Юна-Мари Паркер - Влечения
Всадники гарцевали на подъездной аллее. Джентльмены приветствовали леди. Дамы в белых длинных перчатках придерживали за поводья своих лошадей, топтавших траву. Все с нетерпением ждали сигнала главного егеря к началу охоты. Горн должен был прозвучать уже с минуты на минуту.
— Ничего себе картинка, точно? — заметила одна из местных жительниц, выйдя на крыльцо своего коттеджа.
— Ага, как на гобелене, — ответил мужчина, вышедший вместе с ней и восхищенно наблюдавший за охотниками.
Праздничное настроение портили пикетчики. Всадники были чуть поодаль и не обращали на них внимания, но их пешие родственники зло косились на чужаков. Как они посмели показываться здесь сегодня?! Кто им позволил?! Кое-кто воинственно выставил в сторону демонстрантов трости и острые зонты.
На площадке перед домом вскоре образовалось настоящее столпотворение. Пешие участники сбора перемешались с всадниками. Выжлятник с трудом сдерживал свору псов, сновавших повсюду, натягивая поводки. Он всерьез опасался, что демонстранты начнут кормить их отравленными кусками.
Активисты Общества защиты животных меж тем перегруппировались, пытаясь взять в кольцо участников охоты. Они по-прежнему потрясали своими плакатами и кричали во все горло, пугая лошадей. После одного особенно истошного вопля серая кобыла дернулась назад и едва не сбросила молодую девушку. Это спровоцировало словесную перепалку между пикетчиками и пешими участниками охотничьего сбора. Кто-то из последних выхватил у одного демонстранта плакат и разбил его об камень. Обстановка быстро накалялась. Наблюдавшую за всем этим из окна леди Венлейк переполняли дурные предчувствия. А вдруг эти мерзавцы примутся калечить лошадей?
— Полиция сейчас будет, — сообщила Дженни, вновь входя в спальню матери.
— Почему меня никто не разбудил раньше? — не оборачиваясь, раздраженно бросила Анжела. — Ты же знала, что сегодня у нас сбор! Если бы кто-нибудь удосужился поднять меня рано утром, я не допустила бы этого идиотского представления!
Дженни выразительно покосилась на антикварный столик, стоявший возле огромной кровати ее матери, украшенной желтыми парчовыми драпировками.
— Вот стоит твой чай. Ты даже не притронулась к нему. Разве не слышала, когда его приносили?
— Если бы слышала, то, наверное, встала бы! — так же недовольно ответила Анжела Венлейк.
Она прекрасно понимала, почему проспала сегодня. Накануне в доме закатили шикарный прием по случаю Нового года, на котором она позволила себе немало шампанского, а потом еще и бренди.
Она вновь выглянула в окно. Главный егерь, пожилой титулованный землевладелец, подъехал к активистам и в резкой форме предложил им убраться. Они, в свою очередь, продолжали вопить, выкрикивать свои лозунги. В сторону участников охоты даже полетело несколько мелких камешков. Казалось, еще чуть-чуть, и на крыльце разгорится настоящая драка.
— Так, я спускаюсь, — решила Анжела. — Ситуация становится неуправляемой.
— Нет, мамочка, ты что?! — обеспокоенно воскликнула Дженни. Девушка разрывалась на части. Если бы не преданность семье и родным, она, пожалуй, присоединилась бы к активистам. Дженни была убеждена, что охота и рыбалка — жестокие и бесполезные занятия.
В это мгновение на подъездной аллее раздались звуки полицейских сирен. К дому стремительно приближалась кавалькада белых машин с синими сверкающими мигалками. И активистов наконец-то проняло. Некоторые храбро остались стоять на месте, судорожно вцепившись в свои плакаты, но большинство сигануло прочь, перемахивая через изгороди.
Когда величественная леди Венлейк, высоко подняв голову, показалась на крыльце, враг уже был повержен. Полиция быстро обыскала и арестовала не успевших ретироваться пикетчиков, а остальных и след простыл.
— Прекрасно, моя дорогая! — проговорил главный егерь, топорща седые усы. Он знал Анжелу Венлейк еще юной девушкой и всегда восхищался этой сильной, волевой и бесстрашной женщиной. — Так им и надо, этим прохвостам! Впредь пусть не лезут без спросу, куда не следует!
Анжела согласно кивнула:
— Несчастные бездельники! Они, конечно, прозябают на пособие по безработице! Нечем заняться, вот и шляются днем повсюду!
Охотники уже собрались в путь, и она с тоской провожала их. Если бы не несчастный случай, произошедший много лет назад, когда Анжела упала с лошади и повредила себе позвоночник, она сама сейчас была бы с ними.
Анжела помахала рукой Саймону, уезжавшему на Клевер, чалой кобыле, которую она подарила сыну на Рождество. Ее сердце преисполнилось материнской гордости. Она была очень близка с любимым сыном. Они жили вместе в этом доме на тридцать комнат, который перешел к ней по наследству от отца. Для себя Анжела уже решила, что Саймон не съедет отсюда, даже если женится. У них были общие интересы и увлечения. Они оба любили загородную жизнь. В глазах Анжелы Саймон по всем статьям выгодно отличался от ее бывшего мужа. Но с другой стороны, у нее была возможность вылепить сына именно таким, каким он стал теперь, а муж достался уже сформировавшимся, со всеми своими недостатками.
Из задумчивости ее вывел голос Дженни:
— Будешь завтракать, мама?
Анжела оглянулась на дочь. У девушки был чисто английский — «кровь с молоком» — цвет лица. Но Анжелу сейчас покоробило то, что на нее взглянули голубые глаза Эдварда.
— Я выпью кофе, — хмуро проговорила она, поворачиваясь, чтобы вернуться в дом. — Как жалко, что ты не поехала со всеми на охоту! Между прочим, тебе это не повредило бы, моя милая.
Дженни тихо вздохнула:
— Но, мамочка, сколько можно возвращаться к этой теме? Ты же знаешь, что я не люблю охоту. Мне не по душе болтаться в седле по лесным ухабам несколько часов подряд. Да и времени нет. Скоро в Лондон, а я еще столько всего не прочитала. Рождественские праздники и без того слишком короткие, чтобы еще тратить их на такие бестолковые занятия, как охота.
Дженни была воспитательницей в детском садике при частной женской гимназии в Лондоне, где жила на квартире с двумя подругами. Она редко гостила в Пинкни-Хаусе и предпочитала проводить школьные каникулы у отца в Нью-Йорке. Леди Венлейк это, понятное дело, очень не нравилось.
— Ну что ж, тебе жить в конце концов… — сурово проговорила Анжела Венлейк. — И все же я считаю, что ты сделала ошибку, не поехав со всеми. Во время охоты можно познакомиться с приятными молодыми людьми.
На этом разговор между матерью и дочерью закончился, и они молча вошли в дом, оказавшись в просторном, квадратном холле. Стены были украшены бесценной лепниной Гринлинга Гиббонса, пол из каменной плитки устелен персидскими коврами. Посредине холла стоял большой круглый дубовый стол, на котором красовался великолепный букет оранжерейных цветов. Взяв со стола пришедшую корреспонденцию и свежие номера «Таймс», «Дейли мейл» и «Телеграф», Анжела быстрым шагом прошла в столовую. Дженни последовала за матерью. Достав еду из буфета, они сели за длинный стол, сервированный дворецким Питерсом для завтрака сразу по окончании вчерашнего банкета.
