Нимфоманка (СИ) - Рё Ишида

Если вдуматься, то с этого самого момента, наши встречи стали происходить всё реже. Ханада-сан теперь всё чаще оказывалась занятой то домашними делами, то школьными проблемами. Я подозревал, что она встречается с моим отцом. Мой старик частенько возвращался поздно, а настроение его заметно улучшилось. В последнее время он был всё время весёлым, от былой его мрачности не осталось и следа. Рина тоже как будто избегала меня, похоже, Ханады решили отправить меня в игнор. Я не видел Мари целую неделю. В лит клубе я мог бы, скорее всего, застать Рину-чан, но идти туда мне тоже не хотелось. Моё последнее свидание с Ханадой-сан, состоялось в понедельник. В выходные я несколько раз хотел позвонить ей, но не делал этого из страха, что в этот момент она окажется вместе с моим отцом. Я не знаю, что чувствовала Мари, но для меня все чувства были необыкновенно обострены. Возможно, где-то в глубине души, я понимал, что в последний раз занимаюсь с ней любовью. Мари была очень нежной, во взгляде её была грусть, после того как я кончил она погладила меня по голове и тихо проговорила:

— Ты очень хороший Такаши-кун! — это прозвучало так, как будто она прощается со мной, и я ощутил боль в груди, как будто мне туда иголку воткнули. Одевшись Мари села на край кровати, на которой сидел я по-прежнему голый, покопалась в сумке и подала мне бумажную полоску. Я взял её, на узкой розовой бумажке чётко видны были две полоски.

— Что это? — спросил я, хотя всё уже понял.

— Это мой тест на беременность, — спокойно отвечала Ханада-сенсей.

— Такаши-кун, я беременна. Это твой ребёнок, — продолжала она ровным голосом.

Я молчал, не зная, что сказать, честно говоря, о таком я совершенно не думал.

— Такаши, нам нужно расстаться! — произнесла Мари, так мягко, как будто боялась за мой рассудок.

— Почему? — это всё что я смог из себя выдавить.

Она беспомощно улыбнулась.

— Я упустила момент, когда можно было сделать аборт. Я была слишком беспечна. Я обсудила эту ситуацию с Риной, и моя дочь поддержала меня. Такаши я буду рожать, но я не могу родить ребёнка от своего ученика! Ты же понимаешь? Рина не должна проходить через такой позор!

— Подожди! А как же мы? — почти выкрикнул я.

— Такаши, даже сейчас ты думаешь только о себе! — мягко упрекнула меня Ханада-сенсей.

— Миура-кун, — продолжала она, — я…

Мари запнулась на секунду словно собираясь с духом.

— Я и твой отец. Мы переспали! — сказала она решительно.

Сердце моё разбилось на тысячу осколков, лицо учительницы перед моими глазами стало расплываться.

— Миура-кун! — кусая губы, проговорила Ханада-сенсей.

— Твой отец сделал мне предложение выйти за него замуж! Кажется, он хотел сегодня поговорить с тобой об этом! — выговорила она через силу.

Я провёл рукой по глазам и пальцы мои стали мокрыми.

— Ты скажешь ему, что это его ребёнок? — спросил я.

— Да, — отвечала Ханада-сенсей, глядя в сторону, — именно поэтому я не могла больше тянуть. Расхождение в сроках стало бы слишком большим. У меня есть знакомый врач, он поправит дату в моём свидетельстве! Я не считаю, что это полностью ложь! Даже если это будет не совсем его сын.

— С врачом ты тоже переспала? — спросил я, изо всех сил стараясь не плакать.

— Такаши! Мне так жаль, — прошептала Мари, в глазах у неё тоже стояли слёзы, она попыталась взять меня за руку, но я отдёрнул руку. На её указательном пальцем я заметил кольцо.

— Это отец тебе подарил? — спросил я, — похоже, оно стоит целое состояние!

Ханада-сан встала.

— Прости меня Миура-кун, — сказал она, своим тихим нежным голосом. Она поклонилась и пошла к двери.

— Поздравляю, Ханада-сенсей! — сказал я.

Она обернулась, её взгляд задержался на моём лице на секунду, потом она улыбнулась, как-то жалко и затравлено и вышла. Когда за Мари закрылась дверь, я ещё некоторое время сидел в какой-то прострации, потом я оделся, спустился вниз, закрыл депозит и вышел на улицу. Некоторое время я брёл неизвестно куда, не разбирая дороги и толком не осознавая куда я иду. Неожиданно зазвонивший телефон вывел меня из этого состояния похожего на помешательство. Это звонила Рина.

— Семпай, — голос у неё был встревоженный.

— Чего тебе? — отвечал я.

— Вы в порядке, семпай? Как Вы себя чувствуете? — спросила Рина.

— Думаю, теперь ты можешь называть меня братиком! — сказал я.

Рина на несколько секунд замолкла.

— Значит, она всё-таки сказала тебе? — спросила она, наконец.

— Что ты об этом думаешь, сестрёнка? — съязвил я.

— Такаши-кун, где ты? Я приеду к тебе! — в её голосе я ощутил искреннюю заботу и беспокойство. Ещё не все Ханады выкинули меня из своей жизни!

— Всё нормально! Не надо! Поздно уже! Я домой поеду! — сказал я ей.

— Она сказала мне, что это ребёнок твоего отца! Это правда?

— Правда.

Ханада-тян помолчала.

— Мне так жаль, Такаши-кун! — произнесла она, голосом своей матери.

Да сговорились они обе что-ли?!

— Забей! Я в порядке!

— Ты ведь старше? — спросила Рина, немного подумав.

— Естественно!

— Спокойной ночи, они-сан!

— Дура!

— Сам дурак!

После разговора с Риной мне по-правде сказать немного полегчало. У меня возникло странное чувство, что Ханада-тян, каким-то образом ощутила, что нужна мне и сразу позвонила. Если вдуматься, то до того, как Мари стала моей девушкой, я был бы счастлив видеть её своей матерью. Да и иметь такую сестру, как Рина, тоже, в общем, было бы неплохо, несмотря на её периодические закидоны. Пока ехал домой я почти совсем пришёл в себя. Действительно, что я мог предложить Ханаде-сенсей? Жить за счёт моего отца? Это унизительно само по себе, кроме того, что Мари пришлось бы пройти через чудовищные обвинения в растлении своего ученика, или в лучшем случае рождении ребёнка вне брака. На её карьере и честном имени навсегда был бы поставлен крест. Всё это время я думал только об удовлетворении своей похоти. Мне было совершенно плевать на чувства Ханады-сан, которая рисковала всем встречаясь со мной. Если бы я вёл себя как взрослый, всей этой ситуации просто не произошло бы. Едва я переступил порог дома, как отец возник передо мной словно по волшебству. Сейчас на нём был довольно дурацкий передник.

— Такаши, ужин готов! — весело сказал он, помахивая шумовкой.

Этот ужин превратился для меня в настоящую пытку. Я всё ждал, когда он, наконец, сообщит мне главную новость. После еды, он мыл посуду и, кажется, всё никак не мог найти подходящего случая чтобы сказать мне. Не желая облегчать ему жизнь, я сразу ушёл наверх. Покончив с посудой, отец поднялся на второй этаж и постучал в мою дверь.

— Такаши, можно войти? — спросил он робко.

— Чего ты хотел, отец? Я делаю уроки! — отвечал я.

Может быть, на уровне подсознания я стремился отсрочить момент, после которого ничего нельзя уже будет вернуть назад. Отец помялся перед дверью.

— Не мог бы ты когда закончишь, зайти в мой кабинет? — попросил он робея.

— Хорошо! Я зайду! — отвечал я.

Сидеть и ждать неизвестно чего, например того, что мой старик ляжет спать, было глупо, конечно. Даже если бы наш разговор не состоялся сегодня избежать его мне всё равно бы не удалось. Тяжело вздохнув, я направился в кабинет отца.

— Можно войти?

— Входи, Такаши!

Когда я вошёл, то сразу понял, что в кабинете многое переменилось. Самое главное мой старик переставил свой рабочий стол ближе к окну, тогда как раньше, он прятался в глубине комнаты. Сейчас перед отцом горел экран монитора, отбрасывая свет на его лицо. Я отметил про себя, что мой старик поменял очки, вместо старых, в которых он ходил столько, сколько я себя помню, у него теперь были новые. Довольно стильные, надо сказать. Не удивлюсь, если он выбирал их вместе с Ханадой-сенсей. Похоже на неё. На столе отца произошло ещё одно изменение, я вначале не понял какое, но потом до меня дошло — большой портрет моей матери исчез.