Алисса Джонсон - Вкус греха
— Э…да.
— Слава богу! — Она схватила одно, надкусила и продолжила говорить о еде. — Если бы он пичкал меня такой едой, я бы меньше жаловалась, но дело не в десертах. Фунты и фунты, да что там, тонны хлеба, мяса и овощей. Матерь Божья, овощи! Этот человек донельзя заботлив. Вы хоть знаете, сколько мы сюда добирались?
Все трое покачали головами.
— Четыре дня, — поведала им Софи, проглотив еще кусочек. — Четыре бесконечных дня, а от нас до Хэлдона и сорока миль нет. Он заставлял кучера останавливаться каждые два часа, чтобы я могла отдохнуть. Вы такой вздор когда-нибудь слышали? И он ужасный попутчик, скажу я вам. Я и пошевелиться не могла, чтобы он не раскудахтался или не крикнул слуге, чтоб объезжал выбоины. И заметьте, нельзя сказать, что на дороге было много ям или что мы ехали достаточно быстро, чтобы на нас это отразилось. У него просто рассудок помутился.
— Удивлена, как он вообще разрешил тебе приехать, — сказала Иви.
— Ах, он сначала не разрешил. Была… дискуссия. — Гнев на лице Софи сменился улыбкой, пока она доедала пирожное. — Ради бога, выслушайте. Алекс меня с ума сводит. Так не пойдет. Мне нужно избавиться от него, хотя бы на пару часов. Молю, помогите.
— Почему бы нам не отправиться в Бентон за покупками? — предложила Иви. — Мирабелле нужна шляпка, и перчатки к платью, и ридикюль в тон, если такой найдется.
— Нет, не нужны, — с улыбкой запротестовала Мирабелла. Она подняла руки, прежде чем Иви смогла возразить. — Но я не прочь купить что-нибудь маленькое. Маленькое, симпатичное и ненужное. — Она взяла пирожное и откусила от него. — Захотелось побаловать себя.
— Лучше поздно, чем никогда, — сказала Иви.
— Алекс захочет составить нам компанию, — заметила Софи.
— Что ж, нам придется найти предлог, чтобы отделаться от него, — сказала Иви. — Отведи его в сторонку и скажи, что тебе нужно купить очень интимный предмет туалета.
— О, тогда он будет настаивать на сопровождении.
— Ладно, скажи ему, что мне нужно купить очень интимный предмет туалета.
— Это, я думаю, подойдет. — Софи одобрительно улыбнулась, а Кейт и Мирабелла засмеялись. — Тебе он действительно нужен?
Иви только плечами пожала:
— Нижнего белья слишком много не бывает, так что это не окажется ложью.
Они все еще хохотали, когда в дверях показалась голова Вита:
— Леди… чертовка, Алекс и я собираемся…
— В Бентон! — выкрикнула Кейт и украдкой посмотрела на Софи. — Софи заинтересовала выпечка миссис Гейдж. Ты же не против, правда, Вит?
Вит нахмурился и окинул взглядом угощение, которое слуги принесли в комнату. Он открыл было рот, но Софи — хитрая и умная девушка — пресекла возможный спор, подняв руку и нежно погладив по кругу свой выросший живот.
— Не хочу быть обузой, — сказала она мягким голосом и с ангельской улыбкой. — Но мне ужасно хочется чего-нибудь… — Она пробежалась глазами по тарелкам. — Чего-нибудь шоколадного. Тут такого, похоже, нет.
— Ты не обуза, — ответил Вит. Как и все мужчины, которым редко доводилось общаться с будущими матерями, он очень старался смотреть ей в лицо, или" за ее плечо, или куда-нибудь еще, только не на заметный бугорок у нее под платьем. — Если тебе хочется выпечки миссис Гейдж, ты ее получишь. Алекс и я съездим в город…
— Ох, но я точно не знаю, чего именно мне захочется, и я бы прогулялась немного по лавкам с подругами перед всей этой… — она обессиленно взмахнула рукой в воздухе, — суетой праздника. Но если мы тебе в тягость, то пойдем пешком.
— Пешком?
— Да, конечно. — Она стала подниматься с кресла с достоинством и грацией женщины на смертном одре. — Тут и трех миль нет, а я не инвалид, ты ведь знаешь.
Через секунду Вит был уже в комнате и аккуратно усаживал ее в кресло. Мирабелле с трудом удалось сдержать смех. «Ох, Софи, ну и хитрюга», — подумала она. Может, женская слабость и заставит такого мужчину, как Вит, проявить немного заботы, но он точно сдастся перед тихим мужеством.
— Присядь, Софи, пожалуйста. Ради всего святого, тебе не придется идти пешком. Мы с Алексом отвезем тебя в город.
— Если ты уверен…
— Конечно. Конечно, я уверен. Ты получишь все сладости, какие пожелаешь.
— Похоже, карета почти готова, леди, — сказал Вит, когда их экипаж, а также лошадей для него и Алекса подали к парадному входу. — Нам лишь осталось запрячь чертовку в первую упряжку.
Мирабелла презрительно улыбнулась и залезла в карету вслед за Кейт, которая только что переоделась.
— Будь спокоен, глупец, окажись у меня сейчас лошадь, то я первым делом пнула бы тебя в…
— Мы готовы ехать! — бойко вмешалась Софи, которая уже забралась внутрь, и села рядом с Мирабеллой, оставив место для Кейт и Иви.
— …в голову! — крикнула ему вслед Мирабелла, потом повернулась к Софи, нахмурив брови. — А ты о чем подумала?
— Э… о чем-то другом. О чем-то… — Софи показала на нижнюю часть тела.
Понимание отразилось на лице Мирабеллы, а вместе с ним и довольная ухмылка.
— О, очень хорошо. — Она высунула голову из окна, чтобы выкрикнуть новую угрозу, но Вита уже не было. — Проклятье!
Во всем Бентоне был только один магазин готового платья, но так как им руководила мадам Дювалль, одного оказалось более чем достаточно. Десять лет назад мадам Дювалль была модисткой в Лондоне и имела некое влияние, но «вышла из моды», частично из-за капризности светского общества, частично из-за того, что не захотела потакать молодым дурочкам в ущерб своей работе, что, по словам леди Тарстон, являлось только очком в ее пользу.
Она вскоре переехала в Бентон по просьбе леди Тарстон и энергично продолжила свое дело, обслуживая Коулов, их частых гостей и местную знать.
Мадам Дювалль, которая родилась, выросла и обучалась мастерству в Париже, не забывала подчеркивать свое французское происхождение. И все девушки сходились на том, что творения мадам Дювалль были искусством.
Ее магазин, как и все остальные, находился в центре города. Юная девушка с приветливой улыбкой открыла им дверь, а потом удалилась, чтобы незаметно сообщить мадам Дювалль о визите ее самых важных клиентов. Прежде чем Мирабелла смогла взглянуть на новые ткани, очень высокая и слегка полноватая дама выплыла из дверей, в которых только что исчезла девушка. Она резко остановилась, громко вздохнула и прижала руки к сердцу.
— Mes cheries! [1]
Молодые женщины уже давно привыкли к подобным театральным выходам, но поскольку те были не только эффектными, но и искренними, оставалось только улыбнуться в ответ.
