Людмила Бояджиева - Жизнь в розовом свете
— Разумеется. У тебя хороший вкус, милая. — Профессор нажал кнопку и свет спрятанной лампочки пронизал грозди теплыми лучами — виноград словно созрел и налился соком. — Это работа известного итальянского мастера. А подарил мне лампу сам Энрико Карузо.
— Богач? — Агнес потрогала каменную виноградину.
— Можно сказать и так. Этот человек владел настоящим сокровищем редчайшим, удивительным голосом.
— Угу, — любезно согласилась Агнес.
На улице Питер остановил ее: — Ты уже взрослая, Агнес, прекрати припрыгивать, как девчонка. Девушки, берущие платные уроки, так не ходят.
— Могли бы и не платить. Ведь у меня голос! А голос — это богатство! Агнес показала кончик языка.
— Посмотрим, — рассудил Питер. — Но имей в виду, лодырничество и всяких… всяких «сю-сю-му-сю» я не потерплю: учиться, значит — учиться!
Через два года Фитцнер сказал: — Полагаю, милая, мы оба хорошо постарались и выжали из твоего горлышка все, что возможно. — Он развел руками. — Увы, об опере мечтать не приходится. Но если не будешь делать глупостей, года через три-четыре станешь петь уверенней и гибче.
— Где петь?
Сдвинув очки на кончик носа Фитцнер окинул Агнес печальным взглядом. Девочка научилась управлять своим голосом, многое узнала о вокале и музыке, но леди она не стала. — Полагаю, советовать тебе пойти в церковный хор не имеет смысла?
— Абсолютно. Там не танцуют. — Закинув голову в завитых кудряшках, Агнес закружилась по комнате. — У меня совсем другая цель, милый, милый профессор!.
— Кабаре? Ты хочешь выступать в кабаре?! — Смех Фитцнера перешел в свистящий кашель. — Не так уж плохо звучит: «Последняя ученица Карла Фитцнера стала звездой кабаре». Довольно смешно. Но для надписи на памятнике длинновато.
— Я обязательно стану знаменитой. — Она обняла худые плечи и чмокнула старика в горячую сухую щеку. — Обещаю.
Вскоре Фитцнера похоронили. Аннес Палоши стала выступать в шоу ресторана «Веселая индейка». Поклонников у восемнадцатилетней плясуньи кордебалета было полно и все оставались ни с чем. Агнес читалась девушкой строгих правил, не допускающей вольностей. Товарки подсмеивались над её монашеским нравом и целеустремленностью. То, что Агнес рвалась в примадонны, было видно сразу. Уж очень серьезно относилась она ко всему, что делала на сцене. Вместо того, чтобы тратить деньги на хорошенькие шляпки и побрякушки, брала уроки танца у пожилой мексиканки, торгующей на рынке пряностями. Пятипудовая синьора некогда была примой варьете в Сан-Диско, а потом родила шестерых детей, выйдя замуж за немецкого офицера.
— Дети и муж — что гробовая крышка на сценической карьере. Уж лучше не мечтать о славе, если собираешься обзавестись семьей. И не проливать здесь семь потов, — ворчала она, наблюдая за упорной ученицей. Дерзко подбоченясь, Агнес отщелкивала каблучками зажигательную румбу.
— Может с виду я и похожа на дурочку, но в жизни разбираюсь отлично. Заверила её восемнадцатилетняя девица.
Агнес приготовила собственный номер и с ним явилась к директору труппы господину Фляку.
— Вы должны меня послушать. Не сомневаюсь, мое «Аргентинское танго» понравится публике больше, чем полечки Элизабет. — Агнес кивнула на афишу, изображающую приму шоу «Веселой индейки», Мадам Бриско. — Да будет вам известно, что я два года училась у самого Карла Фитцнера!
— Ладно, ладно, малышка, — усмехнулся директор, — сразу видно, что ты — внучка Карузо и рвешься крутить попкой в самой центре. — Фляк деловито похлопал девушку пониже спины и подмигнул.
Она дерзко вздернула остренький подбородок: — Хотите сказать, что дорога в солистки идет через вашу постель? Тогда все наши кордебалетные девочки стали бы звездами.
— Но не все так талантливы. Ты очень завидная куколка. Посидим вечерок в уютном ресторанчике, обсудим перспективы… — Он притянул к себе Агнес. Ручаюсь, у тебя есть шанс.
— У вас красивые баки. — Агнес томно провела пальчиком по длинным, загнутым к подбородку полоскам смоляных волос. — Только все говорят, что вы их красите. И ещё болтают, что ужинать с вами без толку во всех смыслах.
Флек отвернулся и скучно зевнул: — Ты безработная, крошка. Жалованье за две недели получишь у фрау Кросс.
— Не сомневайтесь, я найду что-нибудь получше этого подвала. И очень скоро в моей грим-уборной появится корзина цветов от вас, маэстро. Но вы никогда не сможете вернуть меня!
Каблучки Агнес застучали по металлической, ведущей наверх, к выходу, лестнице.
Бросив вызов Флеку, Агнес сломя голову неслась по улицам, пунцовая от обиды и возмущения — этот крашеный индюк даже не поинтересовался приготовленным ею номером! Он считал её бездарностью, способной лишь на мелькание во втором ряду массовки. Он не поверил про Фитцнера!
Здраво все взвесив, Агнес решила прибегнуть к оружию, которое держала на крайний случай. Она позвонила человеку, с которым познакомилась месяц назад. О, это был весьма влиятельный господин. Можешь считать, Ди, что девчонке помог случай, но ведь мы, старухи, знаем — случай на стороне сильного. Счастливые обстоятельства только с виду имеют повадки дурашливого сорванца, стреляющего вишневой косточкой в толпу. Капризная фортуна, думает язвительный неудачник, осыпает из рога изобилия кого попало и чаще — людей недостойных и мелких. Но стоит приглядеться и становится очевидным: дары судьбы попадают в сачок ловкого охотника.
— Я то думала, что дождь лотерейных билетиков сыпется равномерно, но мало, кто удосуживается собрать сотню бумажек, извлечь выигрышную и суметь воспользоваться призом лотереи. Ухватить удачу непростой фокус, но ещё сложнее — удержать её. — Размышляла Ди, хмурясь то ли собственным воспоминаниям, то ли образцу связанного кружева. — Хотя, перво-наперво надо иметь нюх, чтобы распознать жар-птицу в ощипанной курице. Разве предполагал малый, купивший за гроши кусок бросовой земли в Оклахоме, что на ней забьет нефтяной источник? А он станет родоначальником могущественной финансовой империи.
— Конечно, Ди. Даже в детских сказках волшебница зачастую является под видом нищенки. Да и новый знакомый Агнес не был похож на сказочного принца. Ситуация, надо сказать, выглядела до крайности, банально.
— Агнес, я стал помощником бармена! — объявил однажды Питер, выложив на стол свой заработок. — Не плохо, а? Могу пригласить «сестричку» на хороший ужин. Ведь ты хочешь посидеть хоть раз в шикарном ресторане, как настоящая дама?
Агнес задумчиво прищурилась.
— Я хочу в театр, — решила она. — Но не на галерку, а в самую дорогую ложу, где сидят в вечерних платьях богатые дамы. — Она загадочно улыбнулась. Совсем недавно Агнес досталось на распродаже сногсшибательное платье. Оно было первым в её жизни вечерним туалетом и, наверное, самым прекрасным — блестящим, длинным, узким, цвета надежды и утреннего василька.
