Линда Ховард - Нет больше слез
— Он… — Дэвид сглотнул, подавив рыдание, и все же его голос дрожал, когда он задал самый важный для родителя вопрос. — С ним все хорошо?
Милла снова кивнула; Дэвид бросился к ней, они прильнули друг другу, плача, тело Дэвида вздрагивало от рыданий. Милла пыталась успокоить его, поглаживая плечи, волосы, шепча: — Все хорошо. Он в порядке. Он в безопасности. — Но тоже всхлипывала, поэтому не знала, понял ли Дэвид ее слова.
— Не могу в это поверить, — продолжал он. — Бог мой. Все эти годы..
Наконец Милла отстранилась:
— У меня есть фотографии, — сообщила она, с нетерпением роясь в портфеле. — Я сделала их вчера.
Она вынула сделанные снимки и протянула Дэвиду. Взглянув, он замер, жадно уставившись на сына. Руки дрожали, пока он просматривал фотографии снова и снова. На лице засветилось удовлетворение, словно лучик солнца в дождливый день.
— Он похож на меня, — торжествующе воскликнул Дэвид.
Как это по-мужски, рассмеялась Милла:
— Дурачок, он всегда был на тебя похож, с самого рождения. Разве ты не помнишь, что Сюзанна… — она внезапно осеклась, вспомнив, что он ничего не знает о Сюзанне.
Все еще не отрывая глаз от фото, он проговорил:
— Она говорила, что я создал свою копию.
— Она была соучастником, — выпалила Милла.
Дэвид уставился на нее в шоке.
— Что?
— Она рассказала контрабандистам про Джастина и то, что я хожу в магазин семь дней в неделю. Они поджидали меня. У них был заказ на светловолосого мальчика.
— Но… почему? — недоумевал Дэвид, ведь он считал эту женщину своим другом.
— Деньги, — горько ответила Милла. — Все из-за денег.
Его правая рука сжалась в кулак.
— Чертова сука. Продалась за вознаграждение! Я бы отдал ей все, чтобы его вернуть.
— Вознаграждение — ничто в сравнении с суммой, которую они получили от приемных родителей.
— Его продали? Какие люди будут покупать ребенка, зная, что он был…
— Они не знали, — прервала его Милла. — Не осуждай их. Они находились в полном неведении.
— Откуда ты знаешь?
— Юрист, который вел это дело, тоже не знал. Сделки прокручивались ловко, с фальшивыми свидетельствами о рождении и подтверждающими документами от подставных матерей. Все, усыновившие детей через них, думали, что это легально.
— Где он? — спросил Дэвид. — Кто его усыновил?
— Их зовут Ли и Ронда Уинборн. Живут в Черлотте, Северная Каролина. Я проверила их — хорошие ребята. Честные, довольно обеспеченные. Они назвали его Закари.
— Его зовут Джастин, — зло возразил Дэвид. Все еще сжимая в руках снимки, он сел за стол и просмотрел их опять, детально изучая лицо Джастина. — Я не верил, что ты когда-либо найдешь его, — отсутствующе сказал он, как будто сам себе. — Думал, ты причиняешь себе еще большую боль этими безрезультатными поисками.
— Я не могла остановиться. — Простые слова, но это была правда.
— Я знаю. — Дэвид поднял глаза, пристально изучая ее лицо, как раннее изучал снимки. — После случившегося я тебя не узнавал, — прошептал он. — Я был раздавлен, но остался прежним. Ты же… ты превратилась… — он замолк в поисках подходящего слова. — В амазонку. Я не мог угнаться за тобой, не мог даже коснуться тебя. Ты была настолько энергична, полна решимости, а я остался далеко позади.
— Я не хотела, — сказала Милла, вздохнув. — Но я ничего не видела, ничего не слышала. Знала только одно: Джастина нет, и я должна его найти.
— Жаль, что у меня не было такой уверенности. Я завидовал твоей целеустремленности, твоей вере в то, что он еще жив. Я же не мог в это поверить. Все годы я считал его мертвым, похоронил для себя. Я думал, что справился с этим, но теперь, зная, что он жив, чувствую себя куском дерьма — я отказался от него. — Дэвид закрыл лицо руками.
— Нет. Не отказался. — Подбежав, Милла обняла его за плечи. — Самым страшным для меня было то, что он мертв, и я не могла прекратить поиски, пока не буду уверена в этом наверняка. Не было ничего такого, что ты должен был сделать, но не сделал…
— Я мог бы участвовать в поисках! Я мог бы быть рядом с тобой, помочь тебе!
— Не будь глупцом, ты не мог. Дэвид, сколько бы людей умерли, если бы ты бросил практику?
Он обдумал это.
— Наверное, нисколько. В этом городе полно хороших хирургов. — Затем самолюбие дало о себе знать. — Ну хорошо, может быть двадцать или около того. Или тридцать.
Она улыбнулась:
— Вот и твой ответ, глупыш. Ты сделал то, что должен был. Я сделала то, что должна была сделать я. Никаких правильно или неправильно, никаких «должен был», «мог бы», «следовало бы». Так что прекращай эти сопли и давай поговорим о будущем.
Пять минут спустя, после того, как она рассказала о своих планах и о том, что надо сделать, его лицо опять побелело от потрясения.
Глава 26
Разговор с Дэвидом был мучительным, но он был необходим. Выходя из кабинета, Милла знала, что, вероятно, никогда больше не увидится с ним, поэтому она попрощалась, поцеловала Дэвида в щёку и пожелала чудесной жизни.
— И ты можешь больше не посылать мне деньги, — сказала Миллы, улыбаясь ему сквозь слёзы. — Вот тебе причина, по которой ты занимался медициной: ты финансировал поиски. Я не смогла бы сделать этого без тебя в тылу, без твоей поддержки, без финансовой свободы, которую ты мне обеспечивал.
— Но что ты будешь делать теперь? — вид у него был обеспокоенный.
— Думаю, то же, что и раньше. Разыскивать потерянных детей. Хотя мне нужно будет оформить себе какую-нибудь зарплату. — Честно говоря, она совсем не знала, что же она собирается делать. Так долго её жизнь была посвящена одной цели, найти Джастина. Теперь, когда эта цель была достигнута, у Миллы было ощущение, что она напоролась на стену, слишком высокую, чтобы увидеть, что там, дальше. Она была измотана во всех смыслах: психически, физически, эмоционально. При мысли о возвращении в Эль Пасо она не чувствовала ничего, кроме опустошённости. Многое случилось там, может быть, слишком многое. Съездив снова в Северную Каролину и разобравшись с делами там, она, наверное, проспала бы чуть ли не пару дней подряд, и, когда проснётся, почувствовала бы себя лучше. Тогда она была бы способна думать о будущем. У неё хорошо получалось искать потерянных людей. Как могла она бросить это сейчас только потому, что своего потерянного ребёнка она нашла?
Дэвид поймал её, когда она двинулась к выходу, и горячо обнял, тоже зная, что последняя нить, связывавшая их, разорвана.
— Теперь ты тоже можешь двигаться вперёд, — сказал он.
