Наталья Солнцева - Дневник сорной травы
– Он не обнаружил пропажи?
– Не успел. Я поняла, для чего он бегал в сарайчик. Он там писал свои жуткие излияния. При мне он не мог. Авдеев – поэтическая натура: стихи сочинял, целые поэмы о женщинах и любви. Когда я прочитала все до конца, передо мной разверзлась бездна… К страху примешалось безграничное удивление. Я не знала, что человек может дойти до такого. Как ловко он это маскировал! Прятал от всех! Даже я, его жена, живя с ним бок о бок, ни о чем не догадывалась! Какая мрачная глубина скрыта в людях… полная чудовищ, от которых кровь стынет…
– И вы никому ничего не сказали? Не заявили в милицию?
– Я впала в оцепенение… не соображала, где я и что со мной. Я подумала, что если он узнает, то убьет меня. Он мог заметить мой страх… Вы знаете наших соседей с первого этажа, Динару и Артема?
– Да, конечно.
– Тогда они еще не были женаты. Артем работал в уголовном розыске, расследовал дело о серийных убийствах. Так они и познакомились с Динарой. Она занималась гаданием, многие к ней обращались. В том числе и я. Авдеев украл у нее карту Таро и положил на грудь убитой им Изабеллы Буланиной, чтобы навести на ложный след. Об этом он тоже написал в дневнике. Я решила, что Динара мне поможет, и, когда Авдеев ушел на работу, побежала к ней. Мы обе были в ужасе, не знали, что делать. И тогда Динара позвонила Артему. Домой я больше не пошла, осталась у них. Погода была ужасная, шел дождь со снегом… и в тот же вечер все случилось. Авдеев умер.
– Что предпринял Артем?
– Он забрал у меня дневники и велел молчать. Динару не могли обвинить, она не мужчина, а со всеми жертвами был совершен половой акт. Артем сказал, что он и так уже подозревал моего мужа. Авдеев часто задерживался на работе, и в тот день, когда убили Буланину, авария случилась почти рядом, в соседнем доме. Он мог запросто успеть расправиться с Изабеллой и вернуться. В суматохе никто за ним не следил, он был то тут, то там. Артем нашел в кустах около нашего дома скрученный шланг, с которым муж возвращался домой, делая вид, будто идет с работы.
– Он не искал больше доказательств?
Людмила пожала плечами.
– А зачем? Он только проверил, кто был отцом Авдеева. Оказалось – известный патологоанатом, профессор. Этого достаточно. К тому же Артем сказал, что в дневнике описаны такие подробности, которых не мог знать никто, кроме убийцы.
– Выходит, он не стал пускать дневник в ход?
– Нет. Авдеев ведь умер. Какой смысл ворошить весь этот ужас? Артем считал, что на меня ляжет клеймо «жены маньяка» и что мне придется если не уезжать из города, то перебираться в другой район. К чему лишние неприятности?
– Думаю, он поступил правильно, – подумав, сказал Фарид. – А где дневник?
– Я отдала его Пономареву. Хотелось избавиться от всего, что напоминает о муже. После похорон я выбросила все его вещи, отремонтировала квартиру. И теперь делаю вид, будто ничего такого в моей жизни не было…
Глава 27
– Боже мой! – воскликнула Анна Наумовна, открывая двери. – Что с тобой?
После ночи, проведенной в кустах, Юрий не смог найти ключей от квартиры. Он искал их в карманах куртки, в машине, но напрасно. Пришлось звонить. Хорошо, что Анна оказалась дома. Явиться в офис в таком виде – грязным, помятым, небритым, с мешками под глазами – он не мог.
– Ты уже дома? – глупо улыбаясь, спросил он жену, смутно припоминая черное платье до пят, распущенные волосы в лунном свете…
– А где мне быть, по-твоему? – как ни в чем не бывало, ответила она.
«У меня бред! – содрогаясь от страха, подумал Салахов. Он с трудом стащил с ног кроссовки и плюхнулся на пуфик в прихожей. – Идиот! Как я объясню, где провел ночь?!»
Но Анна ни о чем не спрашивала. Она постояла немного, глядя, как он раздевается, и пошла в спальню.
Юрий побрел в ванную, включил воду и подставил голову под горячую струю. Облегчение не наступало. Он пустил холодную воду. Чуть-чуть прояснился тяжелый туман, окутывавший сознание, но и только. Не было ясности, не было чистоты мыслей. Кое-как побрившись, он отправился на кухню. Крепкий кофе с коньяком не помог толком взбодриться.
Юрий распахнул окно, впуская уличный шум. Интересно, что Анна делает в спальне? Лежит? Читает? Смотрит в окно? Была она все-таки сегодня ночью в Андреевском, или ему все приснилось? Может, спросить?
Он представил себе, как будет выглядеть, если все, о чем он думает, плод его измученного неизвестностью воображения. Нет уж! Пусть события развиваются своим чередом.
Как все запуталось! Даже бизнес – та сфера его жизни, которую ничто никогда не затрагивало, – пошел в разнос. Отношения с Любочкой превратились в какой-то омерзительный фарс. Пономарев посоветовал ему проследить за Анной – и что из этого вышло? Ну да нечего винить адвоката. Он сам хорош, побежал, как мальчик, выполнять чужие указания. Где же своя голова, свое мнение?
Зазвонил телефон. Салахов отключил его и налил себе коньяка в чашку из-под кофе. Выпивка не оказывала никакого действия.
В кухню вошла Анна, одетая для выхода на улицу. Ее лицо было бледным, но спокойным. Абрикосовое платье очень шло ей.
– Юрочка, – сказала она. – Я ухожу.
Салахов почувствовал, как что-то внутри него оборвалось и с легким звоном улетело вдаль. Свет померк… Он хотел встать, но слабость мгновенно разлилась по всему телу, приклеив его к стулу.
– Анна, – хрипло выдавил он, не узнавая своего голоса. – Я… не могу жить без тебя. Ради бога, почему?
– Что с тобой? – спросила она, наклоняясь и внимательно всматриваясь в его лицо. – Тебе плохо?
– Да… Мне очень, очень плохо…
– Ты выпил коньяка на голодный желудок, – произнесла она тоном заботливой матери. – Пойди, приляг. Но сначала съешь чего-нибудь.
– Не уходи…
– Что ты, Юрочка, как маленький? У меня встреча назначена через полчаса.
– Встреча?.. О, господи…
Кто-то невидимый в одну секунду поднял Юрия со дна пропасти и собрал воедино все мелкие осколки, на которые он разбился, падая с головокружительной высоты.
– Ты переутомился, дорогой, – улыбаясь, сказала Анна, гладя его по щеке. – Где ты был всю ночь?
– Я?.. Ну…
– Ладно, потом расскажешь, я тороплюсь.
Она исчезла, оставив вокруг него облако духов. В прихожей хлопнула дверь, и Салахов облегченно вздохнул. «Конец всей жизни» откладывался на неопределенное время. Не чуя под собой ног, он доплелся до спальни, упал на кровать и закрыл глаза. Перед ним поплыли зеленые круги. Необъяснимая тревога заставила приподняться и оглядеться. У изголовья постели, с той стороны, где обычно спала Анна, стояла фигурка трехликой богини. Юрию показалось, что все три лица ехидно ухмыльнулись и подмигнули ему.
