Элли Картер - Я бы сказала, что люблю...
Глава 29
С тех пор как я узнала правду о родителях, я не волновалась о них только тогда, когда они оба были в пределах моей видимости. Думаю, именно тогда я и стала Хамелеоном. Я пробиралась в их спальню и смотрела, как они спят. Я молча лежала за диваном в гостиной и слушала, как они смотрят телевизор по вечерам. Я все время чего-то ждала. Все изменилось, когда я приехала в Академию Галлахер. Но даже для меня ночь после экзамена по секропам показалась бесконечной.
23.00. Оперативники возвращаются в штаб и получают инструкцию разойтись по комнатам и ложиться спать.
23.40. Тина Уолтерс сообщила, что директриса Морган заперлась в кабинете с Объектом.
01.19. Оперативнику удалось вычистить пыль и мусор из головы.
02.30. Большинство второкурсниц прекратили подготовку к завтрашнему экзамену по СТРАМу и пошли спать.
04.00. Оперативник заснуть не мог. Оперативник отдает себе отчет, что при самом оптимистичном сценарии Объект получит стакан «модифицирующего память» чая, отправится спать и проснется без единого воспоминания о вчерашнем дне. О худшем сценарии Оперативник старался не думать.
В семь утра терпение мое лопнуло, и я постучалось в кабинет мамы. Я думала, что готова ко всему — что после денька, выпавшего накануне, меня уже не застать врасплох.
Я ошибалась.
— Привет, — сказал Джош.
— Что… А… Как… — Похоже, он засомневался в том, что я гений, как ему рассказали. Но я ничего не могла поделать, настолько его появление оказалось неожиданным. По моим расчетам он давно должен был уйти. Мы никак не должны были столкнуться в дверях маминого кабинета и стоять там, неловко застыв. Две половинки моей жизни ни при каких обстоятельствах не должны были сталкиваться.
— Ты здесь всю ночь пробыл? — спросила я, когда наконец обрела способность связно мыслить.
Глаза красные и уставшие, но по его виду не скажешь, что ему смертельно хочется спать. Скажу больше, у него был вид человека, который вообще больше никогда не заснет.
Он потер глаза.
— Да, я позвонил маме и сказал, что останусь у Дилана. Они… они ничего не знают о… В общем, они не возражали.
— Ну, конечно, они же не проверяют, откуда сделан звонок.
Я, в принципе, не шутила, но тот, «старый Джош» непременно бы рассмеялся или расплылся в сводящей с ума улыбке. «Новый Джош» просто стоял и смотрел на меня.
— Ками, — позвала мама из кабинета, и ее голос отчетливо прозвенел в еще пустом Историческом зале. — Входи, пожалуйста.
Я шагнула внутрь, задев Джоша. Увы, момент этот был слишком краток.
— Я… — Джош кивнул в сторону скамеечки у лестницы, — твоя мама и тот мужик сказали, что мне можно подождать.
Но мне не хотелось, чтобы он ждал меня. Если он дождется, мне придется смотреть ему в глаза. Придется объясняться с ним на языке, которого даже я не знаю. Лучше пусть уйдет, не оборачиваясь. Но сказать ему об этом я не успела — мама снова позвала меня:
— Камерон, входи же! — И я поняла, что времени у меня уже не осталось.
Она не обняла и не поцеловала меня, что было довольно странно. Не то чтобы совсем неожиданно, но это придавало сцене какую-то незаконченность. Как будто я все еще стою у двери, а она вот-вот спросит меня: «Ну, как уроки сегодня?», а потом я пройду к дивану и спрошу, что у нас на ужин. Я огляделась. В углу примостился мистер Соломон.
— Хорошо спалось? — спросил он.
— Не очень. — Не ложь.
— Я рада, что Джош к нам пришел, — сказала мама. — Он мне показался милым. — Так и есть. — Приятно было наконец познакомиться с ним.
— Да, я… — И тут я поняла: что-то не так. — Погоди-ка!
Мама улыбнулась мистеру Соломону, и он — можете себе представить? — улыбнулся ей в ответ. Во весь рот! (Мне даже в тот момент показалось, что он очень даже ничего. Но всего на секунду-другую.)
— Дорогая, ты, конечно, хороша, — сказала мама, видя что я ничего не понимаю, — но отдай и нам должное. Господи боже мой! Я рухнула на диван.
— Как…
Закончить этот вопрос можно было разными способами: как давно они узнали? как далеко они бы дали мне зайти? как они вообще узнали?
— Ты была так занята, — сказала мама. Она села на кожаное кресло напротив меня и положила ногу на ногу.
— То есть ты даже не задумалась, как мы выследили тебя вчера вечером? — поинтересовался мистер Соломон.
Нет, я не задумывалась. Все случилось слишком быстро, а в последующие часы я все еще плыла на тех эмоциях. Я чувствовала себя идиоткой — полнейшей, пойманной за руку дурой, таскающей конфеты из вазочки.
— Ками, у нас ведь не обычная школа. То, что ты сделала, безрассудно и легкомысленно. Если бы ты повела себя так на задании, ты поставила бы под угрозу чьи-то жизни и сорвала операцию. Надеюсь, это ты понимаешь?
— Да, мэм.
— Ну а в целом, по мнению такого крупного специалиста, — она глянула на мистера Соломона, а тот кивнул, — это было впечатляюще.
— Правда? — Я переводила взгляд с одного на другого и каждую секунду ждала, что вот-вот откроется люк, и я загремлю в темницу. — Так у меня не будет… неприятностей?
Мама склонила голову и ответила тщательно взвешивая слова:
— Скажем так, у тебя была самая обширная практика по секретным операциям, какая только возможна в этих стенах.
— О! — только и выдавила я.
— Но, Ками, — мама наклонилась ближе, почему ты не пришла с этим ко мне?
В ее голосе звучала обида. И для меня это было хуже всякой пытки.
— Не знаю. — Не плачь. Не плачь. Не плачь. — Я просто… — Но было уже поздно: голос сорвался. — Я не хотела, чтобы тебе было стыдно за меня.
— Ей стыдно? — удивился мистер Соломон, и я только тогда сообразила, что он все еще в комнате. — Думаешь, она в твои годы смогла бы столько наворотить? — Он рассмеялся. — В тебе сейчас гены не матери, а отца.
Он поднялся и прошелся к окну. Я увидела его отражение в стекле.
— Он всегда говорил, что ты будешь хороша. — Хм, пожалуй, он все-таки ничего. — Ками, наверное, я был слишком строг к тебе в этом семестре, — сказал Джо Соломон, словно открыл для меня большой секрет. — Знаешь, почему?
Потому что вы ненавидите меня, пришло мне в голову, но я и сама понимала, что это неверный ответ.
— Я уже потерял одного члена семьи Морган, который мне был очень дорог. — Он посмотрел на маму, потом на меня. — И я бы многое отдал, чтобы ты никогда не появилась в моем классе. — Мне было так обидно, что я даже дар речь потеряла. Он достал из кармана мою анкету, где я отметила клетку с секретными операциями. — Ты уверена, что не хочешь найти себе какое-нибудь милое местечко в лаборатории или аналитическом отделе? — Я промолчала, и он через некоторое время свернул листок и убрал обратно в карман. — Что ж, если тебе суждено оказаться на задании, ты будешь к этому готова. Я должен твоему старику хотя бы это. — В его голос прокралась грусть, и впервые я взглянула на него как на обычного человека. — Я должен ему гораздо большее.
