Барбара Колли - Пятновыводитель для репутации
— Уверена, пруд получится великолепный! — заверила она Пэтси. — А теперь, если вы откроете мне парадную дверь, я примусь за дело.
Как и у большинства клиентов Шарлотты, в доме Пэтси никогда не случалось жуткого беспорядка и пугающей грязи. Кроме мытья вентиляторов, работа Шарлотты в основном заключалась в том, чтобы смахивать пыль с мебели, полировать ее, собирать пылесосом собачью шерсть, менять постельное белье, мыть кухни и ванные комнаты.
К двум часам дня Шарлотта почти управилась с работой, не успела только перестелить огромную кровать Пэтси с пологом, державшимся на четырех массивных столбах. Ей даже удалось без особого труда вычистить и вымыть вентиляторы. Как она и предполагала, Пэтси по-прежнему хранила стремянку в кладовке для продуктов. А поскольку лестница оказалась выше, чем помнилось Шарлотте, и прочнее того алюминиевого чудовища, которое она привезла с собой, добраться до вентиляторов оказалось несложно.
Шарлотта разглаживала на кровати теплое стеганое одеяло, как вдруг зазвонил мобильный. И практически через секунду после того, как она включила соединение, Мэделин, не сочтя нужным тратить время на приветствия, разразилась гневной тирадой:
— Ты должна что-то сделать с Надей, Шарлотта!
— Очевидно, это означает, что ты снова со мной разговариваешь.
Но Мэделин проигнорировала язвительное замечание сестры.
— Она просто-напросто беднота и убожество, Шарлотта! И манеры у этой девицы, как у козы в огороде!
— Да как тебе не стыдно! Надя не…
Однако Мэделин не дала ей закончить:
— Да ты знаешь, что она сделала? — завопила она. И, не дожидаясь ответа, возбужденно затараторила вновь, да так, что речь ее стала походить на бред: — Знаешь, как она со мной обошлась? Отмахнулась, как от мухи! И хватило ведь наглости! Подумать только, я решила дать ей шанс — исключительно ради Даниэля. И вот, я так мило назначаю на сегодня чаепитие в отеле «Виндзор», приглашаю своего босса и даже нескольких друзей, чтобы познакомиться с ней. А она велит мне катиться подальше со всеми своими приглашениями! Да, именно так! Звонит всего за час до назначенного времени, заявляет, что больна… Говорю тебе, происхождение не скроешь. Я ведь с самого начала знала…
— Мэделин! Надя в самом деле больна! Она…
— Ну да! Конечно! Да она просто-напросто бесится до сих пор, потому что я не запрыгала от радости, как все, когда они в воскресенье сделали это свое дурацкое объявление. И решила таким способом расквитаться со мной.
— Но это же полная чепуха! — заспорила Шарлотта. — Прежде всего, Надя не такая. Она в эти игры не играет. А во-вторых — у нее желудочная инфекция!
— А я — королева Марди-Гра[2]! Да ты что, не понимаешь? Да она не только окрутила моего сына, но еще и тебя одурачила!
— Прекрати, Мэделин! — закричала Шарлотта, не в силах больше сдерживать нараставший гнев.
— Как ты смеешь меня одергивать! — выкрикнула Мэделин в ответ. — Зачем только я тебе позвонила! Я должна была знать, что ты предашь родную сестру и примешь сторону какой-то поганки. Тебе никогда не нравилось ничего из того, что я делала. Почему…
Терпение Шарлотты лопнуло. Когда у Мэделин случались такие истерические припадки, разговаривать с ней становилось невозможно, и пытаться ее урезонить бессмысленно. Шарлотта решительно убрала трубку от уха и, ткнув пальцем в кнопку, прервала соединение. А потом трясущейся рукой отключила телефон.
Несколько невыносимо долгих мгновений Шарлотта могла лишь тупо смотреть в пол, пытаясь унять волнение. Однако ни глубокие вдохи, ни счет до десяти на этот раз не помогали.
— Испорченная, — сердито пробормотала она. — Эгоистка до мозга костей!
Разъяренная, она влетела в кухню и схватила свою коробку с моющими средствами. Только потом, уже на Притания-стрит, Шарлотта сообразила: следовало все-таки сказать Пэтси, что она завершила работу и уезжает.
Ну и ладно, — подумала она. В ее теперешнем состоянии лучше ни с кем не заговаривать. Кроме того, Пэтси слишком поглощена своим новым проектом, чтобы обратить на это внимание.
Короткая поездка домой ничуть не подняла Шарлотте настроение. Вновь и вновь, кипя от злости, прокручивала она в голове базарную склоку между ней и Мэделин. Шарлотта понимала, что это серьезнее, чем обычные стычки с сестрой. Отчасти, конечно, дело в усталости и плохом самочувствии, но вдобавок ей на плечи тяжким грузом ложилась память о годах, на протяжении которых приходилось мириться с эгоизмом и мелочностью Мэделин. А сегодня словно кто-то отдернул занавеску, и то, что она увидела в ярком солнечном свете, потрясло ее.
Все это время, когда дело касалось Мэделин, Шарлотта прятала голову в песок. Вместо того, чтобы бороться с этим, она намеренно не замечала, какой самовлюбленной и ограниченной бывает порой ее сестра. Подумать только, как часто находила она оправдания ее поведению! Как часто ей приходилось вытаскивать сестру из финансовых затруднений! И все это время она предпочитала закрывать глаза на то, что Мэделин разрушает все вокруг себя, хоть ей и хватило ума вмешаться в дела сестры и взять на себя воспитание Джудит и Даниэля. Вопрос лишь — почему? Почему столько лет она мирилась с поведением Мэделин?
Шарлотта мучительно искала ответ на свой вопрос. По крайней мере, один ответ напрашивался сам собой: она по-настоящему любила сестру. Она действительно ее любила! Но реальное объяснение все-таки посложнее. Не считая ее собственных воспоминаний, одна лишь Мэдди позволяла Шарлотте не утратить связи с родителями. Верна, значит, старинная пословица? В бурю сгодится любое пристанище… Возможно, когда-то так оно и было, но теперь…
Подъезжая к дому, Шарлотта заметила на веранде Луи. Она предположила, что сосед поджидает ее, хотя в такой чудесный день он мог просто греться на весеннем солнышке.
— Ах ты, черт! — тихо ругнулась она. Если он ее здесь караулит, значит, дело важное и не потерпит до ужина. — Ради бога, не сейчас! — взмолилась она, паркуя фургон и заглушая мотор. На мгновение возник соблазн войти в дом через кухонную дверь.
С тяжким вздохом Шарлотта выбралась из фургона и устало потащилась к парадному крыльцу. Луи умел быть очень настойчивым; отчасти благодаря этому он и стал таким хорошим детективом. Поэтому, зная его, можно вполне ожидать, что, даже если Шарлотта прошмыгнет в дом через кухню, Луи будет колотить в дверь, пока ему не откроют.
Глава 3
— Что случилось? — спросил Луи, когда Шарлотта поднялась по лестнице. — У тебя такой вид, будто ты готова кому-нибудь шею свернуть!
