Гарольд Роббинс - Прощай, Жаннет
– Прекрасно, – сказала Жаннет, – Значит, Александр уже здесь.
– Да, – кивнула Хайди. – С двумя помощниками. Он обещал и мне сделать прическу.
– Превосходно, – сказала Жаннет. Она взглянула через комнату, туда, где мадам Клод возилась с подвенечным платьем. – Что вы думаете о robe de mariage?[70]
– Мне ужасно нравится, – воскликнула Хайди. – Самое красивое свадебное платье, какое я видела в жизни.
Жаннет внимательно посмотрела на нее. По лицу Хайди она поняла, что та говорит вполне искренне.
– Спасибо, – сказала она. – Я и хотела, чтобы это было нечто особенное.
– Так и получилось, – подтвердила Хайди, идя за ней через комнату. – Никогда ничего подобного не видела.
Жаннет остановилась перед платьем и взглянула на мадам Клод.
– Tout va bien?[71]
– Oui, мадам, – ответила та. – Tres bien.[72] Жаннет повернулась к платью. Этим утром в Париже фотографии этого платья были переданы прессе. Завтра они появятся в половине газет мира. Такого свадебного платья никогда еще не было.
Если упростить описание, то оно состояло из трех вуалей почти прозрачного шелка с вышивкой, слоновая кость на белом. Первая вуаль падала с головы невесты до ее обнаженных плеч. Вторая составляла верх платья без бретелек, отдаленно напоминая нижнее белье и, наводя на мысль о наготе, слегка прикрывала талию. Третья вуаль была юбкой, начинающейся от талии, чуть выше второй вуали, и мягко облегающей бедра. От середины бедра она превращалась в груду вышитых оборок, переходящих в длинный шлейф. Главная идея – намек на наготу. Каждый считал, что он что-то видит, хотя на самом деле не видел ничего.
Она одобрительно кивнула.
– Позовите меня, когда начнете одеваться, – попросила она. – Хочу убедиться, что все в порядке.
– Oui, мадам, – сказала костюмерша.
Из ванной вышел Александр и, увидев Жаннет, подошел к ней и поцеловал в щеку.
– Твоя сестра очаровательна, – сказал он.
– Ты тоже очень мил, раз приехал сюда и делаешь это все для нас, cheri, – ответила Жаннет. – Я тебе очень признательна.
– Не стоит благодарности, – улыбнулся он. – Рад был оказать услугу.
– Она еще в ванной? – спросила Жаннет.
– Да, – ответил он. – Мои девочки делают ей маникюр и педикюр.
– Загляну на секундочку, – сказала Жаннет, – а потом пойдем и выпьем кофе.
– С удовольствием, – согласился он.
Лорен сидела в ванной с полотенцем на голове, поставив ноги в тазик с водой. Она подняла глаза на Жаннет и улыбнулась.
– Никто не предупредил меня, что все так будет. Жаннет засмеялась.
– Что же, надо терпеть. Как ты?
– Немножко не в себе, столько народу кругом. Сейчас бы „Харви номер шесть», хоть пару затяжек.
– А у тебя есть? – спросила Жаннет.
Лорен кивнула на портсигар, лежащий на полочке над умывальником.
– Вон там. Только мама в комнате, да и все остальные тоже. Сама понимаешь…
Жаннет улыбнулась.
– Что-нибудь придумаем. – Она обратилась к девушкам. – Не могли бы вы на минутку выйти. Мне надо поговорить с сестрой наедине.
– Oui, мадам, – ответили те и вышли. Жаннет заперла дверь.
– Видишь, как просто, – улыбнулась она, открыла портсигар и вынула косячок. Передав его Лорен, повернулась к окну. – Прежде чем закуришь, я открою окно. Не стоит, чтобы в покоях дворца Рирдонов пахло марихуаной.
Лорен хихикнула.
– Верно. Половина этого старичья и не сообразит, с чего это их так пробрало. – Она прикурила сигарету и глубоко затянулась. Медленно выпустила дым и передала ее Жаннет.
Жаннет тоже затянулась и вернула косячок сестре.
– Здорово.
Лорен согласно кивнула.
– У Харви сбоев не бывает. Он ужасно заинтересовался этой косметикой из глины. Это серьезно?
– Хочу попробовать, – сказала Жаннет.
– Я рада, – улыбнулась Лорен. – Харви славный малый. – Она сделала еще одну затяжку. – До сих пор не верю. Надо же, выхожу замуж. Как в сказке.
Жаннет посмотрела на сестру, и внезапно ей стало грустно.
– Да, – сказала она мягко. – Действительно, как в сказке.
Жаннет не пробыла в своей комнате и часа, как раздался стук в дверь.
– Кто там? – спросила она.
– Камердинер лорда Патрика.
Она приоткрыла дверь и выглянула.
– В чем дело?
– Лорд Патрик желал бы вас видеть, мадам, – сказал камердинер.
– Ради Бога, я еще не начинала одеваться, – раздражилась Жаннет. – Скажите ему, что мы встретимся внизу.
Лицо камердинера осталось бесстрастным.
– Думаю, вам лучше пойти к нему сейчас, мадам. Жаннет внимательно взглянула на слугу и кивнула.
– Одну минуту. – Она вернулась в комнату, снова натянула брюки, открыла дверь и направилась в сторону холла.
– Полагаю, нам лучше пройти с заднего хода, – поспешно остановил ее камердинер.
Жаннет последовала за ним через дверь в дальнем конце холла по длинному коридору, выкрашенному серой краской, в другое крыло дома. Слуга остановился перед дверью и открыл ее.
– Комната лорда Патрика, мадам, – сказал он.
Она вошла в небольшую гардеробную, отделявшую ванную от спальни. Патрик сидел в одних трусах, уставившись в стакан с виски, который держал в руке. Когда Жаннет вошла в комнату, он поднял глаза.
– Свадьба отменяется, – сказал он. – Скажи им.
– Ты что, рехнулся? – резко спросила она. – Почему? Патрик глотнул виски.
– Я передумал.
Жаннет некоторое время смотрела на него, потом повернулась к камердинеру.
– Оставьте нас одних!
– Конечно, мадам, – сказал камердинер и вышел. Услышав, что дверь закрылась, она подошла к стулу, на котором сидел Патрик, и посмотрела на него.
– Теперь объясни. Патрик поднял на нее глаза.
– Потому что она сразу хочет иметь ребенка. Сказала, что выбросит таблетки в день свадьбы.
– Это не повод, – заметила Жаннет.
– Для меня вполне достаточный, – сказал он. – Мне тут вовсе не нужны эти верещащие ублюдки.
– Ладно, – спокойно сказала она. Повернулась и пошла назад в гардеробную.
Он встал и направился за ней.
– Скажи им, что я заболел. Она круто повернулась к нему.
– Ничего я им не скажу, – холодно заявила она, взяла трость с подставки для зонтиков и шагнула к нему.
Он выронил стакан и попятился, пытаясь руками закрыть лицо.
– Не поможет. Ты меня не заставишь.
– Нет? – переспросила она ледяным тоном. Трость со свистом опустилась на его плечи. Он вскрикнул от боли и попытался убежать, но она следовала за ним по пятам, продолжая наносить удар за ударом по плечам и спине. На белой коже вспухли красные рубцы. Он бросился на кровать и зарыдал.
– Прекрати!
Уперевшись концом трости в его плечо, она перевернула его на спину, заставив смотреть ей в лицо. Увидела, что он уже вовсю работает рукой. В ярости она отбросила его руку.
