Объятия смерти - Робертс Нора

– Вроде бы да. Но Пибоди сочла своим долгом меня предостеречь. Конечно, дело не в квакерских штучках насчет людей, приносящих несчастье. Про­сто Пибоди утверждает, что ее мать может заставить людей делать и говорить то, что они не хотят. По мнению Пибоди, я пригласила их на обед только под действием взгляда ее матери.

Заинтригованный, Рорк склонил голову набок.

– Сила внушения?

– Пибоди утверждает, что это качество свойст­венно любой матери, но ее мать наделена им сверх меры. Для меня это бессмыслица.

– Ну, мы оба не слишком разбираемся в таких вещах. А так как она не наша мать, то думаю, нам ее способности не угрожают.

– Я и не беспокоюсь – просто передаю тебе предупреждение.

Соммерсет – дворецкий Рорка и несчастье всей жизни Евы – появился в дверях; его тощая физио­номия выражала неодобрение.

– Это кофейный столик в стиле чиппендейл (Стиль мебели, названный по имени английского красноде­ревщика Томаса Чиппендейла (1718—1779).), лейтенант, а не скамеечка для ног.

– Как вам удается ходить с палкой в заднице? – осведомилась Ева, оставляя ноги на прежнем мес­те. – Это больно или, напротив, приятно стимули­рует?

– Ваши гости прибыли, – сообщил он, скривив губы.

– Спасибо, Соммерсет. – Рорк поднялся. – За­куски подайте сюда.

Он протянул руку Еве, но она нарочно дожда­лась, пока дворецкий выйдет, прежде чем опустить ноги на пол.

– В интересах сохранения дружественной атмо­сферы, – начал Рорк, когда они двинулись к прихо­жей, – не могла бы ты не упоминать палку в задни­це Соммерсета до конца вечера?

– О'кей. Если он будет меня доставать, я просто вытащу из него эту палку и огрею его по башке.

– Это было бы увлекательное зрелище.

Соммерсет уже открыл дверь, и Сэм Пибоди дру­жески тряс ему руку.

– Рад с вами познакомиться. Благодарим за прием. Я Сэм, а это Фиби. Вы Соммерсет, верно? Делия рассказывала нам, что вы в доме всем заправ­ляете.

– Совершенно верно, – отозвался дворецкий, кланяясь Фиби. – Позвольте взять ваши вещи.

– Нет, благодарю вас. – Фиби крепче вцепилась в коробку, которую держала в руках. – У вас очень красивый сад. Не ожидаешь увидеть такое в центре города.

– Да, мы им вполне довольны.

– Привет! – Фиби улыбнулась Еве, пока Сом­мерсет закрывал парадную дверь. – А вот и Рорк! Ты была права, Делия, – он потрясающе хорош со­бой.

– Мама! – Пибоди густо покраснела.

– Благодарю вас. – Рорк поднес к губам руку Фиби. – Этот комплимент я могу вернуть вам, Фиби. – Он пожал руку Сэму. – У вас очарователь­ная дочь.

– Нам она тоже нравится. – Сэм положил руку на плечо жены.

– Пожалуйста, входите. Будьте как дома.

«Как у него это ловко получается!» – думала Ева, пока Рорк устраивал семейство Пибоди в боль­шой гостиной. Вскоре все уже держали в руках ста­каны с напитками и слушали рассказы Рорка о на­ходящихся в комнате произведениях искусства.

Покуда он занимался Пибоди, Ева переключила внимание на Макнаба. Детектив из электронного отдела облачился в наряд, который, очевидно, считал наиболее консервативным. Рубашка и свободные шелковые брюки василькового оттенка, доходящие до лодыжек ботинки. Мочку левого уха украшали полдюжины миниатюрных золотых обручей. Длин­ные светлые волосы были зачесаны назад и собраны в «конский хвост». Смазливая физиономия имела цвет вареного омара.

– Вы забыли крем от загара, Макнаб? – осведо­милась Ева.

– Только один раз. – Он закатил зеленые гла­за. – Видели бы вы мою задницу!

– Ну уж нет! – Ева глотнула вина. – Как-ни­будь обойдусь.

– Это я просто так, чтобы поддержать разговор. Я, признаться, немного нервничаю. – Макнаб по­косился на отца Пибоди. – Мне нелегко с ним бе­седовать, когда мы оба знаем, что я трахаюсь с его дочерью. К тому же он экстрасенс, поэтому, если я подумаю о том, как трахаю Пибоди, он будет об этом знать.

– Ну так не думайте об этом.

– Не могу, – усмехнулся Макнаб. – Я ведь мужчина.

Ева окинула скептическим взглядом его наряд.

– Об этом ходят разные слухи.

– Прошу прощения. – Фиби коснулась руки Евы. – Мы с Сэмом хотим вручить вам и Рорку наш подарок, – Она протянула Еве коробку. – За ваше дружеское и великодушное отношение к двум нашим детям!

– Спасибо…

Еву всегда смущали подарки. Даже проживя больше года с Рорком, который постоянно дарил ей что-нибудь, она толком не знала, как их принимать. Возможно, причина была в том, что большую часть жизни ее никто не любил настолько, чтобы делать ей подарки.

Поставив на стол коробку, Ева развязала узел простой бечевки, сняла обертку и открыла крышку. Внутри лежали два изящных подсвечника из блестя­щего зеленого камня с пурпурными крапинками.

– Какие красивые!

– Этот камень называется флюорит, – объяс­нил ей Сэм. – Он способствует очищению ауры, ду­шевному покою и ясности мышления. Мы решили, что, так как вы оба занимаетесь трудными и ответст­венными делами, такой камень вам подойдет лучше всего.

– Удивительно тонкая работа. – Рорк поднял один подсвечник. – Ваша?

Фиби ослепительно улыбнулась:

– Мы делали их вместе.

– Тогда они ценны вдвойне. Большое спасибо. Вы продаете ваши изделия?

– Иногда, – ответил Сэм. – Мы предпочитаем их дарить.

– Я продаю, когда в этом есть надобность, – вставила Фиби. – Сэм слишком сентиментален, а я более практична.

– Прошу прощения. – Соммерсет снова по­явился в дверях. – Обед подан.

Все оказалось куда проще, чем думала Ева. Роди­тели Пибоди были славными людьми и интересны­ми собеседниками. А их гордость за дочь казалась настолько очевидной, что было невозможно не ис­пытывать к ним симпатии.

– Конечно, мы беспокоились, когда Делия со­общила нам о своих планах, – сказала Фиби, при­нимаясь за бисквит с омаром. – Опасная профессия в опасном городе. – Она улыбнулась дочери через стол. – Но мы понимали, что это ее призвание, и верили, что Делия с этим справится.

– Она хороший коп, – кивнула Ева.

– А что такое хороший коп? – Увидев, что Ева нахмурилась, Фиби пояснила: – Я имею в виду, ка­ково ваше определение хорошего копа?

– Это полицейский, который уважает свой зна­чок и то, что он символизирует.

– Понимаю, – одобрительно кивнула Фиби.

Ее темные глаза встретились с глазами Евы, и под этим спокойным проницательным взглядом Ева с трудом удержалась от желания поерзать на стуле.

Ей казалось, что Фиби могла бы отлично проводить допросы.

– Каждый должен уважать свое дело. – Фиби подняла бокал и сделала глоток. – Для одних это молитва, для других искусство, для третьих коммер­ция. А для некоторых – закон. Люди часто думают, что мормоны не верят в земные законы, но это не так. Мы верим в порядок и в право личности стре­миться к счастью, не причиняя вреда другим. Тот, кто отстаивает закон, защищает тех, кому причини­ли вред.

– Лишение человека жизни оставляет дыру в мироздании. – Сэм положил ладонь на руку же­ны. – Делия нечасто рассказывает нам о своей ра­боте, но она говорила, что вы преданы своему делу.

– Это моя профессия.

– Вижу, мы вас смущаем. – Фиби снова подня­ла бокал с вином. – Пожалуй, стоит переменить те­му. У вас очаровательный дом. – Она повернулась к Рорку. – Надеюсь, после обеда вы проведете с нами экскурсию?

– Для этого потребуется от шести до восьми ме­сяцев, – пробормотала Ева.

– Моя жена утверждает, что здесь есть комнаты, о существовании которых мы даже не догадываем­ся, – заметил Рорк.

– Прошу прощения. – Соммерсет возник сно­ва. – Вам звонят, лейтенант.

– Я на минуту. – Ева встала и быстро вышла.

Когда она вернулась, один взгляд на ее лицо дал Рорку понять, что остаток вечера ему придется раз­влекать гостей в одиночестве.

– Пошли, Пибоди. Очень сожалею. – Ева окину­ла взглядом сидящих за столом. – Нам нужно идти.