Джессика Клер - Последний удар
Он прижимает меня крепче и хватается руками за моё лицо. Его дикие глаза изучают мои травмы на лице — разбухший нос и разбитый рот. Его пальцы осторожно скользят по ушибам. После долгого напряжения он поднимает мою руку и внимательно её изучает. Когда его пальцы задерживаются на синяках вокруг запястья, он успокаивается, видя, что все мои пальцы на месте.
Прежде чем я успеваю что-либо сказать, он выхватывает пистолет и направляет его в лоб Дэниелу. Все в комнате замирают.
— Николай, — предупреждающе говорит Дэниел с неизменным выражением лица. — Ты же знаешь, мы заодно.
— Ты позволил причинить ей боль, — рычит Ник. — Ты позволил прикоснуться к моей Дейзи.
— А что мы могли сделать? Защищать её перед Сергеем и Юрием? — голос Дэниела спокоен и бесстрашен, будто бы Ник не намеревается выстрелить ему в лицо. — Включи мозг, говнюк. У неё все пальцы. Её не изнасиловали. Она в порядке.
Ник тяжело дышит, и его лицо постепенно очищается от ярости. Рука с пистолетом дрожит в воздухе, и я понимаю, что он изо всех сил пытается сохранить контроль.
Дэниел кидает на меня взгляд, и я понимаю, что он ждёт, когда я что-нибудь скажу.
— Ник, ты пугаешь меня.
Мне не нужно подделывать дрожь в голосе, потому что в этот момент я в ужасе.
Мой голос прорывается сквозь его бессмысленный гнев. Пистолет опускается и возвращается в кобуру под курткой. Ник поворачивается ко мне и его руки снова обволакивают моё лицо:
— Дейзи, — стонет он и наклоняется, чтобы нежно меня поцеловать, но помня о разбитой губе. — Моя сладкая Дейзи.
На этот раз я не могу расслабиться в его руках, даже когда он притягивает меня ближе и обнимает. Все мои мысли сейчас сосредоточены на том, что этот человек — убийца. Он только что чуть не убил человека лишь потому, что думал, будто тот сделал мне больно. Он готов убить за мою разбитую губу.
За что же ещё Ник может убить?
Кажется, он чувствует, что я сжимаюсь от его объятий. Ник делает шаг назад, а его глаза с усилием изучают меня, и они полны надежды, тоски и облегчения.
— Тебе больно?
Я качаю головой. Мне не очень больно. Хоть я и в синяках, в ужасе и чувствую, что меня предали, я не пострадала.
— Где Рейган?
— Никто не знает. Мы найдем её, но позже. Сейчас есть вещи поважнее.
Его рука тянется ко мне, будто он хочет коснуться меня, но отдергивает её.
— Мне придётся прервать это сладкое маленькое воссоединение, — шутя, говорит Дэниел на совершенном английском, — но где Сергей?
— В комнате.
— Ещё живой, — говорит Дэниел, и, судя по голосу, он этим недоволен.
— Да, эта месть только для Дейзи. Я отдаю его ей, — он снова достаёт пистолет и протягивает его мне. — Это только для неё.
Дэниел бормочет разные американские ругательства. Ник посылает ему яростный взгляд.
Я смотрю на предлагаемый мне пистолет, а затем на Ника. Ника, которого, как я думала, знала.
— Ты хочешь, чтобы я убила кого-то?
— Не кого-то, — говорит Ник, и его акцент становится резче. Это верный признак того, что он волнуется. Он берёт мою руку и кладёт её на пистолет, удерживая своей. — Это ублюдок, который украл тебя у меня и который украл Рейган. Я даю тебе шанс отомстить, чтобы ты могла спокойно спать по ночам.
— Ник, — плачу я и пытаюсь освободить руку, но его пальцы плотно сжимают мои.
— Я не собираюсь никого убивать.
— Чувак, отпусти её, — тихо говорит Дэниел. — Она не такая как мы. Посмотри на неё. Ты её пугаешь.
Когда он говорит это, Ник будто впервые видит меня. Словно только сейчас понимает, что мне не нравится идея убийства Сергея и что моё нежелание делать это сильнее, чем страх похищения.
Медленно и со страхом отдаляясь от Ника, я вижу, как свет в его глазах медленно угасает, а надежда, смешанная со страхом и любовью, умирает. Теперь в его глазах остаются только печаль, грусть и тоска.
— Так, — холодно и спокойно говорит он, — Сергей рассказал тебе, кто я, да? И теперь ты боишься меня.
— Ты — киллер, — говорю я. — Ты убиваешь за деньги, — эти слова кажутся мерзкими на вкус. — Почему ты не сказал мне?
— А что я должен был тебе сказать, моя маленькая Дейзи? — в его голосе так много боли и ненависти к себе. — Что я хочу целовать тебя и заниматься с тобой любовью, но недостоин тебя? Лучше ничего не говорить. Легче просить прощения, чем разрешения.
Я трясу головой. Это ночной кошмар. Всё это просто кошмар. Я хотела оказаться дома, проснувшись в обнимку с Ником, чтобы Рейган спала в соседней комнате и всё было по — старому, до того, как мне открылась истина.
Но этого уже не вернёшь.
Когда я узнала правду о том, кем является Ник, мне захотелось посмеяться над собой, что я не заметила его настоящего. В каждом его движении чувствуются повадки хищника. У него холодные и расчётливые глаза. Он держит пистолет так, будто родился с ним. Его тело покрыто странными и опасными татуировками. По его собственному признанию он вырос в семье «плохих» сослуживцев. Он богат и всегда платит наличными. Он арендовал жильё и автомобили, чтобы наблюдать за человеком.
И он наблюдал за мной. Он всегда появлялся в нужный момент.
Это настолько очевидно. Абсолютно очевидно, что я чувствую себя глупой.
Рука Ника быстро отстраняется, и у меня нет другого выбора кроме, как схватить пистолет.
Его глаза будто просят меня увидеть его изнутри, но мои разум и тело слишком избиты и несчастны, чтобы я это заметила, ведь Ник оказался вовсе не тем, кем я его считала.
Он касается рукой моей щеки, и я вздрагиваю. Он вздрагивает в ответ.
— Я знал, что не смогу тебя удержать, — говорит он. Его голос становится хриплым от волнения. — Такая красивая и невинная душа. Я так долго хотел быть с тобой. Хоть и знал, что это неправильно, однако меня это не волновало. Я надеюсь, что когда-нибудь ты простишь меня.
В моих глазах стоят слёзы, а я всё ещё дрожу, держа в руках пистолет.
— Сергей твой, делай с ним, что угодно, — говорит он мне. — Что бы ты ни выбрала, я пойму. Я разбираюсь в монстрах.
Ник прочищает горло и откашливается. Я вижу, как в его горле ходит кадык, и не могу заставить себя отвернуться.
— Если ты не уничтожишь монстра, который навредил тебе, он будет расти в твоих снах с новой силой, и ты никогда не сможешь чувствовать себя в безопасности. Каждый день своей жизни ты будешь выглядывать из-за угла и ждать его появления. Ты будешь приходить домой по вечерам и бояться тёмных углов своей квартиры. Такие безобидные вещи, как шкаф, станут сосредоточением страха. Я привёл Сергея для тебя, чтобы ты почувствовала тяжесть металла и скорость пули, которые станут свидетелями его смерти.
