществлена. Сегодня представитель Белого дома сообщил о том, что была предотвращена готовящаяся масштабная атака террористов «Аль-Каиды» на гражданские объекты, – вещала ведущая новостей, которая выглядела как модель, рекламирующая купальники. – Планируемая ими операция, беспрецедентная по своему масштабу, была раскрыта и предотвращена сотрудниками ЦРУ».
Оливия резко села в кровати.
– Это не ЦРУ. Это я все предотвратила! – возмущенно вскрикнула она.
На экране появился пресс-секретарь Белого дома, тычущий в карту указкой:
«Готовилась одновременная атака на главные мосты на Манхэттене, в Вашингтоне, Сан-Франциско, Лондоне, Сиднее, Мадриде и Барселоне. После взрыва мостов в большинстве крупных городов цивилизованного мира началась бы паника, и террористы приступили бы к осуществлению второй стадии операции – терактам на основных транспортных развязках».
Пресс-секретаря с картой сменил явно нервничающий интеллектуал – как указывала подпись внизу, руководитель отдела по изучению терроризма Мэрилендского университета.
«По почерку предполагаемого теракта можно сделать вывод, что готовящаяся операция разрабатывалась руководством «Аль-Каиды»: это простота замысла и нестандартный подход. Через несколько минут после того, как ошеломляющую новость распространили бы все мировые СМИ, среди населения началась бы паника, вынуждающая автомобилистов в и без того перегруженных транспортом городах бросать свои машины в попытке убежать с проезжей части, в результате чего повсеместно возник бы транспортный коллапс небывалых масштабов: специалисты по логистике считают, что дорожные заторы, образованные брошенными автомобилями, практически невозможно расчистить».
На экране появилось лицо президента.
«Ежечасно, ежеминутно самоотверженные сотрудники и сотрудницы разведывательного управления шаг за шагом выигрывают войну с террором. Нет ни малейшего сомнения в том, что… – Он вдруг замолчал со странным выражением в глазах, которое Оливия расценила как попытку справиться с нервным смехом. – …силы зла, которые плетут подлый заговор против всего цивилизованного мира, потерпят сокрушительное поражение».
– Да заткнись ты! – заорала Оливия на телевизор.
– Тише-тише, малышка, успокойся. Все, кому надо, знают, что это твоя заслуга, – поспешил заверить ее Скотт. – Но ты же понимаешь, что, если твоя фотография появится в новостях, террористы всего мира объявят Оливии Джоулз джихад. И что тогда прикажешь делать?
– Я вовсе не об этом. Каждый раз, когда этот болван произносит слова «цивилизованный мир», еще тысяч пять людей присоединяются к джихаду, возмущенные западным высокомерием. Именно в таком отношении и состоит главная опасность. Если бы..
– Я все прекрасно понимаю, малышка. Если бы они только последовали твоему совету… Если бы в руководстве западных и арабских стран было больше женщин, многих трагических событий удалось бы избежать, и человечество жило бы в мире, счастье и свободе. Эх, жаль, что ты не бен Ладена вытащила из той пещеры, а то получила бы обещанные за его голову двадцать пять миллионов и могла бы начать собственную президентскую кампанию.
– Знаю, что ты мне не веришь, – мрачно сказала Оливия, – но я действительно видела там Усаму бен Ладена. Когда из моего фотоаппарата откачают воду, ты сам убедишься, что я не ошиблась.
– И все же кое-что тебе причитается за Ферамо и прочих членов группировки. Конечно, много не получишь, так как ты агент и выполняла боевое задание, но даже на положенную сумму сможешь купить столько невообразимо неудобных туфель, сколько твоей душе будет угодно.
Оливия завернулась в простыню и принялась смотреть на лежащий под холмом ночной город, похожий на темное покрывало, расшитое сверкающими ниточками люрекса.
– Что тебя беспокоит, моя орлица, лягушечка моя пустынная?
– Заткнись, Скотт. Меня не оставляет ощущение, что это еще не конец – они еще что-то затевают в Лос-Анджелесе. И это случится очень скоро.
– Понимаю, но ты вряд ли вычислишь их зловещие замыслы, если будешь вот так отрешенно глазеть в темноту. Тебе явно надо выспаться. Положи-ка голову мне на плечо, а завтра мы все хорошенько обдумаем.
– Но… – начала было она, но Скотт решительно притянул ее к своей мужественной мускулистой груди. «Не хочу зависимости от мужчин», – сказала себе Оливия, но его сильные руки еще крепче прижали ее к себе, и ее охватило блаженное чувство тепла и безопасности. «Ну и черт с ней, с этой зависимостью», – решила она, когда он приник к ней и снова начал целовать.
На первый взгляд в оперативно-техническом отделе в секретном здании ЦРУ царил полный хаос – нагромождение компьютеров и навороченного телекоммуникационного оборудования, посреди которых суетились сотрудники в рубашках с короткими рукавами, на лицах читались нарочитая невозмутимость и легкая усталость от жизни. В эпицентре этого водоворота застыла Оливия Джоулз, которая напряженно вглядывалась в широкий экран компьютера. Красотка Кимберли, Майкл Монтерозо, богиня пиара Мелисса, Кэрол – преподавательница сценической речи, Трэвис Бранкато – безработный актер, корчащий из себя писателя, Николас Кронхейт – режиссер без диплома, Уинстон – чернокожий инструктор по дайвингу с божественной фигурой – и прочие люди из окружения Ферамо, которых удалось разыскать, были задержаны и допрошены в местном отделении ЦРУ, где они в данный момент и находились. Оливия провела последние несколько часов, просматривая записи допросов, вырезала показавшиеся значимыми моменты, комбинировала их, сопровождая соответствующими комментариями. Чувствуя, что приближается к разгадке, она остановилась, и мозг ее заработал в усиленном режиме.
– Я тут получил последние записи допроса Сурайи.
«Черт побери!» Оливия раздраженно вскинула голову, но тут же расслабилась, охваченная волной желания. На пороге, прислонившись к дверному косяку, стоял Скотт Рич – с ослабленным галстуком и расстегнутым воротом рубашки. Оливия едва подавила импульс скользнуть к нему и снять всю остальную одежду.
– Что ты сказал? – спросила она, поймав его взгляд, и тут же отвела глаза. Их отношения сейчас находились на той волнующей стадии первых трепетных ласк, когда никто из окружающих еще не знает, что они близки. Конечно, вряд ли можно было что-то скрыть в здании ЦРУ, но ведь недаром они оба были мастерами маскировки.
