Владимир Колычев - Свинцовое ожерелье
Клим только этого и ждал. Одной рукой он закрыл жертве рот, а другой нанес удар. Нож вошел точно в почку, смерть наступила почти мгновенно.
Кирилл провел Лию в спальню, откинул к стенке одеяло.
– Ложись.
Лия кивнула и легла. Сначала она пододвинулась к стенке и только потом спохватилась. Неужели ей хотелось, чтобы Кирилл лег рядом?
Даже если и так, то ему об этом знать вовсе не обязательно.
Она легла на середину, но Кирилл всего лишь усмехнулся, наблюдая за этими маневрами.
– Мой тебе совет, не делай глупостей, – сказал он. – Просто ложись и спи. Утро вечера мудренее.
– А утром что будет?
– Спи и ни о чем не думай. – Он улыбнулся и подоткнул под нее одеяло.
Лие вдруг стало уютно и даже спокойно. Но стоило Кириллу уйти, как из глаз девчонки хлынули слезы. Глеб продал ее в рабство. В это невозможно было поверить.
Клим щелкнул зажигалкой, закурил, глубоко затянулся, со смаком выпустил дым.
– Будешь? – Он протянул пачку.
Кирилл взял сигарету, с сомнением поглядел на нее.
Он курил только в особых случаях.
Клим не мог об этом не знать и с усмешкой спросил:
– Волнуешься?
– С чего это?
Кирилл знал, что Глеба больше нет. Но не он его убивал, не ему и каяться. А сожаления не было. Как можно считать человеком существо, которое продало за двадцать штук баксов свою любимую женщину?
– Девчонка клевая. Не фонтан, конечно, зато наша! Ты ее уже оформил в собственность?
– Давай не будем спешить. Ей нужно прийти в себя.
– Значит, не оформил. А меня долго не было, я почти пол-ямы вырыл.
– Устал?
– А ты думаешь!
– Вот и ложись спать.
– Значит, завтра, говоришь? Да, это твое. – Клим достал из кармана пачку стодолларовых купюр, отдал Кириллу. – Если не доверяешь, можешь пересчитать.
– Доверяю.
– Тогда и за Лию не беспокойся. Пусть спит.
Клим зашел в дом, а Кирилл взялся за лопату.
Сон прятался где-то в темноте и не хотел забираться к Лие под одеяло. Да она его и не звала. Какой может быть сон, когда в голове жужжащий рой мыслей?
Глеб оказался сволочью, он продал ее как вещь, и теперь ею могут пользоваться какие-то проходимцы. Она этого не хочет, но у них есть право. Если они его предъявят, ей придется уступить. Потому что это игра. Серьезная, цена которой двадцать тысяч долларов. За такие деньги убивают.
Кирилл не так уж и страшен, но его друг – сущий дьявол. Хотя и с ним, пожалуй, можно будет поладить.
Мысли кружили в голове, жужжали, но не кусались. Когда открылась дверь, Лия не очень испугалась. Смуглый парень переступил порог и кивком показал на горницу.
– Хочешь со мной познакомиться? – с ироничной, вовсе не пугающей улыбкой спросил он.
Лия не хотела с ним знакомиться, но знала, что он будет настаивать. Лучше его не злить.
Она кивнула. Но парню этого было мало.
– Не слышу.
– Да, хочу.
– Это хорошо, что ты хочешь.
Он исчез из вида, но дверь оставил открытой. Лия надела спортивный костюм, вышла к нему. Парень сидел за столом, уложив голову на кулаки, и устало смотрел на нее.
– Садись.
Она послушалась, отодвинула стул и села.
– Меня Клим зовут. Все, познакомились. Давай, Лия, корми своего мужика.
– Своего? – вырвалось у нее.
– А ты в этом сомневаешься?
Лия опустила глаза, поднялась из-за стола и отправилась на кухню. Она действительно должна была накормить своих мужчин.
Чем глубже, тем трудней копать, но для Кирилла такая закономерность давно уже не открытие. Уж он-то с лопатой на «ты».
Он углубился почти на метр, когда появился Клим.
– Как земля?
– Пухом.
– Повезло мужику. На вот, поешь. – Он протянул другу тарелку с какой-то стряпней, в которой, судя по запаху, присутствовало мясо.
– Что это?
– Рисовая каша с тушенкой. Типа плов. Ты давай рубай, а я отдыхать пойду.
– С оформлением?
– Если Лия захочет.
– А она захочет? – От волнения у Клима вдруг пересохло в горле.
– Сегодня нет, а завтра – видно будет. Пусть пока спит одна. А ты чего так забеспокоился? – с усмешкой спросил Клим.
– Я же говорю, она привыкнуть к нам должна. Нельзя вот так сразу, нахрапом. Напугаем девчонку, потом смотри за ней, чтобы не убежала.
– А может, ты сам хочешь с ней?
– Я этого не говорил.
– А я говорю. Мы ее на двоих купили, а мог бы я один! – отрезал Клим и продолжил уже куда более покладисто: – Но я не единоличник. Как некоторые. Копай давай, не отвлекайся. – Клим ушел.
Спустя какое-то время Бочаров подкрался к окну и заглянул в горницу. Клим и Лия сидели за столом и о чем-то мирно беседовали.
Эта светлоглазая девочка явно обладала чем-то таким особенным. Струящаяся женственность, нежное обаяние. Вроде бы не красавица, но такая миленькая. На фигурку не очень – плоскогрудая, костлявая, попка с кулачок, ножки тонкие, с кривизной. Клим любил роскошных женщин – высоких, полногрудых, длинноногих. Лия, казалось бы, не должна была произвести на него впечатление. Но так уж вышло.
Нет, он не влюбился, далеко до этого. К тому же не собирался вешать мишень на свое сердце. Конечно, было бы неплохо уложить в постель эту крошку. Только вот стоит ли форсировать события?
Клим хорошо знал своего друга и никогда еще не видел его таким взволнованным, как сейчас. Вот уж кто реально запал на Лию, так это Кирилл. А если он влюбился? Вдруг эта девочка вобьет осиновый кол в их дружбу? Клим сейчас не в том положении, чтобы терять друга. Но Лия такая хорошенькая!
– Ты с Глебом долго жила? – спросил Клим, с проницательной улыбкой глядя на нее.
– Почти год. – Лия потупила глазки.
Страха в них не было. Присутствовало лишь смирение перед судьбой.
Клим знал таких девчонок, которым все равно, с кем и как. Такие фиолетовые натуры с легкостью порхают по жизни, пока не оседают на панели под красным фонарем. И Лия могла скатиться.
– А до этого чем занималась?
– Закончила медучилище.
Голос у нее нежный, чистый, как лесной ручеек на солнечном свету. Заслушаешься.
– В Москве?
– Нет, в Смоленске. Я там с Глебом познакомилась.
– Предки тебя в Москву с ним отпустили?
– У меня нет родителей.
– Детдомовская?
– Нет. Сначала с бабушкой жила, а когда она умерла, к тетке переехала. Она только рада была меня в медучилище спихнуть. Там общежитие.
– Да, знаю. Сам к студенткам в общагу лазил. Ох, мы и отжигали!
Лия грустно вздохнула.
– Была у меня там одна. Ух, горячая!
Девушка опустила голову.
– У вас там тоже, наверное, свое веселье было? – гнул свое Клим.
Он пытался спровоцировать Лию на откровения, и ему это удалось.
– Глеб у меня был первым.
– А кто вторым?
– Никто.
