Лайза Хелл - Любовный марафон
— Мы так не договаривались, дружочек, — хладнокровно заявила Нита. После этого повернулась на каблуках и громко крикнула Фелициате, прогуливающейся с Джерми вдоль набережной, что им пора возвращаться в отель. И, не реагируя ни на просьбы, ни на энергичные приглашения, не стала возвращаться на Ватер-стрит, где была припарковала машина, взятая друзьями напрокат.
Нита остановила такси, послала Джерми и Реду воздушный поцелуй, толкнула Фелициату в машину и быстро скользнула за ней следом. У Фелициаты даже не было времени протянуть Джерми на прощание руку.
Гарретт в большом смущении проводил взглядом такси, затем повернулся к своему другу. Он выглядел очень растерянным и каким-то пришибленным. Он здорово промахнулся с Нитой!
— Выглядеть такой пылкой и настолько холодно отшить меня… — Он неуверенно улыбнулся. — Что мне об этом прикажете думать? Не утратил ли я свой знаменитый имидж покорителя женщин?
— Ничего ты не утратил, Ред! Просто девушки молоды и скромны, и это все же приятно! Тебе, собственно, ничего не надо придумывать, всему свое время! Дай им пару дней, и они станут более доверчивыми.
— Ты так считаешь?
— Конечно, я так считаю! Вопрос, однако, в том, стремишься ли ты вообще завоевать эту женщину или, если это звучит для тебя слишком драматично, готов ли пожертвовать слово «завоевать» ради большого флирта оставшимися вечерами. Ведь, в конце концов, через пять дней наши пути разойдутся — обе девушки улетят назад в Германию, а мы в Сан-Франциско.
— Но она мне так понравилась, — задумчиво вздохнул Ред. После этого сел в машину на водительское место и быстро провел ладонью по глазам, словно пытаясь стереть образ прекрасной темноволосой девушки, который все еще продолжал стоять перед его взором. — Она сначала была такой… такой… живой, такой зовущей. А потом вдруг этот холодный, неприступный вид… Но я уверен, что за ним скрывается огнедышащий вулкан. «Наверное, было бы чудесно выпустить это пламя на свободу!» Гарретт признался другу, что с большим желанием посвятит все нью-йоркские вечера немецким девушкам.
— И когда же ты успел сгореть в огне любви? — спросил почти злорадно Джерми. — Я ведь предупреждал, что такое когда-нибудь должно с тобой случиться. И почему, собственно, не из-за этой привлекательной танцовщицы? У нее есть все, что ты обычно искал в женщинах: прекрасная фигура, красивое лицо, достаточно задора и дерзости, обаяние. К тому же темперамент, который, по всей видимости, едва ли тебе по плечу!
— Ну хватит, — возмутился Ред, — мне любой темперамент по плечу. Даже смешно сомневаться!
— Я только пошутил, — успокоил его Джерми. — Стоит какой-нибудь красотке испытать на себе твои неотразимость и страстность, я всегда поднимаю руки.
Гарретт недоверчиво поглядел на своего друга и спросил:
— А ты? Какое впечатление произвел на тебя белокурый ангел?
— Роковое, — ответил Джерми, снял очки и начал тщательно протирать стекла.
Ред был ошеломлен столь лаконичным ответом. Он хотел было взглянуть на друга, но в это время они ехали по гигантскому Бруклинскому мосту, несмотря на ночное время плотно забитому машинами, и требовалось предельное внимание. Он лишь поинтересовался: — Как тебя понимать? Не можешь ли ты это объяснить поподробнее?
— И да, и нет, мой дорогой! В этой девушке есть что-то такое, необъяснимое словами, что мне запало прямо в сердце. Да, естественно, она очень красива, и у нее потрясающая фигура, и улыбается она так сладко, как сахарная принцесса, но не это покорило меня столь фантастически быстро. Тогда что же? — Казалось, что Джерми говорит сам с собой, вслушиваясь в собственные вопросы и ответы.
Ред выдержал паузу, повисшую в салоне машины.
— Неужели ты снова умудрился влюбиться? — ухмыляясь, спросил он. — Это была бы та еще шутка! Выходит, ты окончательно порвал с Сюзан?
Сюзан была последней подругой Джерми, с которой он несколько месяцев назад расстался. Несмотря на это, она все еще пыталась всяческими путями вернуться к нему. Однако Джерми активно сопротивлялся. У него больше не было никакого внутреннего влечения к Сюзан. Он чувствовал себя абсолютно свободным.
— Я для Сюзан потерян уже больше чем полгода, мой дорогой, — невозмутимо заявил Джерми. — И ты это прекрасно знаешь. Такое часто случается. Люди некоторое время живут вместе — и снова расходятся. Сюзан в конце концов сможет понять, я желаю ей этого. Что касается слова «влюбиться» — нет, я не стал бы говорить, что я влюбился в Фелициату, это намного… таинственнее. И я прошу тебя, Гарретт, не смеяться над этим! Рядом с ней я стал совсем другим, я уже больше не тот, если ты понимаешь мою мысль. В мозгу — полный вакуум. Я едва могу говорить, забыл свое прошлое. Мне не хочется ни есть, ни пить, а все мое тело, кажется, должно вот-вот сгореть.
— О Боже, как же тебя прихватило! — сочувственно произнес Ред. — Это, может быть, вовсе и неплохо. Не бойся, я не смеюсь. Ты ведь знаешь я никогда не издеваюсь над чувствами и уж тем более над чувствами моего лучшего друга. Но все же попытаюсь дать тебе совет — исчезни, и как можно быстрее! Захочешь, мы немедленно сложим чемоданы и вернемся домой. Ведь если ты еще раз увидишь эту девушку, то что может потом произойти с тобой! Она поселится в твоем сердце, Джерми, и что будет дальше? Сумеешь ли ты ее забыть? А тебе это придется сделать, так как в конце недели из аэропорта Кеннеди стартует самолет, уносящий двух наших красавиц через Атлантику в Европу, и ты станешь совсем несчастным, когда прощально махнешь вслед самолету. Но я не хочу, чтобы мой лучший друг страдал. Итак, что ты решил? Мы возвращаемся завтра в Сан-Франциско?
— Нет, — тихо, но твердо ответил Джерми. — Мне нужно ее снова увидеть, хотя бы один раз! Может, я ошибаюсь. Вероятно, она обыкновенная девушка — в любом отношении! Но я должен в этом убедиться, иначе еще много лет я возвращался бы к мыслям о ней и не имел бы покоя. Спасибо, что ты так обо мне заботишься, Ред, но мне нужен только один день, это я обещаю. Завтра вечером мы еще раз посмотрим на этих девушек, и тогда, надеюсь, ко мне снова вернется разум, и я смогу реально оценить все, что со мной случилось. Не пытайся отговорить меня от принятого решения. Это бесполезно.
