Наталия Орбенина - Ледяная дева
Софья решительно ступила на край поляны. Овцы вздрогнули и сбились в более плотную кучу. Ни одна овца не издала никакого звука, никакого блеяния. Замолкли и птицы, которые до этого заливались веселыми трелями. Стих ветер, и перестали шуршать трава и листья. Точно все с напряжением ждали, что последует за этими шагами? Софья сделала еще один шаг и почувствовала, что решимость ее тает. Чем же закончилась сказка? Да ведь пока ничем, конец еще не дописан! Неизвестен конец! Она смотрела на овец, а те, не отрываясь, глядели на незнакомку. И тут Софья почувствовала, как ледяной ужас холодной струей заползает под одежду. Овцы глядели на нее человеческими глазами!
Софья хотела повернуться и бежать прочь с заколдованной поляны, но ноги точно налились свинцом и прилипли к земле. Так бывает в кошмарных снах. Так, может, это тоже сон? Молодая женщина потрясла головой, силясь разогнать наваждение. И в этот самый миг ей под ноги бросилось какое-то живое существо. Снова коварный заяц-душегуб? Софья вскрикнула и отпрянула. У ее ног сидел Зебадия!
— Котик! Мой котик! Зебадия! Ты вернулся! — Софья на миг забыла о страшных овцах и хотела подхватить кота на руки.
Но кот метнулся от нее в сторону леса. Она бросилась за котом и сама не поняла, как убежала прочь от ужасного места. А кот прыснул в гущу леса.
— Зебадия! Зебадия! Киса моя ненаглядная! Стой, остановись!
Софья, не разбирая дороги, мчалась за котом. Она не заметила, как зацепилась за ветку, как порвала платье. Зверь как будто нарочно уводил ее все дальше и дальше от подозрительной поляны и жуткого стада овец с человеческими глазами. Старый корявый пень наконец остановил ее бег. Она споткнулась и упала. Зебадия замер неподалеку. И только тут она увидела, что тело его, серое и гибкое, словно прозрачное, словно окутано дрожащей дымкой.
— Зебадия! — она неуверенно протянула руку к любимцу. Тот сверкнул зелеными глазами. Точно вспыхнули два ослепительных огня.
Софья ахнула, и в следующий миг она оказалась одна. Кот исчез, словно его сдуло ветерком, который снова зашелестел в деревьях.
Софья поднялась и, не замечая порванного платья, мха и старых иголок, прилипших к одежде, побрела к дороге. На тропе ее поджидал Филипп. По его спокойной добродушной физиономии она поняла, что тот ничего не заприметил.
— Жду вас тут, барышня, слышал, вы в лесу кричите кому-то, уж хотел бежать к вам!
— Ты Зебадию не видел? Я Зебадию встретила, веришь ли? — Софья сама не верила тому, что говорила.
— Это бывает, пригрезится! Особливо когда о ком-то сильно скучаешь, — согласился Филипп. — А о нем как вам не скучать, ведь он, батюшка-кот, вас из беды выручал!
— Вот и опять, видимо, мне помог, — Софья все еще пребывала в страхе и недоумении. — Ты за поворотом на поляне не видел овец, они все еще там?
— Какие овцы? С чего бы им тут быть, в лесу-то? В округе одна наша усадьба и есть! Да что с тобой, барыня, голубушка? — не на шутку встревожился Филипп. — Ты, чай, сон видела, да не спавши? Поедем-ка побыстрее домой!
Софья согласно кивнула и забралась в коляску, и тотчас же почувствовала, как нечто теплое и мягкое слегка коснулось ее ног. Она засмеялась и поняла, что теперь ей ничего не страшно, что она снова живет в особом таинственном мире. Мире, в котором она в скором времени снова услышит звон колокола из глубины пруда, а по его глади поплывет золотой корабль с бриллиантовыми мачтами и шелковыми парусами.
