Дмитрий Ребров - Джек-пот для Золушки
«Значит, все идет правильно, по генеральному плану „рыбки“, иначе она давно б уже затеяла что-нибудь новенькое!» — решила Наташа, складывая в сумку то, за чем приехала.
Когда все вещи были уложены, как водится, задумалась: а все ли она взяла? Относительно белья и одежды сомнений не было, но ее не оставляло ощущение, что о чем-то важном она забыла.
Наташа подошла к полке, где стояли Материалы по ее диссертации. Вот уже два месяца она не прикасалась к работе и так до сих пор и не решила, как же ей, в конце концов, поступить с нею. На кафедре она еще месяц назад сказала, что в связи с личными обстоятельствами вынуждена прервать работу и будет, видимо, просить об отсрочке защиты. В ответ на это ей Дали понять, что пойдут ей навстречу. Сложность состояла только в том, что она сама никак не могла определиться — нужна ли теперь эта защита ей самой. С одной стороны, в ее нынешних обстоятельствах сидеть в архивах и корпеть над диссертацией казалось пустой и нелепой тратой времени и сил. Но с другой — именно этот труд, по большому счету, нравился ей больше всего, она скучала по нему, к тому же было жаль бросать уже сделанное.
Поразмыслив, Наташа решила все-таки захватить кое-какие материалы по последней главе — так, на всякий случай. Она принялась перебирать бумаги, откладывая те, что возьмет с собой. И тут ей на глаза попалась мятая синяя ученическая тетрадка — та самая, что была вручена ей в психиатрической больнице безумным изобретателем Митрохиным. Наташа совсем забыла о ее существовании и сейчас с любопытством перелистала ее. Несуразные, жалкие, беспомощные каракули… Поколебавшись, она положила тетрадку к тем бумагам, которые брала с собой. «Как-нибудь при случае покажу ее Коле, вдруг это ему покажется любопытным» — подумала она.
Случай все не представлялся, Коля по горло был занят своими проблемами. Оформив заявку на изобретение (на имя Наташи — так было единогласно решено еще все на том же дачном совете), он подключился к работам по доводке промышленного образца приставки. С нею возникли какие-то сложности, в суть которых Наташа не вникала. Целыми днями Коля пропадал в Зеленограде, возвращался домой поздно, озабоченным и предельно уставшим. Загружать его голову еще и Митрохинским бредом Наташа не хотела.
Но однажды, приехав с завода пообедать, она неожиданно застала Колю дома. Он сиял как надраенный самовар, его буквально распирало от радости и гордости.
— Наташка, а ну-ка угадай, что я тебе привез?
— Что, закончили?! — мгновенно догадалась она.
— Да-а-а!!! — восторженно завопил Коля и, выхватив из-за спины совсем крошечную, как показалось Наташе, плату, поднял ее над головой. — Пляши! — категорично потребовал он. — Пляши, Наташка, а то не покажу!
Наташа тут же послушно закружилась, изображая нечто среднее между барыней и ламбадой.
— Молодец! Держи. — И Коля, наконец, отдал ей приставку.
Эта штучка была необычайно, удивительно красива. Благородного бежевого цвета, покрытая замысловатыми изумрудными дорожками и сверкающим лаком, она вся была усеяна, словно драгоценными камнями, разноцветными крошечными детальками. Плата была совсем не так мала, как показалось Наташе в первую минуту — размером примерно с почтовую открытку, как и предполагал Коля. Она так удобно лежала в руке, так ласкала глаз своей строгой красотой, так грела сердце, что Наташа никак не могла с ней расстаться. Коля предлагал продемонстрировать возможности устройства в действии, но Наташа отказывалась, радуясь приставке с той непосредственностью и искренностью, с какой ребенок радуется долгожданной и любимой игрушке.
Потом, уже после обеда, когда Коля, удобно расположившись в кресле, не слишком успешно боролся с дремотой, она вдруг вспомнила о синей тетрадке Митрохина и спросила:
— Помнишь, я тебе рассказывала, как Митрохин вручил мне в психушке тетрадочку?
— Ту, что исписана каракулями?
— Да. Я ее привезла, хочешь посмотреть?
— Пожалуй, — оживился Коля, — никогда еще не видел ничего подобного!
Наташа принесла мятую тетрадку. Он рассеянно перелистал ее и со вздохом отложил в сторону.
— Несчастный человек! Такой могучий талант — и такая злая судьба… Знаешь, каждый раз, когда я вспоминаю о нем, мне становится как-то неловко. Ведь, по сути, настоящий-то автор изобретения — он…
— Не говори глупостей, именно ты и есть настоящий и единственный автор, — решительно возразила Наташа. — А работа Митрохина — это только несколько неожиданных, парадоксальных, во многом некорректных предположений. В лучшем случае — всего лишь предпосылка к твоему открытию. Посуди сам — если бы в той, первой тетради было хоть что-то очевидно разумное, бесспорно заслуживающее внимания, разве это смогли б не заметить полтора десятка первоклассных специалистов?
— И все-таки жалко Митрохина… — снова вздохнул Коля.
— Ну еще бы, — согласилась она. — А еще больше — его семью. Ты бы видел его дочку…
— Послушай, Наташ, — оживился Коля, — ему самому мы уже вряд ли чем поможем, а вот его родным…
— Обязательно! — решительно кивнув, перебила его Наташа. — Обязательно что-нибудь придумаем. Подожди, вот только разгребем немного свои дела…
36
Спустя два дня Наташа пригласила всех концессионеров на завод. Ремонт в здании заводоуправления закончился, и ей не терпелось похвастаться перед ребятами плодами своих трудов.
Дождавшись из Зеленограда Макса с Петром, все четверо загрузились в «Фоку» и отправились на СиAM. Дела в целом шли совсем неплохо, поэтому настроение у всех было прекрасное. Наташа с Колей отводили душу во взаимных подколках, а Макс сопровождал их шутливую перепалку ехидными комментариями. В общем, ехали весело, даже неразговорчивый Петя разродился парочкой анекдотов из жизни компьютерщиков. Правда, его истории были настолько специфичны, что Наташа так и не поняла, над чем хохотали Коля с Максимом.
Потом между ними возник опять же совершенно непонятный, узкопрофессиональный спор, и Наташа переключилась на дорогу. Петя тоже не обращал внимания на споривших, просто рассеянно глазел по сторонам.
— Петруха, а ты что отмалчиваешься? — обернулся к нему Коля. — Ты что думаешь?
— Я думаю, что за нами следят, — хмуро ответил он. — Вон та белая «девятка» тащится за нами уже…
Макс с Колей дружно взорвались хохотом, не дав ему договорить.
— Петюня, вот уж не знал, что ты страдаешь манией преследования!.. — смеялся Коля.
— Какая там мания! Это же сам Гейтс решил выкрасть его гениальную голову! — вторил ему Макс.
