Лиза Джексон - Если бы знать
Но это безумие! Она никогда не работала в офисе! Сжавшись в комок на сиденье, Марла вгляделась в хмурое лицо мужа.
– Я когда-нибудь работала? – спросила она, заранее зная ответ.
– Нет, разумеется. – Алекс коротко, презрительно фыркнул. – Зачем тебе работать?
– Не знаю. Я вдруг увидела себя за письменным столом, в огромном шумном помещении, разделенном перегородками, там было полно других сотрудников – мужчины и женщины. – Она умолкла и потерла висок, стараясь припомнить что-нибудь еще.
– Марла, ты ни дня в своей жизни не проработала. – Алекс рассмеялся, словно она сказала какую-то необычайно смешную глупость. – Разумеется, ты бывала в самых разных офисах, но не в качестве служащей.
– Ты уверен? – спросила она.
И как только подобное могло прийти ей в голову?
– Абсолютно. – Он слегка улыбнулся. – У тебя разыгралось воображение.
«Или усилилась паранойя. Разница невелика», – с отчаянием подумала она. Алекс коснулся ее колена.
– Почему ты не сказала маме, или Тому, или кому-нибудь еще, что плохо себя чувствуешь? Я ведь для этого и нанял сиделку.
Алекс остановил машину на красный свет и обратил на Марлу мягко-укоризненный взгляд – мол, «экая ты у меня дурочка».
– Это случилось внезапно.
– Но ведь ты плохо себя чувствовала, когда легла в постель, – возразил Алекс.
– Не так уж плохо. И потом...
Она поколебалась. Можно ли ему довериться?
– Что?
«Не выдумывай ерунды, – укорила себя Марла. – Он твой муж. Кому и доверять, как не ему?»
– Знаю, это звучит как бред, – медленно проговорила Марла. – Но мне кажется, что сегодня ночью кто-то проник ко мне в спальню.
– Кто? Кто-то из слуг?
– Нет, Алекс. Это был мужчина. Он склонился над кроватью и прошептал: «Сдохни, сука!»
– Что?! – Алекс вскинул голову. – Господи, Марла, ты хочешь сказать, что кто-то пробрался в дом?
– Сама не знаю.
Она рассказала все, что уже рассказывала Нику. Алекс слушал, сжимая руль так, словно хотел вырвать его из приборной доски.
– Я страшно перепугалась и решила проверить все незапертые комнаты. Влетела к Сисси и напугала ее до смерти. Однако все было спокойно, дети в порядке, так что я вернулась в спальню, выпила воды и легла в постель. И вдруг меня начало выворачивать наизнанку. – При этом воспоминании она вздрогнула.
– Господи, Марла, но кто это мог быть?
Алекс глубоко затянулся. Освещенное огоньком сигареты, лицо его казалось чужим. Лицом незнакомца.
– Не знаю. Не уверена, что там вообще кто-то был, но мне показалось, что это не сон.
Красный свет сменился зеленым, и сзади нетерпеливо загудели.
– Черт! – Алекс нажал на педаль, и «Ягуар» рванулся вперед.
– Честно говоря, я страшно испугалась.
– Еще бы! – пробормотал Алекс. Лицо его побелело, губы сжались в тонкую линию. – Черт возьми! Завтра первым делом заставлю Ларса обыскать весь дом!
– Нет! – воскликнула Марла, замотав головой. – То есть... это же смешно! Если кто-то и был, он давно сбежал!
– У нас электронные ворота и система сигнализации. Как мог кто-то посторонний проникнуть в дом?
– Хороший вопрос, – пробормотала Марла. Безмерная усталость мешала думать, мешала говорить. Она зевнула бы, если бы могла широко раскрыть рот. – Может быть, никого и не было. И мне все приснилось.
– Ты позвонила в полицию? – хмуро спросил Алекс. Марла заметила, что костяшки пальцев его побелели.
– Нет, – покачала головой она. – С какой стати, если это был просто сон? Как тогда, в больнице.
– Если кто-то тебя напугал, надо было вызвать полицию и все проверить, – ответил Алекс. – Ты ведь все равно хотела поговорить с детективом Патерно. Хотя ладно, не знаю. Оба мы устали, так что обсудим все лучше утром. Не знаю, может быть, нанять охранника?
– Не думаю, что это необходимо.
– Есть и другая возможность. – Голос его смягчился.
– Какая?
– Ты можешь спать со мной.
«Нет!» Она испуганно взглянула на Алекса – но глаза его были устремлены на дорогу. От одной мысли о том, чтобы разделить с ним постель, сердце ее отчаянно забилось. Целовать его, лежать с ним в обнимку в королевской кровати – нет, ни за что! Но, хоть ее и отталкивала мысль о близости с ним, она не могла не спросить:
– Почему мы с тобой не спим вместе?
Он вынул изо рта сигарету и погасил ее в пепельнице.
– Ты так решила. Пару лет назад. – Он с сомнением покосился на нее, словно не зная, стоит ли продолжать, затем, как будто решившись, пожал плечами: – Дело в том, что ты... ну... интересовалась другими мужчинами.
– Другими мужчинами? – с ужасом и отвращением повторила она.
Перед глазами всплыло мужественное лицо Ника. Да, она хотела его поцеловать, мечтала о прикосновениях его загрубевших от работы рук, позволяла себе и более рискованные фантазии – но, господи, только фантазии! Даже в страшном сне она не могла бы помыслить о реальной супружеской измене! Что же она за человек? Марла все-таки решилась спросить:
– Мужчины? Их было много?
– Да.
– Хочешь сказать, что у меня были любовники? – не веря своим ушам, прошептала она.
Нет, не может быть! И все же... Марла не могла отрицать: прирожденная сексуальность Ника, его неотразимое обаяние на нее действуют. Еще как действуют. Марла знала, что она чувственная женщина. Страстная. Созданная для любви. И при этом спит одна. Или, может, не одна?
– Давай закроем тему.
– Но ты сказал... – не отставала она.
– Потому что ты спросила, – зло отрезал Алекс. Марла почувствовали, что заливается краской.
– Кто?
– Неважно. – Он резко, визжа шинами, свернул за угол.
– Черта с два неважно! – рявкнула Марла, потеряв терпение.
– Давай сейчас об этом не будем. Было и прошло. – Алекс протянул руку к приемнику, покрутил ручку настройки и поймал станцию, передающую мягкий рок.
Наклонившись вперед, Марла выключила приемник.
– А как же... как же Джеймс? – прошептала она, разрываясь между ужасом и необходимостью узнать правду. – Он... он...
– Мой. Джеймс мой, – с холодной улыбкой ответил Алекс.
Марла уже ничего не понимала.
– Но как...
– Вот что бывает, когда пьешь слишком много джина с тоником! – насмешливо протянул Алекс.
Уголки губ его изогнулись в странной усмешке – торжествующей, почти злобной. Усмешке победителя? Но Марла сказала себе, что снова поддается фантазиям. Ничего необычного в его улыбке нет. Она устала, вымоталась, вот и мерещится черт знает что.
