Пол Мейерсберг - Роковой мужчина
– Мы никуда не едем!
– Не дури.
– Ты лгала мне!
– О чем ты говоришь?
– Мы возвращаемся.
Я снял свою сумку с весов и пошел прочь. Урсула звала меня, но я не обернулся. У меня кружилась голова. Я нашел ее машину на временной стоянке.
– Я сяду за руль.
– Нет, это моя машина.
– Я сказал: я сяду за руль. Дай мне ключи. Урсула молча открыла свою сумочку и дала мне ключи. Я открыл дверь со стороны водителя и сел в машину, захлопнув дверку. Нагнувшись, открыл дверь для нее. Я завел «хонду» и тронулся с места раньше, чем она закрыла свою дверку.
– Осторожней, – напомнила она.
Несмотря на всю свою решимость, я не слишком представлял, как мне поступать. Я не собирался выяснять отношения прямо сейчас, в машине. Пусть она подождет, пока мы не вернемся домой. По пути я раз или два бросал на Урсулу взгляд. Она глядела на меня – как я решил, в ожидании взрыва.
Почему она не сказала мне раньше? Ведь молчать было бессмысленно. Конечно, она была в Нью-Мексико. Конечно, она была в отеле. Она следила за мной, выслеживала меня, лезла в мою жизнь. Она поставила на меня капкан, и я заглотил наживку целиком. И в результате произошло убийство. Мне по-прежнему было трудно выговорить это слово, даже про себя.
Я оставил сумку в багажнике машины. Урсула шла за мной в дом, как собачка. Сука. В холле я начал допрос.
– Сколько времени ты следила за мной?
– Несколько недель. В первый раз я увидела тебя в бассейне в «Бель-Аж», когда ты плавал. Затем я снова увидела тебя в баре «Беверли-Уилшир».
– Чего ты хотела?
– Только тебя.
– Сумасшедшая.
– Разве? А тебе никогда не приходилось видеть кого-нибудь и желать познакомиться с ним?
– Я никогда не делал того, что сделала ты.
– Тебе должно льстить, что женщина так сильно хочет тебя.
– Льстить? Я чувствую себя так, как будто меня использовали.
– О Боже! Использовали? Оскорбили? Бедняжка! Мужчине можно преследовать женщину, правда? Но если женщина бегает за мужчиной, то она сумасшедшая. Больная. Она оскорбляет его своим вниманием.
– Не говори чепухи.
– Ты злишься, потому что пострадала твоя гордость. Твоя дурацкая мужская гордость.
Урсула начала подниматься по лестнице. Теперь я шел за ней.
Мы вошли в спальню.
– Поцелуй меня, – попросила Урсула.
– Иди к черту. – Я чувствовал, как к лицу приливает кровь и непроизвольно сжал кулаки.
– Ты хочешь ударить меня?
«Да», – подумал я, – хочу. Но я никогда в жизни не поднимал руку на женщину.
– Если хочешь, то давай.
Она поспешно начала раздеваться, как будто собиралась трахаться. Подняв ногу, она переступила через трусы, и откинула их левой ступней. Затем подошла ко мне, вытянув руки по бокам. Она заглянула мне в глаза и стала ждать.
– Ударь меня.
– Теперь ты несешь чепуху.
– Неужели?
Внезапным движением она шлепнула ладонью мне по груди.
– Не пытайся спровоцировать меня. Я не поддамся.
– Уже спровоцировала. Будь честным.
– Честным? Боже мой, неужели ты можешь говорить о честности?!
– Если ты хочешь, чтобы я извинилась за то, что сделала, то не дождешься. А если хочешь наказать меня, я не возражаю.
– Я только хочу знать – зачем все это было.
– Ну уж нет. Я не буду объяснять.
– Послушай, Урсула…
Она размахнулась и ударила меня в живот. Я задохнулся от боли и ударил ее в левое плечо. Она зашаталась.
– Так лучше, – прошептала она. – Ну, давай еще.
– Хватит. – Холодная злоба залила мой мозг. – Прекрати немедленно. – Я понимал, что на самом деле приказываю себе.
– Поцелуй меня.
Она приблизила свое лицо ко мне, и я дал ей пощечину – со всей силы. Урсула боком упала на кровать, ее тело скользнуло с края на пол, и она замерла.
Я не мог поверить тому, что в самом деле ударил ее. Казалось, что кто-то другой двигал моей рукой, использовал мою силу. Я опустился на ковер рядом с ее неподвижным телом.
На мгновение мне показалось, что она мертва, что я убил ее. Я склонился над ее лицом. Глаза Урсулы были закрыты. Затем я увидел, как пульсируют вены на ее шее. Жива. Я глубоко вздохнул. У меня не было понятия, насколько сильно я ударил ее по лицу – по тому лицу, что преследовало меня. В этот момент жестокости я полностью перестал владеть собой.
Урсула открыла глаза и взглянула на меня. Она ничего не говорила. Она глядела на меня так, как будто никогда раньше не видела. Абсолютный незнакомец, как принц в сказке, разбудивший спящую принцессу. Но не нежным поцелуем, а жестокой пощечиной.
Наконец, Урсула встала. Ее лицо исказилось от боли. Она медленно пересекла спальню и удалилась в ванную. В первый раз с тех пор, как я узнал ее, она закрыла передо мной дверь.
Я сел на стул и принялся ждать, чувствуя головокружение, как будто ударили меня, а не ее. В высоком зеркале я видел свое отражение. Потом дверь в ванную отворилась, и появилась Урсула, закутанная в длинное фиолетовое полотенце. Она положила на лицо какой-то крем.
– Ты бы лучше уходил, – произнесла она. Ее голос был спокоен.
Я не мог прочесть выражения ее лица. Извинись. Но я не мог извиниться. Жестокость еще не покинула меня. Урсула вернулась в ванную и закрыла дверь. Я спустился вниз и вышел из дома. Больше я никогда ее не увижу.
В ярком солнечном свете я тащился назад в квартиру моего детства. К старому зеркалу, в старую спальню.
В своем дипломате я нес «последнюю волю» Фелисити и ее завещание. Ее убийство тоже изменило мою жизнь. Я знал, что у нее водятся деньги, но до тех пор, пока не посетил офис ее адвоката, не имел понятия, сколько именно. Я воображал, что акт составления формального завещания противоречит темпераменту моей матери. Я предчувствовал, что даже если ее завещание существует, то оно будет очередным оскорблением. Никаких денег тебе не дам, корми себя сам.
Адвокат, как будто сошедший со страниц Диккенса, был весьма пунктуален. Земельные владения Фелисити оценивались в 400 000 долларов. Ее ювелирные украшения хранились в банке. По страховке причиталось 268 300 долларов. На ее текущем счету числилось 23 000 долларов, и на депозите – 200 000. Ее квартира могла потянуть примерно на 450 000 долларов. Квартира, в которой я сейчас сидел, могла быть продана за 290 000 тысяч. Итак, я могу получить полтора миллиона и стать богатым человеком. Кроме того, мой офис процветал.
Вернувшись в офис, я сел за стол и попытался читать, но не мог сосредоточиться. Тогда я пересел за стол Урсулы. Как все будет теперь, без нее? Посмотрел на ее пачку сигарет, на книгу, которую она принесла в офис – «Пропащая» Д. X. Лоуренса. Я вспомнил, как однажды ночью она читала ее мне в постели.
В ящике стола я нашел ее расческу и гребень, губную помаду и флакон духов под названием «Присутствие». Я никогда не слышал этого названия, названия лимонного запаха, который вел меня к ней. А ее фамилия – действительно «Бакстер»? Чего я искал с самого начала? Только секса? Урсула заинтриговала и очаровала меня чуть ли не до потери рассудка. Но что она обещала? И какую цену пришлось заплатить?
