Виктория Холт - Таинственная любовница
— Теперь я понимаю, — ответила я.
— Джудит, дорогая моя! Вы так сильно любите Тибальта! Он понимает, как ему повезло. Вы никогда не делали ничего вполсилы, как говорили ваши тетушки. Поэтому и Тибальта вы любите с такой неистовой самозабвенностью. Это непременно должно приносить плоды. Даже Тибальт был сражен. Он давно признавался мне, что хочет жениться на вас — еще до того, как сделал вам предложение… это было, когда вы служили компаньонкой леди Бодриан. Должна признать, вы не очень подходили на эту роль. В вас не было и капли того смирения, которое обычно ассоциируется с этой должностью.
— Теперь я понимаю, что эти ситуации — плод моего глупого буйного воображения.
— Да, такая ситуация действительно не существует в реальности, знайте об этом. И я хочу сказать вам еще кое-что. Теренс Гелдинг сделал мне предложение.
— И вы согласились?
— Еще нет, но думаю, что соглашусь.
— Вы будете счастливы, Табита! Наконец!
— И вы тоже будете счастливы. Я никогда не видела, чтобы Тибальт так неистово действовал, как когда он пытался открыть дверь, которая отделяла его от вас — никогда, даже тогда, когда думал, что стоит на пороге крупнейшего открытия. Нет, никогда прежде я не видела в нем такой отчаянной решимости, такого неистовства…
— Значит, в конце концов, я все же важнее для него, чем нетронутая гробница фараона!
— Я в этом совершенно уверена, — ответила Табита.
* * *— Как только тебя осмотрит доктор, мы поедем домой, — сказал Тибальт. — Я попросил доктора Ганвена приехать сюда и убедиться, что ты достаточно окрепла для путешествия домой.
— Ты послал за доктором Ганвеном! Мы едем домой! Значит, экспедиция окончена?
— Да, для меня окончена.
— Бедный Тибальт!
— Бедный? Когда ты здесь, жива и здорова? — он прижал меня к себе.
— Наконец, — проговорила я, — я нашла счастье, о котором не смела и мечтать!
Он не ответил, но по тому, как он меня обнимал, я поняла, что он разделяет мою радость.
— А где Адриан? — спросила я. — Почему ко мне не приходит Адриан?
— Ты хочешь видеть Адриана?
— Конечно! С ним же все в порядке?
— Да, — ответил муж, — я пришлю его к тебе.
Я сразу заметила перемену, происшедшую с Адрианом. Никогда прежде он не был таким серьезным.
— О, Адриан!
— Джудит! — он схватил меня за руки и расцеловал в щеки. — Такое — и случиться с тобой! Это, наверно, было жутко!
— Да, жутко.
— Вот, свинья! — негодовал он. — Ну совершеннейшая свинья! Уж лучше пустил бы пулю в висок, чем такое! Джудит, со временем ты забудешь.
— Разве можно забыть такое?
— Ты забудешь.
— Почему он это сделал, Адриан?
— Бог его знает. Должно быть, он просто сумасшедший. Но казался вполне нормальным: обычный торговец, который безмерно обрадовался, встретившись с такой экспедицией, как наша, потому что это напрямую связано с его бизнесом.
— Какие мотивы могли у него быть?
— Нам еще предстоит это выяснить. Слава Богу, совещание закончилось именно в то время — примерно тогда, когда вы с Хардингом входили в гробницу. Все пришли к соглашению, что мы поработаем еще несколько недель, и когда мы вернулись во дворец, Тибальт поспешил сообщить тебе об этом. Один из слуг слышал, как Хардинг говорил тебе, что Тибальт вызывает тебя на раскопки, и ты отправилась с ним. Тибальт всполошился. Я думаю, что он тревожился в гораздо большей мере, чем показывал нам. Мы помчались на раскопки. Искали, но безрезультатно. Мы пришли в отчаяние, но Тибальт не сдавался. Он все ходил и ходил по территории. И наконец мы услышали стук… Вот так… А в случае с Теодосией? Ты думаешь, это тоже на совести Леопольда Хардинга?
— Нет, это дело рук паши и его слуг, — уверенно ответила я.
— Паши?!
— Один из рабочих… возлюбленный Ясмин… предупреждал меня. Ясмин нашли в гробнице, и они убили ее. Она была там в тот день, когда приезжал паша. Ты помнишь праздник Нила?
— Боже мой! Джудит, мы в каком-то лабиринте!
— Вместо Теодосии мог погибнуть кто угодно. Просто ей не повезло. Мостик подготовили по приказу паши, ему нужна была жертва. Не имеет значения, кто именно.
— Но паша помогал нам.
— До тех пор пока мы ничего не находили. А теперь он хочет, чтобы мы убирались прочь. Может быть, он еще раз попытается убить кого-либо из нас.
В комнату вошел Тибальт. Он с тревогой посмотрел на меня.
— Ты утомляешь Джудит, — укорил он Адриана.
Я порадовалась его заботе, но уверила его, что я вовсе не устала, и мы говорили о Леопольде Хардинге и о паше, снова пытаясь найти причину, по которой он пытался лишить меня жизни.
— Скорее всего, — заметил Тибальт, — он должен был знать о том, что находится в том подземелье.
— Наверное, знал, — сказала я, — Леопольд Хардинг — не тот, за кого себя выдавал. Тибальт, может быть, тот юноша, возлюбленный Ясмин, знает что-нибудь? Ведь именно он рассказал мне, что паша хочет выжить нас отсюда.
— Пожалуй.
— Но только выдумай какую-то причину, — предупредила я. — Никто не должен догадаться, что он нам помогает. Как можно быть уверенным, что за нами не следят?
* * *Юноша стоял перед нами. Мы решили, что спрашивать его должна именно я, потому что он уже доверялся мне.
— Расскажи мне, что ты знаешь о Леопольде Хардинге, — сказала я.
Он испуганно оглянулся, и я поняла, что ему что-то известно.
— Он иногда приезжает в Египет, леди.
— Значит, он часто здесь бывает? А что еще?
— Он — друг паши. Паша дает ему красивые вещи.
— Какие красивые вещи?
— Разные. Украшения, камни, мебель… всякие вещи. Леопольд Хардинг уезжает и вновь возвращается к паше.
— Значит, он — слуга паши?
Юноша кивнул.
— Спасибо, — сказала я. — Ты нам очень помог.
— Вы очень добрая леди, — проговорил он. — Вы были добры к Ясмин. Вас заперли в гробнице! — Его глаза были полны ужаса.
— Но я вышла на свободу, — сказала я.
— Вы — мудрая женщина. Вы с могущественным сэром вернетесь в свою страну дождей. Там будете жить в мире и радости.
— Спасибо, — улыбнулась я. — Ты мне сослужил очень хорошую службу.
* * *Приехал доктор Ганвен. Он сидел у моей постели и разговаривал со мной. Я спросила, как поживают Доркас и Элисон, и он ответил:
— Готовятся к вашему возвращению.
Я рассмеялась:
— Да, я рекомендую вам немедленно возвращаться. Я уже говорил с вашим супругом… Долгий отдых в знакомой обстановке. Будете помогать жене священника устраивать благотворительные базары, варить джемы.
— Звучит просто великолепно, — призналась я.
