Тьерни Макклеллан - Дела сердечные
Я поморщилась. На языке так и вертелось: "Ну да, учитывая, сколько комиссионных она наворовала за последнее время, — с нее станется". Но я сдержалась. Вместо этого как можно ровнее произнесла:
— Да, возможно.
Попрощавшись с Дереком, я положила трубку и снова прокрутила в голове все те нежности, которыми встречу Труди. Затем сделала еще один глубокий очищающий вдох, якобы снимающий напряжение — если бы! — и занялась бумагами. Через сорок пять минут, когда я заканчивала составлять прошение о кредите для клиента, Дерек позвонил снова:
— Скайлер, Труди не вернулась?
— Нет, — ответила я, продолжая заполнять бланк, что говорит об истинной степени моей "глубокой" тревоги. — Я так понимаю, в доме на Саратоге ее не было?
— Не было, — отозвался Дерек явно дрожащим голосом. — А ты уверена, что она именно туда собиралась? Потому что я туда съездил, а там пусто.
Уж не знаю почему, — видимо, из-за его "особой близости" с Труди — я перенесла свое отношение к ней на Дерека и ощутила всплеск раздражения.
— Дерек, — процедила я сквозь зубы, — мне известно только то, что написано в ее записке.
Намек был прозрачен: возможно, Труди изложила на бумаге не все свои планы, — бог свидетель, по части правдивости эта женщина отнюдь не Джордж Вашингтон, — но Дерек не смекнул.
— Послушай, — заканючил он, — мне ужасно не хочется тебя затруднять, но не могла бы ты поспрашивать в офисе? Может, кто с ней разговаривал? — Он помолчал, затем добавил: — Знаешь, если честно, я начинаю волноваться.
Я чуть не фыркнула в голос, а про себя подумала: "Волноваться? Интересно, из-за чего? Труди явно решила устроить себе выходной. Кстати, не в первый раз — и уж точно не в последний".
Да-да, именно так и подумала: "И уж точно не в последний".
Однако, отстранив трубку от уха, вопросила:
— Никто не разговаривал с Труди за последние несколько часов?
К тому времени к нам с Барби присоединилась и Шарлотта Аккерсен. Коллеги дружно покачали головами.
— Дерек, никто с Труди не говорил.
Он не отзывался, и мне даже показалось, что он повесил трубку.
— Дерек? — повторила я.
— Да-да, слышу. — Голос его дрожал.
И вновь последовала затяжная пауза. Я уже начинала терять терпение. Чего, скажите на милость, он от меня хочет? Сам молчит, а у меня и без того дел хватает, чтобы еще висеть на телефоне и дожидаться, когда он вымолвит словечко.
— Давай договоримся так, — взяла я инициативу в свои руки, — как только Труди появится, я попрошу, чтоб она тебе позвонила, идет?
— Да-да! Конечно. Отлично. Попроси ее позвонить сразу же, как только придет. Пожалуйста, — рассеянно произнес Дерек и дал отбой, даже не попрощавшись.
Слушая короткие гудки, я ни на секунду не усомнилась в том, что Труди водит за нос старину Дерека. Возможно, она за что-то на него разозлилась — вот и решила проучить, исчезнуть на несколько часов.
А что тут удивительного? Манипулировать людьми — любимый вид спорта Труди. Ее хлебом не корми, дай как следует кого-нибудь завести, а потом вдоволь полюбоваться на процесс в развитии. Стоит только вспомнить, как лихо она насадила на крючок моего сына Натана…
Дело было так. Вскоре после появления Труди в нашем агентстве Натан как-то заглянул в офис, чтобы вытащить меня на обед, и Труди тут же его атаковала. Ее стол находится в противоположном от входа конце комнаты, однако, едва Натан переступил порог, Труди сломя голову бросилась ему навстречу и тут же вцепилась в руку.
— О, добрый день, добрый день! — заворковала она, игриво стреляя глазками. — И с чем же к нам пожаловал такой красавчик?
Натан, сраженный магией ее взгляда из-под длинных ресниц, заблеял:
— Я… э-э… я… э-э…
Складывалось впечатление, будто весь словарный запас Натана неожиданно сократился до этих двух слогов, а посему я решила прийти ему на помощь:
— Труди, познакомься, это мой сын Натан.
Уж не знаю, играла Труди или нет, только ее безукоризненно накрашенный ротик изумленно приоткрылся. Выпустив руку Натана и отступив на шаг, дабы получше его разглядеть, Труди воскликнула:
— Вы — сын Скайлер? — Даже вспомнила, паршивка, как правильно произносить мое имя. Видимо, ее память включалась и отключалась самопроизвольно — как сломанный радиоприемник. — Ну надо же!.. Просто не могу поверить!
Сие замечание можно было истолковать двояко — по-хорошему и по-плохому. Если по-хорошему, то Труди хотела сказать: ты, Скайлер, слишком молода, чтобы иметь такого взрослого сына. Вообще-то Натану всего двадцать, но в тот день он был при полном параде — в сером дорогом костюме в тонкую полоску, а потому выглядел старше своих лет.
А если по-плохому, то Труди имела в виду, что я слишком уродлива для такого красивого сына.
Поразмыслив, я решила не уточнять, что именно она хотела сказать.
Когда наконец Натан обрел дар речи, то от "я" и "э" перешел к "ага" и "угу". И при этом, естественно, во все глаза таращился на Труди. Казалось, еще немного — и мой драгоценный сыночек пустит слюни.
Я же, в свою очередь, пялилась на него, не веря, что произвела на свет этакого растяпу.
— Ага, все верно, — бормотал Натан. — Я… э-э… я… э-э… — Ну вот, вернулись к тому, с чего начали. Наконец он выдал, подыскав нужные слова: — Я… э-э… это… мамин сын!
Труди заливисто расхохоталась, покосившись на меня. Я молчала. В такие минуты мать преисполняется гордости за свое чадо.
Тут Натан, должно быть, сообразил, что сказал, и покраснел до корней волос.
— В смысле… э-э… ее сын, — пробубнил он, кивая в мою сторону. — Ее, ага, ну да.
Так. Похоже, мальчик сел на мель.
Труди снова рассмеялась:
— Ох, Скайлер, какой же душка твой сын! Я конвульсивно натянула улыбку. Труди между тем продолжала, обращаясь к Натану:
— Знаете, меня посетила чудесная мысль! Вы обязательно должны познакомиться с моей младшей сестричкой, Энни. Вы с ней составите такую замечательную пару!
И Натан, возлюби его Господь, разродился вопросом, который, видимо, не давал ему покоя:
— А ваша сестра похожа на вас?
Труди жеманно захихикала. Ни дать ни взять, скромница из средней школы.
— Значит, я вам приглянулась?
Тут уж Натана прорвало — он глуповато заржал, глядя Труди в глаза. Та в ответ захлопала накладными ресницами.
— Ой, ну что за дурашка! — протянула она, игриво коснувшись его руки. — Зачем я вам нужна? Я для вас старовата, милый юноша.
Натан затряс головой, а Труди грациозно скользнула к своему столу и тотчас вернулась со снимком.
— Вот моя сестричка Энни. Правда, прелесть? Скайлер, твой красавец сын и моя прелестная сестра составят просто потрясающую пару!
