Карен Робардс - Однажды летом
– Да.
– Знаешь, что ее убили? Так же, как Мэрибет Эдвардс? Прошлой ночью?
– Да, мама. Это действительно ужасная трагедия.
– И ты торчишь у него? – Судя по голосу, Элизабет никак не могла поверить в то, что ее дочь настолько глупа!
– Джонни не убивал ее, мама.
– Ради всего святого, Рейчел, он тебя слышит?
– Да, конечно.
– О Боже! Он держит тебя в заложницах? Мне позвонить в полицию?
– Нет, в заложницах он меня не держит. И в полицию звонить ни к чему. – Рейчел уже закипала от ярости, в то время как лицо Джонни расплывалось в широкой улыбке. – Он не убивал Гленду Уоткинс, мама. Я это точно знаю, поскольку прошлой ночью, в то время, когда произошло убийство, он был со мной.
– С тобой! Но ты была дома, в постели.
– Нет, дома меня не было. – Рейчел вздохнула. – Послушай, я все тебе объясню, когда вернусь, договорились? И пожалуйста, не беспокойся. Со мной все в порядке. Дома я буду скорее всего вечером. Сейчас мы собираемся пойти куда-нибудь пообедать. Или, может… – Она вопросительно посмотрела на Джонни и зажала трубку рукой так, чтобы мать ее не слышала. – Хочешь поехать ко мне на воскресный обед? Моя мама – бесподобный кулинар.
Джонни отчаянно замотал головой. Рейчел не сдержала улыбки.
– Мы пойдем пообедаем где-нибудь, – повторила она уже в трубку. И вдруг, бросив лукавый взгляд на Джонни, добавила: – Отгадай, кто приглашен к нам на обед в следующее воскресенье?
– Рейчел, ты не допустишь этого! – в ужасе воскликнула Элизабет.
– Да, мама, в следующее воскресенье. И не волнуйся, он настроен не менее агрессивно, чем ты. Но я хочу, чтобы вы все-таки познакомились поближе.
– О, Рейчел, но почему? – застонала Элизабет.
– Потому что я безумно люблю его, мама, – промолвила Рейчел, глядя Джонни в глаза. На другом конце провода раздался сдавленный крик Элизабет.
К удивлению Рейчел, Джонни потянулся к ней и взял у нее из рук телефонную трубку.
– Рейчел перезвонит вам, миссис Грант, – сказал он и аккуратно положил трубку на рычаг.
Рейчел лежала не двигаясь, ожидая его реакции.
Нахмурившись, закинув руки за голову, Джонни устроился на подушке, приподнявшись чуть повыше, чтобы видеть ее лицо.
– Ты это серьезно или просто хотела разозлить ее?
Рейчел твердо выдержала его взгляд.
– Серьезно.
– Да? – Легкая улыбка тронула его губы.
– Да.
– Да?
– Да.
Улыбка становилась все шире и уже откровенно выражала его полный восторг. Джонни притянул Рейчел к себе и прижал к груди, потом опять уложил на спину. Склонившись над ней, он произнес:
– Можешь повторить? На этот раз для меня.
Рейчел окинула взглядом прекрасное лицо Джонни, дымчато-голубые глаза, длинный чувственный рот с легким изгибом губ и, подняв руку, нежно очертила пальцем синяк на его скуле.
– Я люблю тебя, – тихо произнесла она.
– Ты забыла сказать «безумно», – возразил он. – Я хочу услышать всю фразу целиком.
– Я безумно люблю тебя. – Ее губы изогнулись в нежной улыбке, пронизанной счастьем, которое переполняло ее сейчас. Ну вот, она и сказала это. Ее тайна перестала быть тайной. Она открыла ему свою душу и была бесконечно этому рада.
– Рейчел. – В его взгляде сквозили удивление и страсть, когда он взял в свои руки ее лицо и наклонился, чтобы отыскать губы Рейчел. Его поцелуй был утонченно-нежным, изысканно-интимным и красноречивее любых слов.
Рейчел, восхищенная лаской, обвила его шею руками и отдалась во власть страсти.
33
Позже, когда она, нежась в блаженной дреме, лежала в его объятиях, уловила неясный звук. И, нахмурившись, воскликнула:
– Да у тебя в животе урчит! – Широко раскрыв глаза, Рейчел уставилась на Джонни. Тот скорчил гримасу.
– Я умираю от голода, – признался он. – В последний раз я ел вчера в шесть вечера.
– Что же ты молчал?
– Мне предстояло выбирать между пищей насущной и духовной. Душа победила.
Обаятельная усмешка, промелькнувшая на его лице, тронула Рейчел. Она потянулась к нему и прильнула к его губам долгим чувственным поцелуем.
– Боже. – Джонни заключил ее в объятия, перевернулся вместе с ней, так что она оказалась прижатой к матрацу. Намерения его были очевидны.
– Нет, только не сейчас, – сказала она, шутливо толкнув его в бок. – Прежде нам нужно поесть. Нельзя же весь день проваляться в постели.
– Почему? Я с удовольствием. – Но в животе его опять заурчало, и Джонни неохотно отпустил ее и поднялся.
Какое-то мгновение, пока он, обнаженный, стоял возле кровати, Рейчел с наслаждением любовалась им. Да, он определенно был самым красивым мужчиной в ее жизни. Высокий и худощавый, с тугими мускулами, плоским животом, он вполне годился на обложку «Плейбоя», которым они с Бекки еще подростками засматривались тайком от родителей. Густые черные завитки покрывали его торс, образуя треугольник, который сужался на уровне живота и вновь расширялся на подступах к гениталиям. Джонни внимательно посмотрел на нее. Рейчел, перехватив его взгляд, вдруг осознала, что лежит совершенно голая, и потянулась, медленно и лениво, как кошка. Глаза его, впившись в ее соблазнительно выгнувшееся тело, зажглись страстью, и она испытала восхитительное чувство откровенного бесстыдства. И почувствовала себя желанной. Такой желанной.
У него вновь заурчало в животе.
– Хорошо. Я согласен. Идем в душ, пока я не упал в голодный обморок.
Джонни наклонился, подхватил ее на руки и, перешагнув через Волка, который явно не одобрил столь неуважительного жеста, пронес Рейчел в ванную. Он включил оба крана, проверил температуру воды и ступил в душевую кабинку.
Ей было тридцать четыре, и еще ни разу в жизни она не была с мужчиной в душе. Когда Джонни намыливал ей спину, чувственными движениями касался ее рук и грудей, Рейчел думала о том, как много она потеряла. Ей вдруг открылся новый мир – мир чувств мужчины и женщины, о существовании которого она даже не подозревала. Непродолжительные романы прошлого не шли ни в какое сравнение. И она понимала почему. Теперь именно любовь определяла ее отношения с мужчиной. Любовь сильная, настоящая, источник ее полного восторга.
Она, Рейчел Грант, любила Джонни Харриса. Это было так восхитительно и непривычно, что она невольно хихикнула.
– Что тебя так рассмешило? – недовольно буркнул он, ожидая совсем иной реакции на свои ласки. И, развернув к себе лицом, серьезно посмотрел ей в глаза:
– Ты. Я. Мы вместе. Кто бы мог подумать?
Он пробежал пальцами по ее мокрым волосам, разделяя их на пряди, чтобы вода смыла остатки шампуня. Потом его руки сомкнулись на ее тонкой талии.
– Я думал об этом долгие годы. Почти полжизни.
