Татьяна Полякова - Судьба-волшебница
– Привет, – сказала я. И услышала:
– Зоська, ты где?
– Болтаюсь по городу. Была у твоей матери.
– Да? Как мамуля? Обложила меня трехэтажным и тебя в придачу?
– Типа того.
– У нее сейчас тяжелые времена. Мужики смотрят в другую сторону. Видела, как мамуля раздобрела? Это от нервов. По крайней мере, она так считает. На работу устроилась. Для матушки любой труд – страшное наказание… В общем, зря ты к ней сунулась.
– Это я поняла. Надеялась узнать, где ты теперь живешь.
– Понятно, – вздохнула Ирка. – Извини, что не встретили. Обстоятельства.
– Какие?
– Скоро все узнаешь. Живу я на Чайковского, дом семь, квартира 13. Дуй ко мне. Ладушки?
– Ладушки, – буркнула я и махнула рукой, останавливая такси.
Седьмой дом оказался симпатичной новостройкой, раскрашенной в веселенькие цвета: желтый, красный и ярко-зеленый, что по замыслу должно компенсировать убогость архитектуры. Дом торчал, точно свечка, в компании себе подобных. Подъездная дверь открыта настежь. По дороге я зашла в магазин и купила торт безе, в детстве мы с Иркой его обожали. Собственно, торту я была обязана тем, что обратила внимание на машину, стоявшую рядом с подъездом. Черный «Ленд Крузер» с тонированными стеклами. Поначалу никакого интереса машина не вызвала, стоит себе и стоит. Я как раз с ней поравнялась, когда почувствовала, что веревка на торте вдруг ослабла. Узел отчего-то развязался, я перехватила торт другой рукой, держа коробку за донце, подняла голову и увидела, что сквозь стекло на меня смотрит мужчина. Нас разделяли каких-нибудь сантиметров тридцать. Отчего-то это напугало. Может, взгляд чересчур пристальный, а может, дело в том, что до того мгновения я была уверена: в машине никого нет.
Мужчина продолжал сверлить меня взглядом. Должно быть, моя возня с тортом вблизи его драгоценной машины ему пришлась не по вкусу. За спиной водителя сидел еще один мужчина и тоже смотрел на меня. Внимательно. Прижав торт к груди, я лучезарно улыбнулась и даже кивнула, но ответной улыбки не дождалась. Странные типы. Ждут кого-то?
Я поспешила войти в подъезд, выругалась сквозь зубы, прочитав табличку на лифте «Не работает», и направилась по лестнице, пытаясь сообразить, на каком этаже тринадцатая квартира. Оказалось, на четвертом. Можно сказать, повезло. Железная дверь была заклеена прозрачной пленкой, только вокруг глазка чуть надорванной. Похоже, Ирка сюда заселилась недавно. Может, даже еще ремонт не закончила.
Я надавила кнопку звонка, держа торт перед грудью, прикидывая, что сделаю сначала: обниму подругу или назову свиньей, могла бы раньше позвонить, если уж не встретила…
За дверью послышались осторожные шаги. Кто-то, вне всякого сомнения, рассматривал меня в глазок.
– Открывай! – крикнула я. – Я что, изменилась до неузнаваемости?
Тишина. Нет, это уже слишком. Она что, в самом деле меня не узнала? Даже по голосу?
– Ирка, – позвала я. – Кончай дурить. Открывай.
Лязгнул замок, дверь медленно открылась. На меня с неодобрением взирал дюжий дядя со шрамом на лбу, который тщетно пытался прикрыть длинной челкой. Волос на голове у него было маловато, челка вышла жиденькой. Зато взгляд колючий, а кулачищи как кувалды. Это что ж, Иркин папик? Больше на бандита похож.
– Здрасте, – сказала я. – Ира дома?
Меня бесцеремонно втащили в квартиру. Дверь за спиной захлопнулась. Торт в руках я едва удержала и не придумала ничего лучше, как сунуть его мужику со шрамом. Он машинально его принял и, хмуро оглядевшись, поставил на консоль. Я тоже огляделась. В дверях, ведущих в кухню, стоял еще один тип, рожа у него оказалась поприятней, но тоже не порадовала.
– Ира дома? – повторила я, уже заподозрив, что явилась сюда совсем некстати, и гадая, здесь Ирка или нет.
– Ты кто? – спросил тот, что со шрамом.
– Я? Подруга, – пожала плечами. – А вы кто?
– Друзья, – хмыкнул он. – Вот, зашли навестить, а Ирки дома нет. Не знаешь, где она?
– Нет, – покачала я головой, демонстрируя задумчивость и стараясь выглядеть максимально убедительной. – Я думала, она здесь… дома.
– Почему ты так думала?
Второй тип молча наблюдал за нами, сложив руки на груди.
– Ну… Она знала, что я приеду. Мы собирались встретиться. Я вещи побросала и сразу к ней… – переводя взгляд с одного на другого, сказала я.
– Значит, ты ее подруга? – попытался улыбнуться мужчина. – Как зовут?
– Софья.
– Не слышал от нее о такой подруге.
– Вообще-то, я давно здесь не живу. С Ирой мы в одном дворе росли и…
– Ты Софья Новак, та, что в Америку уехала? – вдруг спросил до того молчавший тип.
– Да, Софья Новак, – кивнула я, вопрос с Америкой решив не освещать. Пусть думают, что им угодно. Откуда эти типы обо мне знают? Как-то не очень они похожи на Иркиных друзей. Но если не она им обо мне рассказала, то кто? – Ирка дома или нет? – не выдержала я.
– Нет. А нам до зарезу надо встретиться. Чем раньше, тем лучше. Не знаешь, где она может быть?
– Вы шутите? – нахмурилась я, хотя догадывалась, что никто тут шутить не собирался. – Я пару часов как приехала.
– Но ведь вы перезванивались?
– Ну да…
– Так и сейчас позвони, – предложил здоровяк. – Может, она где-то рядышком.
Я весьма неохотно набрала номер, гадая, что буду делать, если Ирка ответит. Ясное дело, появляться здесь ей ни в коем случае нельзя. Чума не ответила, на счастье или на мою беду, я затруднялась сказать. Понятно, что предполагаемые дружки на этом не успокоятся и общение с ними ничего хорошего мне не сулит.
– Мобильный отключен, – с намеком на печаль, сказала я, протягивая свой телефон мужчине. Но он его не взял: должно быть, находясь рядом, слышал и гудки, и стандартную фразу «телефон выключен».
– Не повезло, – кивнул он. А я забеспокоилась еще больше, решив, что в виду он имеет мое невезение, и сказала:
– Весь день ей звоню…
– Выходит, прячется от тебя подруга, – хмыкнул он.
– Похоже, не только от меня, – не сдержалась я.
Он усмехнулся и на меня уставился, точно прикидывая, что теперь со мной делать. Взглянул на второго типа. Тот прошел в кухню и кому-то позвонил, я слышала его голос, но слов, к сожалению, не разобрала. Через минуту он вернулся, после чего эти двое малость пошептались. Происходящее нравилось мне все меньше и меньше. Мысленно я успела пожелать провалиться к чертям собачьим и неизвестной парочке, и Чуме в придачу, за то что благодаря ей угодила в эту неприятную историю. В общем, я ожидала всего самого худшего, хоть и затруднялась сказать, чего именно. Не убьют же меня, в самом деле? А если не поверят, что я знать не знаю, где Ирка, и устроят допрос с пристрастием? При мысли об этом я почувствовала дурноту, доподлинно зная, что в отважные подпольщицы не гожусь.
