Валерий Жмак - Крестовый марьяж
— Боже, какая красота… — удивленно пробормотала Настя.
— Вот и останемся тут. Давай-ка мне покрывало…
Соорудив импровизированный «стол», они вошли в обжигающую холодом воду и плавали до тех пор, пока обоих не потянуло согреться на жарком солнцепеке. Позже, сидя напротив друг друга и смакуя домашнее, молодое вино, супруги опять вспоминали Сашу — её прошлый приезд, общение в зимнем отпуске, письма…
— Какое было бы счастье, окажись мы сейчас здесь все вчетвером… — мечтательно произнесла девушка.
— У неё непременно все наладится, — уверенно ответил Макс, — просто нужно какое-то время. Она ещё приедет к нам погостить, вот увидишь…
— Я тоже надеюсь… Эх, если бы не тот злополучный вылет! Как ты думаешь, они ведь, наверное уже поженились бы этим летом?
— Не терзай себя Настенька… К чему теперь эти предположения? Александре необходимо выходить из кризиса и продолжать жить дальше.
— Знать бы, как помочь ей преодолеть этот затяжной шок. Я и сама-то не могу забыть Влада.
Не ответив, капитан долго смотрел на раскидистые заросли папоротника, украшавшие противоположный берег. Затем, проведя ладонью по роскошным волосам жены, негромко спросил:
— Ты любила его?
— Да, Максим… — выдержав в свою очередь паузу, ответила Анастасия.
Допив небольшими глоточками вино из походного, металлического стаканчика, она продолжила признание:
— Любил и он меня… Но тебе не стоит думать о чем-то скверном — все это жило глубоко внутри нас… Остальное происходило на расстоянии, а уж когда в его жизни появилась Сашенька, мы оба навсегда излечились от бесполезных чувств.
— Я догадывался об этом… — задумчиво произнес Макс, — но ничего плохого о тебе ни разу не допустил в сердце.
Настя обняла мужа и, устроив голову на его плече, прошептала:
— Ты стал совсем другим в последнее время. Дай Бог, чтобы наше счастье снова вернулось…
Ближе к вечеру, окунувшись ещё разок в прохладную реку и обсохнув, супруги не спеша собрались и тронулись в обратный путь. Войдя на широкую асфальтированную дорожку военного городка, девушка взяла мужа под руку и заметила шедших навстречу широкими, размашистыми шагами пятерых однокашников Владислава. Еще за десяток шагов, они дружно и приветливо поздоровались. Лешка из полка ракетоносцев, чуть замедлив движение, поинтересовался:
— Вы с речки, граждане? Как водичка?
— В самый раз! — проинформировал Максим, — только поздновато уж сегодня, согреться на солнышке после купания не получится.
— Ничего, когда есть повод — время и холод не имеют значения, — улыбаясь, пропел майор и собрался идти дальше.
— А что у вас за праздник-то сегодня, Леш? — обернувшись, поинтересовалась Анастасия скорее ради приличия — чтобы не пройти мимо, не сказав ни слова.
— Как, что за праздник? — изумился летчик. — Вы что не в курсе!?
— Нет… — почти одновременно пожали плечами Лихачевы.
Пятеро майоров остановились и, переглядываясь, улыбались. Лешка, смакуя момент истины, с ответом медлил…
— Что случилось-то? — нетерпеливо настаивала девушка, оглянувшись, но, продолжая медленно идти в сторону дома.
— Ну, даете… — сжалился довольный майор. — Весь гарнизон на ушах, а они не знают! Владька ж Берестов отыскался!
Макс с Настей как по команде остановились и, растерянно хлопая глазами, замерли, не в состоянии сказать ни слова…
— Вот и у меня была такая же реакция! — хохотнул приятель, — с ума можно сойти от подобных новостей, да?!
— Живым отыскался?.. — все ещё не веря, пролепетала девушка.
— Разумеется! Каким же еще… Говорят, вчера из Благовещенска привезли самолетом и сразу уложили в госпиталь. Вот решили с друзьями отметить сногсшибательное событие! — радостно объявил балагур и, махнув на прощание рукой, присоединился к веселой компании…
— Господи… Господи, какое счастье… — шептала Настя, быстро поднимаясь по лестнице, — иди скорее отпрашивайся, Максим! Поедем завтра звонить Сашеньке! Или нет! Едем сегодня же на попутках — чтобы она не провела ещё одни сутки в страданиях!
— Успокойся, милая. Мы сделаем иначе, — открыв дверь квартиры, более уравновешенно сказал Лихачев.
— Как? Ну, говори же скорее! Боже, я ничего не могу сообразить…
— Наше почтовое отделение ещё работает. Быстренько переодевайся, и побежали давать срочную телеграмму!
— Теперь я точно знаю, за что тебя люблю! — с изумлением глядя на сообразительного мужа, воскликнула счастливая Анастасия.
* * *После перелета Благовещенск-Владивосток, Берестова продержали в госпитале две недели. Интенсивное и настоящее лечение опытных врачей Центрального Госпиталя быстро дало ощутимые результаты. Воспалительные процессы колена пошли на убыль, опухоль спала и офицер хоть и с тросточкой, но мог вполне сносно двигаться в течение дня. К вечеру боль в суставе появлялась вновь, утром же, после непродолжительной разминки — отпускала.
Все это время майора с завидным постоянством опекали представители КГБ, военной контрразведки и бригада следователей из военной прокуратуры. Большая часть чинов прибыла из столицы на следующий день, после размещения бывшего пленного летчика в одноместной, уютной палате госпиталя. Каждый день, сменяя друг друга, специалисты различных ведомств наведывались, в сверкавшие белизной апартаменты, и часами беседовали, задавая, как правило, одни и те же вопросы и аккуратно записывая обстоятельные ответы.
Охрану из коридора, что размещалась напротив входа в палату, и не допускавшую малейшего общения пилота с кем-либо, сняли только в день выписки. Следственная группа завершала работу во Владивостоке.
Задержав Владислава в краевом центре и на субботу, генерал, возглавлявший комиссию от контрразведки, прощался с ним в одном из кабинетов штаба Тихоокеанского Флота, разговаривая «по душам»:
— Ты уж майор не обижайся… — низким голосом говорил седой человек в штатском костюме, — мы тоже люди и понимаем, как нелепо с тобой обошлась жизнь. Хотя, некоторые считают — повезло. Но надо во всем досконально разобраться. Потерпи…
Берестов молчал. Ему было что ответить, но порой наступали часы, когда жажда справедливости и ясности будущего уступала место апатии и безразличию ко всему…
— В Москве нам придется ещё немного повозиться. Должен придти ответ в МИД от твоих душегубов. Сопоставим, доложим, и, глядишь — закончатся мучения. Коротко скажу следующее: если в ближайшее время придет вызов в столицу — радуйся. Дела пошли на поправку. Для снятия с должности, увольнения из армии, или чего ещё похуже — приглашать туда не станут. Но, быть может, захотят встретиться и для продолжения серьезного разговора…
