Анна Малышева - Любовь холоднее смерти
– Чего же ты тянешь? Сдавать к Новому году. Купила бы себе подарок, они ведь заплатят!
– Да я не тяну, просто думаю, с чего начать. Понимаешь, когда этот загадочный мистер Дэчери выясняет, что старуха-наркоманка почему-то ненавидит Джаспера, он решает, что это важная улика и…
Света остановила ее резким движением сигареты – на стол посыпался пепел:
– Не рассказывай мне эту чушь!
– Чушь? – изумилась Лида. – Но на этом кончается первая половина романа…
– Я этот роман терпеть не могу! – огрызнулась та.
– Ты… Почему?! – Девушка не находила слов от удивления. Они со Светой вместе учились на отделении художественного перевода, и она знала, что та с великим пиететом относится к классической английской литературе. И даже считает себя ее знатоком.
– Потому, что он не закончен, – бросила Света все с тем же презрительным видом. – Для меня любой незаконченный роман – это мусор.
– Только потому, что ты не знаешь конца?
– И поэтому тоже. И не только поэтому. – Она глубоко затянулась, и Лида снова прищурилась от дыма. – В любой незаконченной вещи есть что-то досадное, раздражающее. Как будто тебя завлекли, наобещали с три короба, а потом обманули. Да какого черта я должна читать то, что даже ничем не заканчивается? Когда я узнала, что какое-то издательство желает закончить «Эдвина Друда», я так смеялась!
Неожиданно она встала, оставив в пепельнице все еще дымящийся окурок. Накинула пальто – щегольский английский «дафл-кот» цвета морской волны с золотыми пуговицами. Небрежно поцеловала подругу в щеку. Губы у Светы всегда были сухие и колючие, помадой она не пользовалась.
– Увидимся в понедельник, – сказала она, укладывая в сумку сигареты и зажигалку. – Счастливая ты – сейчас начнешь обустраиваться на новом месте! Я серьезно говорю – разузнай насчет второй комнаты!
И она ушла. Лида проводила ее взглядом, потушила сигарету в пепельнице. Допила свой кофе. На душе у нее было как-то смутно. Она знала, что Света приезжает в институт на новеньком зеленом «Рено», который отец подарил ей три года назад к двадцатилетию. Но еще ни разу подруга не предложила ее подвезти, хотя иногда, во время своих скитаний по Москве, Лида жила совсем неподалеку от нее. Она чувствовала, что та относится к ней слегка свысока, мирилась с этим, но иногда спрашивала себя: нужно ли это терпеть, не стоит ли возмутиться? Была еще одна причина, из-за которой общество Светы иногда ее тяготило… Но Лида старалась об этом не вспоминать.
Но кое-что беспокоило девушку еще сильнее. Света была права – нужно торопиться, чтобы закончить рукопись к новогодним праздникам. Двухсотдолларовый аванс был уже истрачен, из него они с мужем и уплатили за новую комнату. Конечно, деньги не бог весть какие, и Лида могла бы их вернуть… Но для бюджета маленькой семьи это стало бы настоящим ударом. И потом – оставалась надежда, что в издательстве предложат ей новую работу, если она успешно завершит эту. «В мае я закончу институт, и тогда прощай московская регистрация, прощай стипендия, льготный проезд и тысячи других вещей! Что мы будем делать? Поедем к его родителям в Ростов? Или…»
Но о том, чтобы привезти мужа к себе домой, Лида даже думать боялась. Два года назад в одном из писем она робко сообщила матери о том, что вышла замуж. Написала, что они с мужем сняли комнату, дала номер телефона. Ответом был гневный звонок матери. Прежде всего она поинтересовалась, москвич ли муж. Узнав, что нет, спросила, чего ради Лида затеяла всю эту чепуху. Были ли они в ЗАГСе? Опять нет?
– Понятно, – подвела итоги мама. – Этого я и боялась, когда ты уезжала учиться. Лишь бы вырваться из дома, а там трава не расти! И парень твой тоже хорош! О чем он думает?! Нашел себе девчонку на время и успокоился!
– Только не говори бабушке! – попросила девушка, уже проглатывая слезы. – И папе тоже!
– И не собираюсь, – бросила та. – Ты меня очень разо-чаровала, Лидочка. Очень! Когда я прочла письмо, то сперва обиделась, почему меня не позвали на свадьбу. Сейчас понимаю почему. Не реви, что уж теперь реветь! Вернешься домой с младенцем – еще не так наплачешься!
Лида подавила всхлип, постаралась как можно ласковее попрощаться и повесила трубку.
…Нет, домой возвращаться она не хотела. Об этом и думать было страшно. Значит, придется ехать в Ростов. Входить в чужую семью, шумную, незнакомую, со своими обычаями и порядками. А она так любит тишину и покой! Будет ли у них, по крайней мере, свой уголок в доме, где обитает несколько поколений Свирских? Семья Алеши жила вовсе не в шикарном особняке – на фотографиях Лида видела низенький, длинный белый домик, затененный вишневыми деревьями. Алеша очень любил этот дом, родился в нем и вырос, часто вспоминал… Но для Лиды, коренной обитательницы тесных квартир, такая полусельская жизнь была бы тяжелым испытанием.
А если допустить, что ей повезет и она сможет зарабатывать деньги, тогда… Они постараются скопить определенную сумму, найдут в одном из маленьких подмосковных городишек крохотную квартирку и поселятся там. У них будет свой дом! Свой собственный!
Девушка допила кофе и застегнула куртку.
* * *Муж еще не возвращался, как сообщила ей Вера Сергеевна.
– В третий раз поехал за вещами, – сказала она, когда Лида заглянула на кухню с чайником. – Ставь сюда, конфорка свободна. Ты что такая расстроенная?
«Разве она вчера обращалась ко мне на ‘‘ты’’?» – растерялась Лида. Впрочем, ее почти все называли фамильярно – уж слишком по-детски она выглядела.
– Я не расстроенная, просто устала. – Мокрый чайник зашипел на сильном пламени горелки. Лида убавила газ. – После института я всегда стараюсь поспать пару часиков.
– Да уж, – согласилась хозяйка. – Я и сама страшно выматывалась, когда училась.
– А где вы…
– Бауманский.
«У нее такая неприятная привычка перебивать. – Лида отошла к раковине. – А какой на ней сегодня халат! Бывает же такое… Наверное, безумно дорогой!»
На халат в самом деле невозможно было не заглядеться. Он ловко сидел на статной, только чуть расплывшейся фигуре Веры Сергеевны, оставляя открытыми ее белую шею и пухлые, обнаженные до локтя руки. На скрипучем черном атласе извивались цветы, змеи, драконы, да чего там еще не было вышито! Какое-то безумие ярких красок и сложных узоров, но Лида не могла не признаться – халат невероятно подчеркивал эффектную внешность своей хозяйки. Длинный черный пояс из крученого шелка дважды обвивал плотную талию. Пышные кисти на его концах свисали чуть не до колен.
– Только вот работать почти не пришлось, – продолжала тем временем Вера Сергеевна, помешивая в кастрюльке жидкий овощной суп. – Вышла замуж, пришлось сидеть дома.
