Людмила Сурская - Где Спряталась Ложь?
Она прыснув в ладошку, перебила:
— Всего лишь самовыдвиженец.
Он запрокинул её голову и крепко поцеловал в губы и горячо объявил:
— Этот нюанс быстро устранится.
Лена опять отвернулась к окну. В голове волнами плескалось: «Вместо того чтоб, остановить машину и вытолкать меня взашей, он слушает моё нытьё. Зачем?» Но молчать долго не получилось, она, тронув его за рукав, попросила:
— Даньку проверь, пожалуйста, артист.
Кушнир с прежней улыбкой обещал:
— Само собой.
Он проводил её до дверей и, заперев, чтоб не было соблазну выйти, сбежал к ожидающим его машинам.
Она слышала, как за её спиной щёлкнул замок. Не убежать, не вырваться…, а надо ли? Ведь ей так хорошо, как никогда не было. Если б можно было всю жизнь прожить в его плену. Но сказок в жизни не бывает…
Никита с той же блуждающей улыбкой сбежал по лестнице. Прошёл мимо приподнявшейся дежурной. Открыв входную дверь, не торопился к машине. Постоял на крыльце. Подняв глаза к небу, проводил подталкивающие друг друга в своём плавании в никуда облака… С деревьев, раскачивая ветки вспорхнула стая птиц. Они рванулись в небо, казалось, вот-вот и они достигнут облаков и, усевшись на них, как на ветки поплывут…
— Никита Богданович, — встретил его, распахивая дверь, начальник охраны вопросом. — Она что не в курсе, кто вы?
— Нет. А вы тоже молодцы, могли бы и поиграть немного в друзей.
— Учтём на будущее, — захохотали они. — Странно.
Никита, отвечая на звонок разрывающегося телефона, рыкнул:
— Что вам странно?
Санёк, не разворачиваясь к нему и зорко следя за дорогой, пробасил:
— Она же детективы пишет. Могла бы догадаться.
Кушнир, откинув телефон, ухмыльнулся:
— Сочинять — это не значит, что то, про что описываешь испытывать на своей шкуре и досконально понимать.
Мужики в два голоса гаркнули:
— Как это?
Никита постучал ладонью по их спинкам:
— Толстой под поезд не кидался, а сцена получилась замечательной.
Тут уж не удержавшись Санёк скосил глаза:
— И кем же она вас видит?
Никита с картинной важностью заявил:
— Мастером по ремонту телефонов.
Санёк присвистнул:
— Не слабо. Её не смущает, что тому по карману жить в таких хоромах, опять же тачка за бешенные деньги. Костюмчик на вас стоимостью в годовую получку мастера по телефонам.
— А я ей свой детектив втюрил. Квартиру друг под присмотр оставил. Тачка его же. Друзья в охранном отделении работают. Костюмчики мои она долгое время вообще не замечала, но вчера расплющила глаза, пришлось сочинить, что в треть цены на распродаже купил.
— Но ведь когда-нибудь она узнает, вы представляете, что будет, — влез в разговор Вася.
Никита поёжился. Он не представлял и не желал это представлять. Сказал честно:
— Пока с трудом. Так, не щекочите меня. Кто, между прочим, подсунул мне её книжонку в руки. Помнится ты Вася. — Похлопал Кушнир водителя по плечу.
— Маленькое уточнение, Никита Богданович, вы на неё сели. — Улыбнулся Саша. Только кто предполагал, что вы так заиграетесь. Данька тоже не в курсе?
— Тот знает. Засёк по цене моего спортивного костюма и кроссовок.
— Да ситуация… Надо же и матери не продал.
Никита посмотрел в окно. Автомобиль подкатил к зданию офиса концерна. Он вздохнул:
— Мальчишка головастый. Мы подружились. Он дал мне возможность вырулить концертный номер самому. Завтра выезжаем в дорогу. Готовь сопровождение.
Санёк, несмотря на свои габариты, ловко выскочивший первым, открыл дверцу. Помог выбраться боссу. Никита, подставив лицо солнышку, впервые не побежал в офис, а постоял. Охрана сопровождения переглянулась. Санёк скорчил на них гримасу. Мол, не ваше дело, смотрите лучше в оба. Хлопнув дверкой, он со зловещим видом сопровождал Кушнира до офиса. В голове крутилось: «Ничего себе босс застрял, а такие цыпки вертелись вокруг его шеи». Всё планировалось развлечением, игрой и вот шеф завяз. Да ещё как… Выходит на каждую шею свой размер рубашки и галстук на любителя.
Глава 16
День летел за днём. Почти неделя пронеслась как один день. Она даже не заметила этого. Ей было неплохо тут с ним. Неужели она влюбилась. Очень похоже. Тогда по уши. Хотя нет, по уши мало — по самую макушку. Ей стало смешно. «Чего горожу… Разве я способна на чувства и в моём-то возрасте… Какая ерунда. Ну а поцелуи, — доставал её внутренний голос. — Тебе нравятся они? Нравятся. Как будто спаянные разрядом электрического тока мы сливаемся в одно целое. Такого не было с Долговым. Но ведь он не моего поля ягода. Временно всё это. Зачем такая баба как я такому парню? К тому же он мою волю всё время пытается превратить в ноль. Лучше не думать об этом, а то испортиться настроение».
Лена сварила кофе, наполнив пахучей жидкостью чашку, приготовила наскоро бутерброд. Жевала, отхлёбывая маленькими глотками, и думала о своём. Посещение Грушевого породило новые загадки, но мало разъяснило ситуацию. Что я имею от этой поездки? Да, теперь у меня на руках подтверждение, что мишень та имела ответчик и была под контролем и, скорее всего, именно потому что двухсотка опасна для стрельб в таком месте. И именно поэтому Попов дал команду её обстрелять трёхсоткой, чтоб не осталось следов. Всем сразу понятно было, что ракета удалилась, не тронув её. Только вот куда она пошла, сопровождающие её люди, видеть, возможно, и не могли. Хотя почему? Ведь, даже кто-то из гостей на трибуне, наблюдающих пуск, заметил министру, что ракета пошла не туда, куда надо. Опять честь мундира. Пойдём дальше. Всё-таки время стрельб было изменено. А Иван не сказал об этом. Забывчивость или о том факте знало ограниченное количество людей? Может так статься, что именно в этом, как и предполагала, зарыта собака. Такой подход объясняет открытое воздушное пространство в сознании военных. Про него просто забыли в суете. Да, это правдоподобно. С утра перекрыто было всё по правилам. Поэтому ни у кого нигде насчёт этого и не кольнуло. Очухались, когда оператор наведения доложил о трёх целях. Встал вопрос: отложить на десять минут или стрелять? На трибунах министр и гости… вот и пальнули. Но тогда это смесь версий номер два и три и никакой другой. «Все идиоты», а гоняются, чтоб скрыть время переноса стрельб. Опять же ради чистоты мундира. Всё может быть и так. Только мало верится, что до такой степени идиоты. Ведь получается, что даже не знают прописных истин. Не курсанты же в самом деле. По всем правилам науки ракета не могла не зацепить самолёт. Как же можно было кидать на одни весы гостей на трибунах и пассажирские самолёты, жизни сотней людей. А что, если их ввели в обман уже просроченным временем перекрытия прохода и они стреляли уверенные, что всё в полном порядке? Дивизионы да! Но на КП не могли не знать истинного положения дел и не видеть реальные цели… Так почему же был пуск? Ради кого перенесли время? Это не простой человек иначе бы об этом стало известно. А тут информация не просочилась наружу. По той же причине, возможно, и за дискетой идёт охота. Хотя нет. Те, которых она должна волновать про неё не знают. Это другие. Им нужно убрать все следы о стрельбах. Это марионетки господина Х из военных. Невероятная наглость и самоуверенность — его ход. Крепкий орешек. Невероятно мощная фигура. Если она права в своём потоке рассуждений, то тогда два существенных вопроса: «Кому это лично надо? Кто он?» Без спецслужб не обошлось. Профессионально сделано. Они теперь многовекторные. Мысли вернулись к другой таинственной фигуре П. Почему он так и не появился на полигоне? Был предупреждён? Но кем? А что, если вся эта суета с переносом времени нужна была всё-таки для отвода глаз. Чтоб вывести стрельбы на реальные цели — самолёты. Толково, это тоже версия. Его пригласили, а потом отговорили, а самолётики полетели. Тогда военные и самолёты были обречены. Они пунктики плана. «Так, кажется, я до чего-то дотопала». Можно расслабиться и отвлечься. Вспомнила предложение руки и сердца Грушевого и рассмеялась. «Мужик неплохой и любая будет счастлива, составить ему пару, но это не мой случай, я замуж бежать не собираюсь. Зачем мне это! Я взрослая девочка, сама в состоянии позаботиться о себе, делать себе подарки, оплачивать счета и устраивать праздники, если понадобиться. Могу иметь любовника, могу обойтись. С презентами такой же расклад». Хотя надо сказать, что страшно понравилась забота Никиты, но это другое. А быть за кем-то замужем, «как за каменной стеной», — эту иллюзию она уже похлебала. Разве она думала, что всё может рухнуть в любой момент, что с ней благополучно и случилось. Пора кончать летать в облаках и самое время идти начать работать над первым детективом, где никак не вырисовывалась любовь. Досидевшись, сочиняя до темноты, она, устало потянувшись и растерев застывшую шею, выключила «ноутбук» и занялась ужином. Замешкалась, но времени ещё оставалось много. Забот у Никиты хватало, потому Лена с утра не видела, о его существовании напоминал только телефон. Надо признаться соскучилась. Кушнир пришёл в раздражённом настроении. Его распирало и сквозь брюзжание, Лена уловила:
