Линда Ховард - Теперь ты ее видишь
— Я бы рассказал, если бы точно знал, что это избавит Суини от допроса.
— Вы подтверждаете, что видели картину в ходе ее создания, за несколько дней до убийства госпожи У орт?
— Да. Я наблюдал за работой над картиной с самого начала, когда Суини нарисовала только две туфли. — Ричард посмотрел на полицейских. — Я не был на месте преступления, но вам известно, в чем была Кандра в тот вечер, значит, вы можете сказать, правильно ли Суини изобразила ее одежду. Длинное черное платье, черные туфли-лодочки с маленькими золотистыми шариками в середине каблуков. Верно?
— Верно.
Суини подумала, что Ричард невольно подтвердил ее показания. Он не был в ее квартире после смерти Кандры, а значит, не видел картину после убийства. То, о чем он сейчас рассказал, было нарисовано до преступления, а полицейские знали, что Ричард не видел заранее одежду Кандры.
— Ладно, все в порядке. — Аквино протер покрасневшие глаза. — Если только вы не сговорились совершить убийство, хотя одному Господу ведомо, зачем бы вам это понадобилось. Поскольку нам не удалось найти мотив, госпожа Суини вне подозрений.
— Как насчет картины? — спросил Ричард. — Вы не хотите, чтобы она закончила ее? — При этих словах Ричард крепче обнял Суини, и она поняла: он очень обеспокоен тем, что ей пришлось выдержать, но не видит иного выхода.
— — Конечно, хотим, — сказал Раитнер, увидев, как Аквино кивнул. — Картина не может считаться фактическим доказательством, но послужит косвенной уликой, если нам удастся выяснить личность убийцы.
— А если мы не узнаем его в лицо? — спросила Суини.
— Имея детальный словесный портрет, мы сравним его с видеозаписью охранной системы, на которой зарегистрирован день и время суток. Зная точное время, мы непременно вычислим убийцу по записи в журнале привратника.
Ричард на мгновение задумался.
— Возможно, я бы узнал кого-то, если бы мне показали пленку, — сказал он.
— Нам не удалось, — отозвался Аквино. — Правда, мы добыли фотографии большинства людей из списка…
— Из какого списка? — удивилась Суини.
— …но привратник никого не узнал, и на пленке ни одного из них не оказалось, — продолжал Аквино, пропустив вопрос мимо ушей. — Мы продолжаем следить за всеми, кто был зарегистрирован в журнале посетителей, но до сих пор никто из них не вызывает подозрений.
— В настоящее время картина — наша единственная надежда, — добавил Раитнер. Ричард кивнул.
— Сегодняшнюю ночь я проведу с Суини. Не хочу оставлять ее одну. Кай наверняка разнес слух о картине по всему городу, и человек, убивший Кандру, вполне мог о ней узнать. Кроме того, я позвоню вам сразу, как только она закончит лицо преступника.
Должно быть, что-то в его голосе насторожило полицейских.
— Господин Уорт, — заговорил Аквино, — боюсь, вы намерены совершить героический поступок, но заверяю вас, что это ни к чему. Если над госпожой Суини нависнет угроза, ваша главная задача — обеспечить ее безопасность, а арест преступника предоставьте нам.
— Именно об этом я и думал в первую очередь, — отозвался Ричард. Суини оставалось только гадать, заметили ли полицейские двусмысленность его ответа.
В этот вечер за рулем сидел Эдвард.
— Мы отвезем мисс Суини домой, — сказал Ричард.
— Очень хорошо, сэр.
Полицейские отдали девушке оба холста, и Эдвард положил их на сиденье рядом с собой. Картины так напугали его, что он на секунду потерял самообладание, но потом его лицо приняло обычное выражение, и он посматривал на холсты вполне равнодушно, словно это были пейзажи.
Когда они уселись в машину, Ричард взял руку Суини и сплел ее пальцы со своими.
— Ты замерзаешь, — заметил он.
— Я перепугалась. — Суини стиснула его ладонь. — Сегодня было не так тяжело, как раньше. Пока полицейские приносили мне кофе, я держала себя в руках.
— Если бы ты сразу позвонила мне, многого удалось бы избежать.
— Зато, увидев, как я расправляюсь с «Шансом», полицейские стали доверять мне куда больше.
— При чем здесь «Шанс»? — Ричард озадаченно взглянул на нее.
— Это одна из моих новых способностей. Когда-нибудь я тебе покажу.
Их переплетенные ладони лежали на правом бедре Суини. Косточками пальцев Ричард легко поглаживал ее ногу.
— Сейчас у меня сидят родители Кандры и кое-кто из их друзей, — проговорил он. — Мы уже отдали распоряжения о погребении — старики решили похоронить Кандру поближе к своему дому, — и они собираются вернуться в отель. Эдвард отвезет их, а я прихвачу смену белья и приеду к тебе на такси.
Суини подумала, что будь у нее хоть капля благородства, она бы сказала Ричарду, что у него слишком много своих дел, и поэтому она прекрасно справится сама. Но девушка безумно устала от ночного одиночества. Ей страстно хотелось, чтобы Ричард был рядом, поэтому она не могла проявить великодушие.
Кроме того, от Суини не ускользнули слова Ричарда о том, что убийца Кандры уже пронюхал о картине. Девушка не вполне осознавала, что ей грозит опасность, но здравый смысл призывал ее исключить ненужный риск. Суини всегда спала очень крепко, поэтому едва ли она услышала бы, как кто-то входит в квартиру, разве что эти люди вломились бы, как в кино, в окно у ее кровати.
Проведя бессонную ночь, она так устала, что даже звон разбитого стекла вряд ли разбудил бы ее.
Как это часто случалось прежде, Ричард словно угадал ход ее мыслей.
— Ты спала сегодня? — спросил он.
— Нет. А ты?
— Прилег на пару часов после обеда.
Суини позавидовала тому, что Ричард успел отдохнуть, а заодно и его выносливости. Казалось, этот человек не знал усталости, он выглядел таким же собранным и подтянутым, как всегда.
— Сегодня ты отоспишься, — пообещал он. Суини сжала его руку и, понизив голос так, чтобы не услышал Эдвард, сказала:
— Но не всю ночь, надеюсь?
— Это я тебе гарантирую. — Ричард стиснул ее ладонь, и остаток пути Суини провела в умиротворенном молчании.
Маленький итальянский ресторан находился напротив дома Суини и чуть наискосок от него. Ресторан пользовался популярностью в округе и имел постоянных клиентов из числа местных жителей. Они обычно заглядывали сюда, чтобы прихватить снедь в дорогу. Кай, заняв столик у окна, видел хвсех, кто входил в дом Суини.
Он позволил втянуть себя в убийство Кандры, отчасти повинуясь порыву. Кандра оказалась редкостной мерзавкой и к тому же собиралась уволить его. Но главной причиной были деньги. Может, для кого-то сотня тысяч долларов не ахти какое богатство, и уж конечно, этой сумме далеко до того миллиона, который Кандра надеялась вытянуть шантажом. Однако Каю совсем не хотелось потерять еще несколько лет жизни, прозябая на грошовой должности. Время от времени он подрабатывал натурщиком, снимаясь для похабных каталогов нижнего белья, что вынуждало его вступать в интимные отношения с костлявыми старухами, считавшими себя неотразимыми, поскольку имели власть над молодыми людьми, которые полностью зависели от их щедрости.
