Виктория Холт - Властелин замка
Внезапно интерес к происшествию с графом исчез, потому что виноградникам угрожала опасность. Лоза сейчас росла быстро, и урожай обещал быть отменным, но возникла угроза распространения филлоксеры.
Эта новость пронеслась по городку и достигла стен замка.
Я пошла к мадам Бастид узнать, что происходит; она была встревожена так же, как тогда, когда с Габриэль случилась неприятность.
Мы пили кофе, и она мне рассказывала, что может натворить эта филлоксера. Если ее не остановить, она поразит виноградники, уничтожив урожай не только этого года, но и на многие годы вперед.
Жан-Пьер и его отец работали полночи. Нужно было опрыскать лозу раствором мышьяка; сложность состояла в том, что избыток раствора повредил бы растениям, а недостаточное количество не могло уничтожить вредителя.
— Такова жизнь, — произнесла мадам Бастид с философским видом, продолжая рассказывать мне о том, какой переполох был, когда виноградная вошь погубила виноградники во всей округе.
— Только через несколько лет мы смогли восстановить лозу, — заявила она. — И каждый год такие беспокойства... Если не филлоксера, то листовая блоха или корневой червь. Ах, Даллас, кому захочется быть виноградарем?
— Но когда урожай благополучно собран, какое, должно быть, царит веселье...
— Вы правы, — при этой мысли глаза ее засияли. — Вы бы посмотрели тогда на нас. В такое время мы безудержно радуемся, буквально сходим с ума от счастья.
— А если бы не было этой постоянной угрозы, вы бы не чувствовали себя такими счастливыми.
— Это правда. В Гейяре нет времени лучше, чем время сбора урожая... И чтобы радоваться, мы должны сначала страдать.
Я спросила, как дела у Габриэли.
— Она совершенно счастлива. Подумать только, это Жак.
— Вы не ожидали?
— И сама не знаю. Они вместе росли, всегда были добрыми друзьями. Трудно заметить, как все меняется. Девочка вдруг становится женщиной, мальчик — мужчиной; природу не обманешь. Да, я не ожидала, что это будет Жак, хотя мне следовало знать, что она влюблена. В последнее время она была так рассеянна. Вот такие дела. Сейчас, к счастью, все устроилось. Жак справится с Сен-Вальеном. Теперь ему, конечно, придется трудно, как и нам здесь, потому что эпидемия распространяется быстро. Если она поразит Сен-Вальен, это будет очень плохо, ведь Жак только приступил к своим обязанностям.
— Как хорошо, что граф предложил Жаку Сен-Вальен, — сказала я. — Как раз вовремя.
— Иногда господь бывает к нам милостив.
В задумчивости я брела обратно в замок. Конечно, уверяла я себя, Габриэль поговорила с графом о своих трудностях, и граф дал Жаку Сен-Вальен потому, что она ждала ребенка, а он не мог содержать жену и мать. Дюраны в любом случае слишком стары, чтобы управляться с виноградником. Совершенно естественно, что все так получилось.
Я действительно изменилась. Я уже научилась верить в то, что хотела.
Нуну, несмотря на всю ее внешнюю простоту, была проницательной женщиной. Я думаю, она догадалась о моей растущей нежности к графу. Она питала, как мне казалось, некоторую привязанность ко мне, потому что я имела хорошее, по ее мнению, влияние на Женевьеву. Она была сама преданность, и ее интересовало в жизни лишь то, что имело отношение к ее воспитаннице. Такой же она, видимо, была и тогда, когда была жива Франсуаза.
Она была рада, когда я заглядывала в ее комнату, и это случалось довольно часто; там меня всегда ждала чашка кофе, мы садились и разговаривали — почти всегда о Женевьеве и Франсуазе.
В то время, когда вся округа была обеспокоена лишь ; филлоксерой, единственной заботой Нуну были капризы Женевьевы; казалось, ее комната — единственное место, где не обсуждаются проблемы виноградарей.
— Боюсь, ей не нравится жена господина Филиппа, — сказала Нуну, пристально глядя на меня исподлобья. — Ей всегда не нравились женщины в доме с тех пор...
Мне не хотелось встречаться с ней взглядом; я не хотела, чтобы Нуну рассказала мне то, что я уже знала о графе и Клод.
— Со смерти ее матери прошло много времени. Она уже должна перерасти это, — быстро произнесла я.
— Если бы у нее был брат, все было бы по-другому. Но теперь граф привез сюда господина Филиппа и женил его на этой женщине... — Я поняла, что она видела, как мы разговаривали с графом в саду, и предупреждала меня.
— Надеюсь, Филипп хотел жениться, — заметила я. — Иначе зачем бы ему это делать? Вы говорите, словно...
— Я говорю о том, что знаю. Граф никогда не женится. Он не любит женщин.
— Я слышала, что он весьма увлекается ими.
— Увлекается! О нет, мисс, — произнесла она с горечью. — Он никогда никого не любил. Мужчина может развлекаться с теми, кого презирает, и натура его такова, что чем больше он презирает, тем большее удовольствие получает, если вы понимаете, о чем я говорю. Однако, вы сейчас думаете, что это не наше дело, и вы правы. Но я думаю, что вы скоро от нас уедете и забудете все.
— Я не заглядывала так далеко.
— Конечно, не заглядывали, — рассеянно улыбнулась она. — Замок — это маленькое королевство. Не могу себе представить, чтобы я жила где-то еще... хотя я приехала сюда вместе с Франсуазой.
— Здесь совсем не так, как в Каррфуре.
— Да, здесь все по-иному.
Я вспомнила угрюмый особняк, который был домом Франсуазы. — Наверное, Франсуаза была очень счастлива, когда приехала сюда.
— Франсуаза никогда не была здесь счастлива. Понимаете, он никогда не любил ее, — она серьезно смотрела на меня. — В нем нет любви ни к кому... он лишь использует людей. Он использует всех — своих рабочих, которые делают вино, и нас, кто живет в замке.
Я возмущенно сказала:
— Что тут особенного? Не будет же хозяин работать на винограднике сам. У него есть слуги...
— Вы не поняли меня, мисс. Да и как вам понять? Я говорю, что он не любил мою Франсуазу. Это был брак по расчету. В их кругу все браки таковы, но это к лучшему. Некоторые браки лучше оттого, что они по расчету, но этот не таков. Франсуаза попала сюда потому, что его семья сочла ее подходящей женой. Она была нужна здесь для того, чтобы продолжить род. Как только она это сделала, она стала ему не нужна. Но она... она была молода и чувствительна... она этого не понимала. Поэтому она умерла. Граф странный человек, мисс. Прошу вас, учтите это.
— Он... необычный.
Она печально взглянула на меня и проговорила:
— Если бы я могла показать вам, какой она была до того... и после. Если бы вы знали ее!
— Мне бы тоже этого хотелось.
— Вы знакомы с ее дневниками.
— Да, по ним я могу судить о Франсуазе.
— Она всегда их вела, и когда ей было плохо, она находила в них утешение. Иногда она читала мне из них вслух. «Ты помнишь это, Нуну?» — говорила она; и мы вместе с ней смеялись. В Каррфуре она была невинной юной девушкой. Но когда она вышла замуж за графа, ей пришлось узнать так много и в такой короткий срок. Пришлось учиться быть хозяйкой замка... но это далеко не все.
