Лаура Ван Вормер - Публичное разоблачение
— Когда наше интервью? — закричала она.
— На следующей неделе.
— Увидимся!
— У тебя хорошая компания, — одобрил Спенсер.
— Такие чудесные люди, ты себе не представляешь.
— Отнюдь. Разве ты не помнишь, что мы публиковали книгу Джессики?
— А ты знаешь Касси?
Мне было удивительно, что мы не коснулись этой темы раньше.
— Наша встреча была короткой. Я ее не знаю.
Марианна указала нам два места перед студийной аудиторией. Студия была заполнена, а желающие все прибывали.
Вышел конферансье и сказал:
— У нас сегодня необычное шоу. Его придумала Джессика. Продюсеры выбрали пять человек, которые думают, будто участвуют в шоу, а на самом деле они стали свидетелями несчастного случая, который мы разыграли за пределами комплекса. Якобы несчастный случай был заснят на камеру. Сейчас эти люди по очереди войдут в студию, и каждый расскажет, что случилось. В шоу принимают участие три известных адвоката, которые будут комментировать устные показания каждого «свидетеля» и выберут одного, который, по их мнению, лучше всех выступит в суде. После того как все будет сказано, мы прокрутим вам пленку, на которой зафиксировано, что случилось на самом деле.
Шоу прошло блестяще. Один из адвокатов вызвал крики и свист зала, потому что настаивал на выбранной им свидетельнице. Миловидная мать двоих детей дала самые сбивчивые показания. Но все же она оказалась лучше других свидетелей именно потому, что выступила очень убедительно и… «суд присяжных ей поверил бы».
Когда шоу закончилось, Марианна провела нас в гримерную Джессики.
— О Господи, — сказала она, вставая из-за туалетного столика, за которым снимала грим. — Это и есть ваш друг? — Она рассмеялась и покачала головой. — Привет, Спенсер, как дела?
— Очень, очень хорошо, Джессика, — сказал он, целуя ее в щеку. — Шоу было великолепным.
Джессика была явно не в своей тарелке.
— Как давно вы друг друга знаете? — спросила она.
— Познакомились на прошлой неделе.
Джессика кивнула и понимающе улыбнулась.
— Спокойствие, только спокойствие, — сказала она наконец, снова садясь за туалетный столик.
— Почему она так сказала? — сразу спросила я, когда мы сели в такси.
— Не знаю, — ответил Спенсер.
— Думаешь, она догадывается, что мы больше чем друзья?
— Не знаю, — снова ответил он, обнимая меня за плечи.
— Почему ты ничего не знаешь? — возмутилась я.
— О, я очень счастливый человек, — сказал он, целуя меня.
Мы приехали к нему домой и заказали индийскую еду. Ели за обеденным столом и разговаривали. Затем забрались на диван под плед из афганской шерсти (пришлось включить кондиционер, так как Спенсер сказал, что при открытых окнах слишком шумно) и смотрели фильм.
Затем пошли в спальню и занялись любовью. Спокойно и с нежностью, что было впервые.
Засыпая в его объятиях, я услышала шепот Спенсера:
— Спасибо тебе, Господи.
Глава 29
Будильник зазвонил в шесть, но Спенсер не проснулся. Я встала, поставила будильник на семь, оделась, поцеловала его в лоб и вернулась в гостиную.
Мне предстоял трудный день. Я приняла душ, сделала кое-какие дела и просмотрела свои заметки. В девять пятнадцать мне предстояло интервью с Бонни Керк, продюсером новостей, которая была уволена из «ДБС» в прошлом году. Я доехала на такси до Восьмой авеню, прошла по улице от Медисон-сквер, зарегистрировалась и прошла в здание.
Бонни Керк смерила меня напряженным взглядом, который бывает у всех, когда идут плохие новости. Она спросила, не возражаю ли я, чтобы мы поговорили «в специальном кабинете для переговоров», и, когда я отказалась, то в мгновение ока очутилась на лестничной площадке, где глубоко затянулась сигаретой и села на ступеньку, чтобы начать разговор.
— Мне кажется странным, что вы пишете статью о Касси, — сказала она. — Обычно она делает все возможное, чтобы остаться в тени. Касси знает, что вы собираетесь писать о ней?
— Да, — подтвердила я.
— Гм, значит, у них какие-то неприятности.
Мои брови взлетели вверх.
— Это единственная причина, по которой Касси могла согласиться. То есть она считает, что иного выбора нет. Чтобы поднять свой рейтинг, как вы понимаете. — Подперев подбородок, она глубоко затягивалась.
— Думаю, она хочет помочь каналу раскрутить новую программу. Итак, начнем, — сказала я, доставая диктофон и тем самым давая понять, что мы можем приступить к беседе.
Я сидела на ступеньку ниже, развернувшись лицом к Бонни. Сейчас я чувствовала уверенность. Чувство уверенности в своих силах появилось у меня вместе со Спенсером. Я улыбнулась про себя. Ночь была чудесной. Спенсер — прекрасный мужчина. У меня прекрасная работа. Жизнь хороша!
— Может, начнем с самого начала? Какую работу вы выполняли на «ДБС»?
— Главного продюсера вечерних «Новостей».
— И что входило в ваши обязанности?
— Отслеживать второстепенные новости, которые мы передавали как в Нью-Йорке, так и через наши филиалы.
— И как долго вы проработали на «ДБС»?
— Десять месяцев.
— Недолго.
— Недолго, — согласилась она и раздавила каблуком брошенный окурок.
— И вы ушли?
— Меня ушли. — Она рассмеялась. — Но я успела сказать, что о них думаю.
— И что же вы сказали?
— То, что Александра слишком высокого мнения о себе. — Она глубоко затянулась новой сигаретой. — Ничего невозможно сделать на «ДБС» без того, чтобы Александра не заглядывала через плечо, не проверяла материал, не критиковала всех и вся, а если материал хороший — каковым он был у большинства из нас, — честь и хвала ей.
— Хотите сказать, она приписывала все заслуги себе? Или и другим отдавала должное? — Я старалась понять ее правильно.
— Отдавала, — сказала она. — Она не пыталась приписывать себе чужие заслуги, но, в конце концов, какое это имеет значение? Или ты становишься ее союзницей, или вылетаешь на улицу.
— Значит, она больше управляющий, чем редактор, я правильно вас поняла?
— Более чем Эвита Перон — управляющий директор. Можете процитировать мои слова.
Я улыбнулась и сделала пометку, хотя диктофон работал.
— Статья будет не об Александре Уоринг, — напомнила я ей.
— Хорошо, о Касси. — Она вынула изо рта сигарету. — С Касси все в порядке. Она во всем потакает Александре. Джессике Райт тоже. Они сплошь и рядом нарушают права человека.
— Какие?
— Ну, знаете, они нанимают и увольняют людей по своему желанию, никому не дают шанса выдвинуться. Хочу сказать, там существует своего рода круговая порука. Все зависит от их настроения. А у них у самих черт знает какая личная жизнь. Никогда нельзя предугадать их реакцию.
