Нимфоманка (СИ) - Рё Ишида

— Пройдёмте на кассу! — вопил мой старик, волоча вслед за Ханадами коробку с вентилятором. Положительно, он продолжал вести себя как идиот. Они уехали, почти сразу в магазин потекли клиенты. Случилось как раз то, чего я боялся. Я разрывался между кассой и торговым залом, но клиенты всё равно были недовольны тем, что всё происходит так медленно. Управляющий сидел за кассой, но мы всё равно не справлялись. Отец вернулся через почти два часа, и я сразу смог вздохнуть свободнее. Но всё равно к концу рабочего дня я был выжат как лимон над жареной рыбой. Мой старик, по-моему, тоже крепко устал. Закрыв магазин, мы вдвоём сидели в курилке. Отец даже угостил меня сигаретой, хотя вообще-то он не одобрял если ловил меня за курением.

— Отлично поработал сегодня! — сказал он мне.

— Спасибо, — отвечал я.

Мы курили, думая каждый о своём.

— Такаши, что ты думаешь о Ханаде-сенсей? — спросил мой старик.

— Ты уже спрашивал, — отвечал я.

— Я спросил её о тебе! Она очень хвалила твои способности! Почему ты не сказал мне, что вступил в литературный клуб?

— Я не думал, что это что-то важное, — отвечал я, не понимая к чему он клонит.

— Ханада-сенсей рассказала, что твой рассказ отправляли на конкурс!

Вот чёрт! Сколько ещё эта глупость будет преследовать меня!

— Это очень здорово! — продолжал восхищаться мой старик.

— И очень хорошо, что Ханада-сан куратор вашего клуба! Она прекрасный учитель! — продолжал он с воодушевлением.

Что-то в его тоне мне не понравилось.

— Такаши, — продолжал мой старик, заметно смущаясь и нервничая, — не знаю, как ты к этому отнесёшься, но я позволил себе пригласить Ханаду-сан в эти выходные сходить со мной на строительную выставку! Не уверен, что ей будет это интересно, но она дала своё согласие составить мне компанию!

— Ты же не будешь против? — робко спросил он, покосившись на меня.

Я молчал словно поражённый громом.

— Такаши? — обратился ко мне отец, в голосе его звучала тревога.

— Нет, — выдавил я из себя, наконец.

— Ну, вот и отлично! — выдохнул мой старик с явным облегчением.

Он хлопнул меня по коленке.

— Я закажу нам чего ни будь на ужин! Чего ты хочешь? Сашими пойдёт?

— Да, — отвечал я, плохо понимая, что он говорит.

— Ты идёшь? — спросил он.

— Чуть позже, — отвечал я.

— Ладно, — его недоумённый взгляд на секунду задержался на моём лице. Наконец он ушёл. Я сразу же набрал номер Мари. Она не ответила. Я позвонил опять, потом ещё раз. Ответа не было. Я уже собирался идти домой, хотя, кажется, плохо понимал куда мне нужно идти, когда на мой телефон позвонил незнакомый мне абонент.

— Привет это я, Огава, — услышал я в трубке.

Голос у неё был такой странный, что сам я ни за что не узнал бы её.

— Пытаешься дозвониться до моей клячи? — осведомилась она.

— Не называй её так!

— Ладно. Буду называть её шлюхой, если тебе так больше нравится!

— Прекрати!

— Ты спишь с моей матерью? — она спросила это так неожиданно, что я вздрогнул. Сердце моё упало куда-то вниз в район пяток, и там оно глухо бухало, отдаваясь у меня в животе.

— С чего ты взяла? — я постарался, чтобы мой голос звучал возмущённо.

— Достаточно просто увидеть, как ты на неё смотришь!

— Глупость какая-то!

Огава помолчала.

— Я отключила ей телефон, так что ты не сможешь пока связаться с ней!

— Ерунда! С чего мне звонить ей? — я уже овладел собой.

— Значит, её телефон у тебя есть! — заметила Рина.

Я выругался.

— Чего ты хочешь? — спросил я.

— Ничего. Если она тебе не интересна, то и нет причин переживать, что Ханада-сенсей идёт в это воскресенье на свидание с твоим отцом!

— Я знаю об этом!

— Вот как? — кажется Огава, слегка огорчилась.

— И что ты планируешь делать?

— Ничего. Что я, по-твоему, должен делать?

— Не знаю. Например, устроить сцену своей девушке!

— Ханада-сенсей не моя девушка!

— Хорошо если так! Значит, ты сможешь сходить на свидание со мной в это воскресенье!

— В это воскресенье я работаю!

— Лжец!

Огава выругалась. Оказывается, она знает такие слова, от которых даже у меня уши вянут!

— Сходи со мной в кино или ещё куда-нибудь! — повторила она с ожесточением.

— Хорошо. Если ты так хочешь, без проблем. Но не в это воскресенье!

— Мудак! — она повесила трубку.

Я снова позвонил Ханаде-сан, её телефон по-прежнему не отвечал. За ужином отец был необыкновенно оживлён и разговорчив, а я по большей части молчал. Перед сном пришло сообщение от Мари: «Прости! У меня был выключен телефон! Сама не знаю, как так получилось! Поговорим завтра в школе». Я тут же набрал её номер.

— Миура-кун, извини…

— Ты идёшь на свидание с моим отцом? — спросил я, мой голос, кажется, предательски дрожал.

— Свидание? Конечно, нет! Миура-сан попросил составить ему компанию на выставке! Только и всего!

У меня в глазах помутилось.

— Шлюха! — почти прокричал я и бросил трубку. Уже через минуту я горько пожалел о своих словах и вновь набрал номер Ханады-сенсей.

— Прости меня Мари! Не знаю, что на меня нашло! — униженно лепетал я.

— Миура-кун, я не сержусь! Тебе следует вести себя более по-взрослому! — голос у Мари был спокойный и я не мог понять злиться ли она на самом деле.

— Прости меня! — простонал я.

— Говорю же, я не сержусь! Увидимся в школе! Спокойной ночи!

— Мари, стой! Мы завтра сможем…

— Может быть.

Она повесила трубку. Я лежал на кровати, сжимая смартфон в руке. Когда всё пошло не так? Что она делает? Что делаю я? И не может ли быть так, что ничего на самом деле не происходит? И всё это только в моей голове! Что ж в таком случае я сам разрушаю наши отношения. Мари права, я должен повзрослеть, наконец! Завтра я поговорю с ней и всё наладиться! С этими мыслями я и заснул.

Наутро я явился в школу необыкновенно рано. Я надеялся успеть извиниться перед Ханадой-сенсей до того, как начнутся занятия. Но надеждам моим не суждено было сбыться. Я крутился около преподавательской рассчитывая перехватить Мари, но она появилась уже вместе с какой-то старшеклассницей. Они так оживлённо о чём-то разговаривали, что едва не прошли, мимо не обратив на меня внимания.

— Миура-кун! Ты что-то хотел? — спросила у меня Ханада-сенсей, своим чудесным, милым голоском. Её спутница уставилась на меня, глаза у неё были как у рыбы. Такие же холодные и бессмысленные.

— Я хотел бы поговорить с Вами, сенсей! — сказал я.

— Я сейчас немного, занята, Миура-кун! — сказала мне Мари, — но после занятий я думаю, мы могли бы пообщаться.

— Хорошо, — отвечал я, едва не скрипнув зубами от злости.

В класс я вернулся во взбешённом состоянии, я сел на своё место и стал смотреть в окно.

— Что-то случилось? — спросила меня Шиндо Сакура, она рядом со мной сидит.

— Ничего, — отвечал я, не глядя на неё.

Больше она ничего спрашивать не стала. В обеденный перерыв я зашёл в столовку, только чтобы поговорить с Риной. Но Огавы там не оказалось. Первый и второй курсы учатся на разных этажах и пересекаемся мы разве что в столовой, но сегодня мне положительно не везло. Я спустился вниз, обогнул здание школы и там уже дал выплеск своим эмоциям. После двух-трёх ударов по стене на костяшках пальцев у меня выступила кровь, и я остановился тяжело дыша. И услышал аплодисменты. Это была Огава, оказывается она сидела тут на ступеньках спортзала и ела свой бенто.

— Браво! — сказала она, закончив аплодировать, — стена побеждена! Во всяком случае, ей наверняка больно!

— Ты что здесь делаешь? — спросил я, задыхаясь.

— Обедаю. Что не видно? Мать сделала мне бенто. Ты же сам сказал мне налаживать с ней отношения! Вот я и стараюсь!

Я сел с ней рядом.

— Зачем ты это сделала? — спросил я.

— Отключила её телефон? Тебя хотела позлить! Ты меня почему-то бесишь, семпай!