Тесс Герритсен - Надежда умирает последней
«Детвора еще не понимает, что к чему, но чувствует достаточно, чтобы испытывать страх», – подумала Вилли. Гай обнял ее, и они вместе легли на пол пещеры, уткнувшись друг в друга. Говорить было незачем, ей достаточно было ощущать его рядом, слышать созвучное биение их сердец. А в темноте две старые женщины снова принялись строгать бамбуковые копья.
Вилли спала, когда Гай встал, чтобы сменить караульных. Нелегко было покидать ее.
За несколько коротких часов их тела так слились воедино, что расстаться до конца теперь было бы невозможно. Даже если бы он никогда больше ее не встретил, если вдруг судьба вычеркнет ее из его жизни, она навсегда останется частью его самого.
Он накрыл ее покрывалом и выскользнул из пещеры.
Небо раскинулось океаном из звезд. Мэйтленд сидел на выступе скалы немного выше пещеры.
По скале со стуком проскакал сорвавшийся сверху камень.
Гай поднял глаза и увидел на фоне звездного неба очертания одного из жителей, сидящего на выступе повыше.
– Удалось поспать? – спросил Мэйтленд.
Гай помотал головой:
– Знаешь ведь, как в старые времена мы могли спать в любых условиях – под тарахтение вертушек, снайперский огонь. Но не теперь. И не здесь. Признаюсь тебе, не по мне такая битва.
Мэйтленд отдал Гаю автомат.
– Да уж… это совсем другое дело, когда рискуешь теми, кого любишь, не правда ли?
Он поднялся и ушел в темноту.
«Кого любишь?» Гая вдруг ошарашила мысль, что он любит. Хотя что тут удивляться? Где-то глубоко в душе он всегда знал, что влюбился в дочь Билла Мэйтленда без памяти. Это не было в его планах. Может быть даже, слово любовь здесь и не подходило. Просто они вместе провели неделю в аду.
«И в раю тоже», – подумал он, вспомнив ночь под сеткой от комаров. Он знал, что даже сама мысль, что она может пострадать, была для него невыносима, что он сделает все, чтобы защитить ее. Была ли это любовь?
Где-то в ночи вскрикнул зверь. Он крепче сжал рукоятку автомата. До рассвета оставалось четыре часа.
На них напали, как только забрезжил рассвет. Гай как раз передал автомат своему сменщику и направился было вниз, как раздался выстрел. Реакция сработала мгновенно, он тут же пригнулся. Пока он пробирался через кусты, послышались еще автоматные выстрелы, а затем крик сверху, со стороны выступа, и Гай понял, что его сменщика подстрелили. Он высунул голову, чтобы посмотреть, насколько плохо положение раненого. Сквозь утреннюю дымку он разглядел окровавленную руку, безжизненно свисающую с выступа. Стрельба возобновилась, выколачивая куски из скалы. Никто не стрелял в ответ – единственный автомат, имевшийся в деревне, теперь находился в руках убитого. Гай бросил взгляд вниз и увидел других жителей, пригибающихся за камнями.
Сколько они, безоружные, могли продержаться, защищая пещеру? Им оставалось надеяться на ловушки, на протянутую проволоку, на ямы, бамбуковые пики и колья. Гай снова посмотрел на выступ, где лежал автомат.
АК-47 был теперь дороже золота, от него могло зависеть, жить им или нет.
Он заприметил валун с кустами вокруг на пути к выступу. Другой дороги не было. Он припал к земле, готовясь метнуться к этому укрытию.
Вилли помешивала в горшке бульон с рисом, когда до нее донеслись звуки выстрелов.
Первое, что она подумала, вскочив на ноги, было: «Гай! Боже Всевышний, его не ранили?!» Но не успела она сделать и двух шагов к выходу, как отец схватил ее за руку.
– Нет, Вилли!
– А вдруг ему надо помочь?!
– Тебе туда нельзя!
Он позвал жену, та, несмотря на суматоху, услышала его и, взяв Вилли за руку, потащила за собой в другой конец пещеры. Другие женщины уже уводили детей от беды через запасной выход. Вилли оставалось только беспомощно наблюдать, как мужчины хватали доморощенное оружие и выбирались из пещеры.
Опять затрещали выстрелы, и по склону покатились камни.
«А где ответный огонь? – подумала Вилли. – Почему никто не стреляет в ответ?»
Снаружи что-то покатилось и хлопнуло. Струя дыма стала заползать в пещеру, до того едкая, что Вилли невольно отпрянула назад, ловя ртом воздух.
– Назад! Все назад! В туннель! Все в туннель! – заорал ее отец.
– А как же Гай?
– Он справится! Детей вытаскивай отсюда!
Он как следует пихнул ее в сторону туннеля.
Выбора не было. Но повернувшись, чтобы бежать, и услышав очередную автоматную очередь, она почувствовала, что оставляет на поле боя частичку самой себя.
Дети уже все нырнули в туннель. Прямо перед собой она услышала плач младенца, нырнула на звук в темноту прохода. Замелькал впереди огонек – это была свеча, в мерцании которой Вилли разглядела желтое лицо женщины, той самой, что привела их в пещеру, – на этот раз она вела за собой вереницу детей и женщин. Вилли замыкала колонну и с трудом могла уследить за огоньком впереди. Движения пожилой предводительницы были быстрыми, и было видно, что она знает, куда идет. Вероятно, уже уходила этим путем от другой опасности в прошлом, в какую-нибудь другую войну. Несколько утешала мысль о том, что они шли тропой выживших. Вдруг они стали спускаться. Первый шаг вниз был внезапным для Вилли, нога ее на мгновение повисла в воздухе, но тут же опустилась на скользкий камень. «Как далеко вниз еще идти?» – подумала Вилли, хватаясь за стену, чтобы не упасть. Пальцы ощутили наросты воска, накапавшего с бесчисленных свечей в прошлом. Сколько же еще таких беглецов на ощупь пробиралось когда-то в глубь пещеры, спотыкаясь на поворотах и еле дыша от страха? Казалось, самый страх этих других навечно пропитал все вокруг. Туннель резко повернул влево и стал совсем уже уверенно проваливаться вниз. Интересно, как далеко они ушли? Казалось, что на целые мили. Выстрелы остались далеко позади, едва доносилось лишь «та-та», «та-та-та».
Вилли как могла отгоняла мысль о том, что творилось там, снаружи, и лишь держалась взглядом за спасительный, еле различимый огонек впереди. Вдруг свечение стало ярким и перешло в ослепительное сияющее пятно. «Ну как же! – внезапно осенило ее, когда она прошла извилину на дороге. – Это не свеча! Это дневной свет!»
По проходу пронеслись радостные голоса. Все в спешке стали пробираться к выходу, к ослепительным солнечным лучам.
Вилли стояла снаружи и, не переставая моргать, глядела на деревья, небо и горные кряжи. Они стояли на обратной стороне скалы. Все спокойно.
Пока.
Издали донеслось стрекотание автоматов. Пожилая вожатая скомандовала всем углубляться в джунгли. Сначала Вилли не поняла, к чему была эта спешка, что еще могло им угрожать здесь? И тут она услышала причину беспокойства пожилой женщины – собаки. Наконец и другие уловили приближающийся лай. Опасность подстегнула всех и направила в гущу леса. Одна лишь Лан не двигалась с места. Ее неподвижная фигура бросилась в глаза Вилли. Она словно прислушивалась к лаю, пыталась разгадать направление собак, расстояние до них. Двое ее сыновей, встревоженные нежеланием матери убегать, не сводили с нее озадаченных глаз.
