Ронда Поллеро - Блондинка вне закона
Лайам сделал глубокий вздох, затем медленно выдохнул воздух вверх, ко лбу. Один из его непокорных локонов тотчас вернулся на место.
— Не люблю, когда на меня взваливают чужую вину.
— Тогда держитесь подальше от моей матери.
Я пристально посмотрела на него. Было видно, что он слегка растерян.
— Я знаю, что еще пожалею об этом.
— Неправда.
— Лабораторные анализы готовы. Чтобы их получить, мне нужны полторы тысячи баксов. А поскольку анализы делались не по заказу вашей конторы, то с меня потребуют наличность или денежный перевод.
Я быстро позвонила Стейси, и та согласилась немедленно доставить с курьером деньги.
— Куда их послать?
— Мне нужно еще, на личные расходы.
— Сколько?
— Три куска.
Я прикрыла ладонью трубку.
— Три тысячи вам плюс полторы за анализы? Вам не кажется, что это уже попахивает жадностью? У нее же недавно убили мужа. Неужели вы считаете себя вправе пользоваться ее горем?
— Я уже затратил время на расследование. У меня тоже есть свои обязательства. Если ей не нравится цена, можно поставить на этом деле жирный крест и навсегда забыть о нем.
Одарив Лайама сердитым взглядом, я сообщила его требования Стейси. Как и следовало ожидать, она не пришла от них в восторг, однако согласилась дать деньги. Их не позже трех часов доставят Лайаму курьером на автостоянку перед лабораторией.
Как только я повесила трубку, Лайам извлек из заднего кармана помятый коричневый конверт и передал его мне.
— Это банковские отчеты доктора Холла за последние шесть месяцев.
Я взвесила на руке пухлый конверт, но открывать его не стала.
— И как же вам удалось разжиться секретной банковской информацией?
— Хотите услышать от меня честный ответ?
Я покачала головой.
— Нет, я хочу, чтобы вы взяли эту записку и попросили нужных людей проверить на ней отпечатки пальцев.
— А вы положили ее в пакетик? — съехидничал Лайам.
Снова эта его коронная ухмылка! Кажется, у меня вот-вот сдадут нервы.
— Я сохраняю все возможные улики, — произнесла я своим самым спокойным профессиональным тоном. — А как насчет информации по присяжным?
— Потерпите немного. Я сообщу вам все, чем смогу разжиться, после того, как станут известны результаты лабораторных анализов. Надеюсь, что к четырем уже буду здесь.
— Я встречаюсь с Полой Ярдли в три. Думаю, что освобожусь к половине пятого.
— У вас встреча с кем-то из присяжных? — поинтересовался он в свою очередь.
— Со всеми, — ответила я и кивнула.
— Скажите, слово «опасность» имеет для вас хоть какой-то смысл?
— Ярдли всего лишь примерная мать троих детей, живущая в пригороде. Думаю, с ней у меня не возникнет проблем.
И все равно у Лайама было то же выражение лица, что и чуть раньше у Дейна, — мол, я готов тебя придушить.
— У вас есть пистолет?
— Откуда?
— А нож? Или хотя бы свидетельство о прохождении курсов самообороны?
К этому моменту от моего терпения остались одни воспоминания.
— У меня есть пилочка для ногтей и злость. Думаю, пока что мне их хватит. Если ничего не произойдет, — сказала я и встала, чтобы открыть дверь, — я позвоню вам по дороге от миссис Ярдли.
— Буду ждать вашего звонка.
В этом я сильно сомневалась, однако, поскольку мои мозги отказались снабдить меня язвительным ответом, я была вынуждена прибегнуть к невербальным средствам и просто махнула рукой — мол, говори-говори. Правда, в этот момент Лайам стоял ко мне спиной и не мог видеть этого жеста, однако я все равно посчитала, что последнее слово осталось за мной.
Вскоре после того, как Лайам ушел, ко мне наведались два парня с тележкой, чтобы увезти в архив стенограммы судебных заседаний. Перед тем как в картонную коробку перекочевала последняя папка, мне сообщили, что сюда уже спешит курьер, чтобы забрать документы по делу Маркуса Эванса. Их передавали кому-то еще.
Это было все равно что наблюдать, как ваши вещи уносят неумолимые полчища муравьев. В конечном итоге из моего кабинета вынесли все подчистую, даже то, что имело весьма далекое отношение к смерти Эванса.
Не все, конечно. Осталось то, что я успела спрятать в сумочке. В том числе и банковские отчеты. И как бы меня ни подмывало вскрыть конверт, лучше не рисковать, а подождать, пока я не покину священные пределы юридической конторы «Дейн и Либерман». Я не сомневалась, что узнай Дейн, что я втихаря продолжаю вести собственное расследование, он тотчас посадит меня в каталажку.
Я приготовила пространный, помеченный цветными маркерами меморандум для Камиллы, налепив для удобства стикеры тех же цветов на соответствующие папки. Экземпляр меморандума я распечатала для себя, да еще сфотографировала сложенные аккуратными стопками папки в центре моего стола.
В данной ситуации самое разумное — на всякий случай прикрыть мою и без того пострадавшую задницу. Если я разрешу загадку убийств присяжных, то не только верну себе законное место в юридической конторе, но и — хотелось бы надеяться — получу солидную премию. А на тот случай, если убийцу я все-таки не найду, будет не лишним хоть как-то продемонстрировать свою компетентность.
Поскольку служебного блокнота мне больше не полагалось, я могла со спокойной совестью выйти из фойе, ничего не объясняя Маргарет. Разве что сказав ей, что при необходимости со мной можно связаться по сотовому. Вид у нее был недовольный, но, с другой стороны, что она могла сделать? Потребовать, чтобы меня отстранили от работы на двойной срок?
Вырулив на шоссе, я набрала номер сестры и нажала на телефоне кнопку громкой связи.
— Доктор Таннер, — послышался знакомый голос.
— Привет, Лиза.
— Это со мной разговаривает наша арестованная? — пошутила она.
— Очень смешно. — Судя по всему, маман уже просветила ее, так что мне не пришлось ничего объяснять. — Я позвонила в неудобное время?
— Нет, просто сижу и перебираю бумажки.
— Хотела бы занять у тебя денег.
— Сколько? — спросила Лиза без всяких колебаний.
В неделю без вычета налогов мне платят семьсот шестьдесят девять долларов. Если временно поставить крест на магазинах, а заодно «случайно» забыть подписать несколько чеков, когда придется оплачивать счета по кредитной карточке, чтобы мне потом вернули их назад без пени за просрочку, я могу спокойно прожить примерно на три четверти моего обычного дохода. Совершив в голове кое-какие математические действия, я назвала цифру.
— Скажи, тебе этого точно хватит? А как твои кредиторы?
— Ничего, как-нибудь выкручусь. Главное, ничего не говори матери. Она уже и без того готова оторвать мне голову.
