Ольга Черных - Придумай что-нибудь сама
Я громко засмеялась.
– Никто и не спорит. Скажи, на милость, зачем бы я покупала себе платье, которое мне «не к лицу»?
Нас так развеселило мое замечание, что мы еще долго хохотали, как в детстве, качаясь по кровати.
В комнату заглянула тетя Маруся и, удивленно покачав головой, опять ушла по своим делам.
– Теперь давай посмотрим, что там в коробочке? – спросила сестра, когда мы немного успокоились. – Думаю, что и украшения мне подойдут.
Она открыла футляр из тонкой черной кожи в виде ракушки. Внутри, на белоснежном атласе возвышался комплект из колье и сережек.
– Боже мой, какой стильный набор, – не сдержала восхищение, и бережно взяла в руки колье из чередующихся золотистых звеньев и сверкающих кристалликов. – Носят же люди такую красоту, – сказала, ни к кому не обращаясь. – И места находят…
Я с интересом наблюдала за сестрой. Сейчас она нисколько не была похожа на серьезного и ответственного руководителя крупной строительной фирмы.
– Можно я это надену? – спросила, не отрывая взгляда от Сима, все еще колье на ладони.
– Конечно. Это украшение, как никакое другое, подходит к твоему платью. Кстати, тебе не мешает изредка вспоминать о том, что ты красивая женщина и достойна в сопровождении приличного кавалера, бывать в местах, не имеющих ничего общего со строительными участками. Жизнь-то идет и идет потихоньку, а, иногда срывается на стремительный бег. Ты подумай об этом на досуге, – намекнула я на фанатичность сестры, относительно работы.
– А чем украсишь свою «голую» шею ты? В коробочке больше ничего нет, – Сима вопросительно посмотрела на меня, намеренно не заметив вторую часть монолога.
Я не ответила и, изобразив на лице тайну, снова наклонилась к своей сумочке. Сестра неотрывно следила за моими руками, которые бережно держали длинный футляр из черной замши. Она догадалась, что в нем находится что-то совершенно необыкновенное, несравнимое ни с какой прелестной бижутерией и уже с нетерпением наблюдала за моими медлительными движениями.
– Ну-с, не томи, – не выдержала. – Открывай, я сгораю от любопытства.
Я усмехнулась и протянула ей футляр… Пауза после того, как она открыла его, была слишком длительной. Сима двумя пальцами подняла украшение и с особенным вниманием всматривалась в красивый камень. Я сразу поняла, что она догадалась о его происхождении. Даже показалось, что она сейчас чувствует что-то подобное тому, что ощутила я при первом прикосновении.
– Чувствуется вкус и большие деньги. Однако, Сонечка, я не думала, что ты способна принимать такие дорогие подарки.
– Откуда ты знаешь, что это подарок, тем более, «такой» дорогой?
– Даже полный дурак это поймет. А потом, ты с таким видом на него смотришь…
– Ну, хорошо. Не буду скрывать – это подарок Бориса. Лунный камень, – сказала я, и смело посмотрела сестре в глаза.
– Я так сразу и поняла. Могу даже поспорить, что он из сундучка тети Агнессы. Слишком дорогая вещица. В простой ювелирке такую не купишь, даже в наше время.
– Ты совершенно права. Борис нашел камень в сундучке, и заказал украшение. Представляешь, он мог принадлежать нашей прабабушке или ее маме или еще кому-то из женщин семьи.
Сима долго рассматривала камень и даже погладила его пальцами.
– Главное, что он снова вернулся к нам, – сказала одобрительно и добавила уже другим тоном: – Соня, давай, собираться, не то опоздаем. «Чистить перышки» не простое, а очень кропотливое дело. Красота – это сначала всегда много работы, а потом ее результат – страшная сила и она должна быть в наших руках. Правда?
Я с ней согласилась.
В ресторане мы появились ровно в 19.00. Уже знакомый мне метрдотель встретил нас, как самых дорогих гостей, хотя долго и придирчиво осматривал со всех сторон, с трудом принимая столь поразительное сходство.
Сима выглядела великолепно в облегающем платье из блестящей тафты. Элегантное колье сверкало на ее шее, и переливалось искрящимися кристалликами, отражая свет. Глубокий вырез сзади открывал нежную кожу спины.
Я была в строгом черном платье, со спущенными плечами, из шифона с набивным рисунком. На груди, на витой изящной цепочке красовался нежно-синеватым сиянием лунный камень.
Мы остановились у двери и, осматривались по сторонам, в ожидании, когда Борис нас заметит. Он одиноко сидел за дальним столиком со стаканом в руке, наполовину наполненным вином. Лицо было задумчиво и серьезно, даже несколько напряжено.
Соня наклонилась к моему уху и прошептала:
– Смотри, как мужики пялятся на нас. Прямо слюни текут по жирным подбородкам. У-у, морды.
– Пялятся-то пялятся. Однако рядом с ними, в большинстве случаев, сидят их жены, а мы с тобой парим в облаках в одиночестве, и годы наши уплывают вместе с этими облаками, – тихо ответила я, окинув взглядом зал. В моем голосе слышалась неприкрытая грусть.
– Ладно тебе плакаться, – подтолкнула плечом сестра. – Все у нас еще будет. Посмотри на их жен, мы рядом с ними – богини.
Я прыснула со смеху. А Сима, похоже, разошлась не на шутку и вполголоса продекламировала строчки, не слишком высокого поэтического слова:
«Богинями мы были и остались,
пленяя прелестями тел;
пусть облизнутся те, кому мы не достались,
и сдохнут те, кто нас не захотел»
Тут уж я, не сдерживаясь, громко рассмеялась. Наверное, мой смех достиг слуха Бориса, но, скорее, он почувствовал наше присутствие и повернул голову. Глаза мгновенно вспыхнули. Через пару секунд он уже шел нам навстречу. Я, не удержалась и улыбнулась ему, откровенно любуясь уверенной походкой и сильным телом. Вид у бывшего мужа был вполне респектабельный. Красивая рубашка, модный галстук. Дорогой костюм, сидел на его фигуре несколько щеголевато.
– Девочки, вы просто неотразимы, – он по очереди поцеловал нас, задержав взгляд на моем кулоне. – Роскошные красавицы, словно сошедшие со страниц светского журнала. Сегодня все мужчины в зале будут завидовать мне, а их спутницы останутся с безнадежно испорченным настроением.
Я почувствовала знакомый аромат элитной марки одеколона, и сердце зашлось от волнения. Борис это заметил и прижал меня несколько ближе к себе, чем того требовали рамки приличия при встрече родственников.
– Ну, что же, делать нечего. Готов рискнуть и появиться с вами в обществе. Жаль, что не распорядился заранее встретить вас торжественным маршем, – он подставил нам обе руки, слегка согнутые в локтях.
Мы переглянулись, и, взяв его под руки, вошли в зал. На мгновение жизнь там прекратилась. Все перестали жевать, и все внимание переключилось на нас. И то правда, не каждый день можно увидеть двух эффектных и совершенно одинаковых с лица женщин по обе руки от красивого и уверенного мужчины, которого все знали в городе. Музыканты опомнились и уже старательно приветствовали своего босса и его спутниц.
